Ночной шторм

30

Над морем поднялся штормовой ветер; Тильде в один момент показалось, что он может подхватить машину и унести далеко прочь, но она крепко держалась за руль.

Надвигается шторм, подумала она.

В свете фар не было видно ничего, кроме сплошной стены из белого снега. Снизив скорость, Тильда подалась к ветровому стеклу, чтобы хоть что-то различать. Всю равнину справа и слева от дороги покрывало снежное одеяло. Снег облепил кусты и деревья, и по обоим краям дороги быстро росли сугробы. Тильда знала, чем чреват шторм. За считаные часы он мог превратить весь остров в ледяную пустыню, засыпав дороги так, что ни одна машина не смогла бы по ним проехать. Бывало, что даже снегоочистительные машины застревали в сугробах.

Тильда ехала на север, и следом за ней ехал Мартин. Он не сдавался. Но Тильда решила не обращать на него внимания. Колеса начали увязать в снегу. Складывалось впечатление, что дорогу под машиной покрывала вата. Тильда искала взглядом фары встречных автомобилей, но видно было только снег.

Где-то в районе торфяника дорога исчезла в снегу, и Тильда безуспешно искала взглядом дорожные столбы: их либо сдуло ветром, либо их вообще тут не было. Сзади приближалась машина Мартина, и, наверно, именно это заставило Тильду сделать ошибку. Молодая женщина слишком долго смотрела в зеркало заднего вида и пропустила поворот. Тильда вывернула руль, но было поздно. Машина дернулась в сторону, ткнулась передним бампером в сугроб и заглохла. А еще через секунду раздался звук битого стекла, ее машину толкнуло вперед, и она еще глубже увязла в дорожной канаве у торфяника. Это сзади в машину Тильды врезалась «мазда» Мартина.

Тильда медленно выпрямилась, проверяя, все ли в порядке. Вроде ребра целы. Она повернула ключ зажигания, пытаясь оживить машину, но безуспешно.

— Дерьмо, — выдохнула Тильда.

Она велела себе успокоиться. В зеркале она увидела, как Мартин выходит из машины, шатаясь на ветру. Она тоже открыла дверь, впустив внутрь ледяной воздух. Пейзаж вокруг нее слился в одно темное пятно, напомнившее Тильде картину в доме на хуторе Олудден. Молодая женщина вышла из машины. Ветер хватал ее за куртку и толкал в сторону болота, но она упрямо шла вперед, держась за крышу машины.

Тильда оценила повреждения. Машина боком съехала в канаву. Правое колесо висело в воздухе, а левое увязло в снегу, уже успевшем засыпать крышу и капот.

Придерживая одной рукой фуражку, а другой хватаясь за крышу машины, Тильда пошла к «мазде» Мартина. Она уже решила, как будет с ним обращаться. Не как с учителем и не как с любовником, а как с обычным штатским.

— Ты ехал слишком близко! — крикнула она.

— Ты резко затормозила, — услышала Тильда в ответ.

— Тебя никто не просил ехать за мной, Мартин.

— У тебя же есть рация. Вызови буксир.

— Не командуй мной.

Тильда повернулась к Мартину спиной, хотя знала, что он прав. Надо позвонить. Даже если все дороги на Эланде завалены снегом, все равно нужно позвонить.

Мартин сел в свою машину, а Тильда вернулась в свою. В салоне было тепло и относительно тихо. Она набрала дежурную часть, и на этот раз ей ответили.

— Один два один семь, — назвалась она.

— Понял, — сказал дежурный.

Тильда узнала голос. Это был Ханс Майнер. Говорил он быстрее обычного.

— Как дела? — спросила Тильда.

— Полный хаос, — ответил Майнер. — Они собираются закрыть мост.

— Перекрыть мост?

— На ночь.

Значит, ситуация серьезная. Только в экстремальных случаях движение по мосту перекрывали.

— А ты где находишься? — спросил Ханс.

— Возле Жертвенного торфяника на западной дороге. Я слетела в канаву.

— Нужна помощь? — Тильде послышалась тревога в голосе коллеги. — Мы пришлем кого-нибудь, но, возможно, придется подождать. Рядом с руинами замка авария, грузовик вынесло на встречную, и все наши машины там.

— А снегоочистители?

— Только на главных дорогах. Это бесполезно. Слишком быстро дороги снова заметает.

— То же самое здесь.

— Ты справишься, один два один семь?

Тильда заколебалась. Ей не хотелось говорить, что с ней Мартин.

