Читающий по телам

17

В следующие недели Цы совсем не знал роздыха.

Каждую ночь он тихо вставал и отправлялся на императорскую пристань, чтобы принять рыбу, которую днем закупала старшая жена Сюя. Дотащив рыбу на баркас, он помогал ее сортировать и чистить, уменьшая тем самым долю работы, что приходилась на Третью; ведь девочке так и так пришлось бы ее выполнять, здорова ли она, больна ли… Потом он сопровождал Сюя в его утреннем обходе рынков и пристаней — человечек разнюхивал все про смерти от несчастных случаев и про убийства, случившиеся накануне. Затем, как правило, следовало посещение больниц и госпиталей, где Сюй за умеренную плату узнавал у работников имена и материальное положение больных, их недуги и кто чем лечится; те же расспросы повторялись и в Большой аптеке Линьаня. Составив полный список, Сюй планировал, чем они займутся вечером — мошенник отбирал только самые простые и притом самые доходные случаи.

По дороге на Поля Смерти Цы усваивал и обдумывал собранные сведения. Он вспоминал уже известные ему подобные случаи, сверялся с записями прошлых дней, подбирал недостающие подробности, чтобы придать достоверности своим выводам. Придя на кладбище, Цы аккуратно раскладывал утварь и препараты, которые понадобятся ему позже; юноша постепенно расширял набор инструментов за счет денег, которые выдавал ему Сюй. Потом помогал прорицателю рыть ямы, перетаскивать землю, устанавливать могильные плиты или носить гробы — в случае, если родственники собирались малосильные. А после обеда они готовились к «действу» — то есть Цы снимал грязную одежду и надевал костюм некроманта, пошитый для него первой женой Сюя; к этому наряду юноша добавил маску — чтобы никто не видел его лица.

— Так мы еще больше таинственности нагоним, — заявил он Сюю, не объясняя, что он в бегах и ему совсем ни к чему, чтобы его кто-то узнал или хотя бы запомнил его лицо.

Прорицателю эта идея не пришлась по душе, однако стоило Цы намекнуть, что, если с ним самим что-нибудь случится, его место без ущерба для предприятия сможет занять любой шарлатан, — Сюй с восторгом согласился.

Напарники чередовали работы на Полях Смерти с визитами в Большой монастырь буддистов. И хотя кремации приносили меньше прибыли, чем захоронения, это была дополнительная реклама, увеличивавшая и без того длинный список клиентов, стремящихся узнать побольше.

А по вечерам, вернувшись на баркас, Цы будил Третью, чтобы удостовериться: девочка чувствует себя хорошо и выполнила свою работу в рыбной лавке. Если так и было, он делал сестре маленькие подарки — деревянные фигурки, которые сам выпиливал в свободные от кладбищенских трудов минуты. Потом давал Третьей лекарство, проверял ее упражнения по чистописанию и проходил вместе с ней список тысячи слов, который дети, обучающиеся чтению, должны знать наизусть.

— Я спать хочу, — жаловалась девочка, но брат гладил ее по голове и уговаривал посидеть еще чуть-чуть.

— Ты должна учиться. Ведь не хочешь же ты остаться простой рыбачкой?

И тогда Третья снова брала листок, прикусывала кончик языка и принималась за урок. А когда все уже спали, Цы, запасшись фонариком, уходил на берег, в ночную стынь, и под звездным небом портил глаза, старательно изучая главы «Предписаний, оставленных духами Лю Цзюань-цзы», замечательного трактата по хирургии, который он приобрел по дешевке на книжном рынке. Так Цы учился, пока его совсем не одолевал сон или пока дождь не гасил его фонарь. Тогда — и только тогда — юноша искал для отдыха щель где-то между ногами Сюя и гнилой рыбой.

Но каждую ночь, каждую без исключения, пока веки его не смыкались от усталости, Цы вспоминал о позоре своего отца, и сердце его наполнялось горечью.