— У меня нет кофе, но я справлюсь, — ответила она. — В случае чего доберусь до ближайшего дома.

— Понятно, все запишу, — сказал Майнер. — Удачи, Тильда. До связи.

Убрав микрофон, Тильда решила проверить, что делает Мартин. Она посмотрела в зеркало, но его уже успело залепить мокрым снегом. Тогда она взяла мобильный телефон и набрала номер в Марнэсе. Ветер за окнами шумел так громко, что не было слышно ответа.

Тильда, повысив голос, повторила:

— Герлоф?

— Да, это я. — Голос старика прозвучал так, словно он был за тысячи километров от Тильды.

— Это я, Тильда! — крикнула молодая женщина.

В телефоне что-то потрескивало, и сигнал был очень слабый, но она расслышала вопрос:

— Только не говори, что ты на улице в такую погоду?

— К сожалению, да. Я в машине. На побережье, недалеко от Олуддена.

Герлоф что-то сказал, но она не расслышала.

— Что? — крикнула Тильда.

— Я сказал, что это плохо.

— Да.

— Как ты?

— Все нормально. Я только…

— Как ты себя чувствуешь, Тильда? — перебив ее, спросил Герлоф. — Что у тебя на сердце?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты несчастна? Скажи мне… В сумке с диктофоном лежало письмо…

— Письмо?

Внезапно Тильда поняла, о каком письме говорит Герлоф. Она думала только о работе и Хенрике Янсоне и совсем забыла про письмо…

— Это письмо было адресовано не тебе, Герлоф, — сказала она с раздражением.

— Да, но оно… — В телефоне раздался треск и потом снова голос: —…не запечатано.

— Так ты его прочитал?

— Первые предложения. И конец…

Тильда зажмурилась. Она так устала, что у нее даже не было сил злиться на Герлофа.

— Порви его, — сказала она.

— Порвать?

— Да, порви и выброси!

— Так и сделаю. Но как ты себя чувствуешь?

— Паршиво.

Герлоф сказал что-то, но она не разобрала слов.

Тильде хотелось все ему рассказать, но она не могла. Она не могла сказать, что Мартин продолжал спать с ней, даже когда его жена забеременела. Она не могла сказать, что ей, любовнице, было приятно, что он столько времени проводит с ней, а не с семьей. Даже в тот вечер, когда у Карин начались схватки, он был у Тильды. Мартин поехал в больницу только ночью и выдумал какую-то причину того, почему он пропустил рождение сына.

Тильда со вздохом произнесла:

— Мне надо было прекратить это раньше.

— Конечно, — признал Герлоф. — Но лучше поздно, чем никогда.

— Да.

Тильда посмотрела в окно, залепленное снегом. Скоро машина превратится в сугроб.

— Надо отсюда выбираться, — сказала она Герлофу.

— А ты можешь вести в такой снегопад?

— Нет, машина застряла в канаве.

— Тогда иди в Олудден. Но береги глаза. Шторм приносит лед, смешанный с песком. Это страшнее игл… И не садись отдыхать, как бы ты ни устала.

— Не буду. Увидимся, — сказала Тильда, завершая разговор. В последний раз вдохнув теплый воздух, она открыла дверцу и вышла из машины. Ветер хватал ее за одежду, свистел в уши, рвал и тянул. Но Тильде удалось запереть машину и осторожно, как водолазу под толщей морской воды, пробраться к машине Мартина. Тот опустил стекло в двери и спросил, стараясь перекричать ветер:

— Помощь будет?

Тильда покачала головой:

— Мы не можем здесь оставаться.

— Что?

Тильда показала на восток, сказав:

— Там есть хутор.

Мартин кивнул и закрыл окно. После этого вышел из машины, запер ее и последовал за Тильдой.

Она перешагнула через канаву, потом через каменную изгородь. Тильда шла медленно, стараясь не смотреть вперед. Стоило поднять лицо, как ветер швырял в него снегом с песком. Дуло так, что сбивало с ног, и Тильде лишь каким-то чудом удавалось не только удерживаться на ногах, но еще и продвигаться вперед.

Она пожалела, что надела ботинки, а не сапоги. Лыжи тоже пригодились бы. Молодая женщина обернулась, чтобы проверить, где Мартин.

— Пошли! — крикнула она, видя, как он дрожит. У него не было шапки, и куртка была слишком тонкой, чтобы защитить от штормового ветра.

«Сам виноват, что так оделся», — подумала она, но протянула руку. Мартин, не говоря ни слова, принял помощь. Обхватив друг друга руками, они продолжили путь к Олуддену.