Только (не) с тобой!

Глава 26

— А ты точно уверена? — уже в который раз спросила у меня Виола, мельтеша за спиной. Мы уже всё организовали. Подруга достала свой рабочий инвентарь, даже расчесала и сбрызнула мои волосы антистатическим раствором. И всё не может успокоиться.

— Точно, — поправила накидку на груди и устроилась на стуле удобнее.

— Прямо то…

— Стриги уже! — засмеялась я и зажмурилась, морально подготовившись. Но так ничего и не дождалась. Открыла глаза и обернулась к Виоле. Она держала в руках ножницы со страдальческим выражением лица.

— Варь, ну не могу я! — махнула она хвостом. — Столько сил и трудов ты в них вложила! Я не смогу так. А если ты потом меня винить будешь? Я же не выдержу такого. Моя работа — моя отдушина. Я не могу делать то, что мне не нравится.

— Тут ты точно в Амалию пошла, — я заглянула ей в глаза. — Послушай, я хочу, чтобы ты поняла. Я ходила с длинными волосами всю жизнь и у меня такое ощущение, будто они впитали в себя всё. Как хорошее, так и плохое. Это огромная тяжесть, непосильная мне. Да и тем более хочу обстричь их на время беременности. После родов снова буду отращивать. Это же волосы, — Виолетта, наконец, понимающе кивнула. Но я знаю для неё это сложнее чем для меня. На самом деле много сил в мои волосы вложила именно она. И я благодарна ей сейчас, что она приняла моё решение. — Реж.

— Ладно, сиди ровно, — я села ровно и почувствовала, как подруга осторожно разделяет прядки. — Сильно коротко стричь не буду. Это уже не ко мне. Чуть выше локтей, ясно?

— Ясно-ясно, — хотя я бы и от каре не отказалась, но для первого раза и такая длинна сойдёт. Виола пару раз чикнула ножницами и замерла.

— Варь, отвлеки меня чем-нибудь, иначе я разревусь, — это она может, особенно если дело касается причёски. Единственное из-за чего она без стыда может плакать — это работа. С моей стороны приезжать к ней с такой просьбой было полным эгоизмом. Но Виола единственный человек, кому я могу доверить свои волосы — своё богатство.

— Моя мама художницей была, представляешь? — чем ещё её можно отвлечь, кроме как разговорами? — Лично меня никогда к кистям и краскам не тянуло.

— Зато склонность к авантюрам у тебя от отца, — девушка возобновила свои манипуляции и я расслабилась. А то было бы весело, если мне пришлось бы ходить с половиной отрезанных волос. — Ты прости меня, что я не сказала, где Сашка живёт. Я же знаю, что тут ваша квартира была.

— Почему была? Есть, — машинально потянулась к карману брюк, но тут же отдернула себя. — Я же сказала, никаких долгов нет. А значит, квартиру продавать бессмысленно. Ключи у тёти Яны были. Ты же знаешь она бы не позволила её продать.

— Уже была там? — я хотела покачать головой, но вовремя опомнилась.

— Нет, я пока не готова.

— Вот и правильно. Не надо торопиться как с волосами, — улыбнулась, услышав последнее предложение. Ох, долго она мне ещё будет мозги промывать с этим.

— Ну, да, сначала, я планирую к маме в мастерскую съездить.

— Дай угадаю, Яна адрес дала?

— Конечно, — пожала плечами. Дальше я говорила на отвлеченные темы, чтобы как-то и себя отвлечь. Виолка, вроде успокоилась немного, и работать стала увереннее, даже напевала что-то себе под нос. Вошла во вкус значит. И я точно знаю, что она сейчас чуть-чуть прикусывает губы, совершенно этого не замечая. Слишком уж сосредоточенна.

— Так, готово, вроде, — она снова чем-то сбрызнула волосы и стала их расчёсывать. — Последний штрих, — подруга убрала в сторону расчёску и скинула накидку на пол, закрывая ей копну волос. — Встань, я гляну, — сделала, как велели. Виолка обошла меня по кругу, придирчиво и задумчиво разглядывая. — А, знаешь, весьма неплохо. Я, думала, может чёлку тебе отпустить, а нет так тоже отлично.

— Я-то посмотреть могу? — усмехнулась, покачав головой. Подруга кивнула и подвела меня к зеркалу. Когда я встала в тот же миг почувствовала невероятную лёгкость, даже по-новому как-то ощущается. А когда увидела отражение, просто не узнала себя. Но мне понравилось, то что я увидела. — Хм, может ещё попробовать перекрасится? — это я, конечно, шутила, чтобы Виолку побесить, что мне прекрасно удалось.

— Не-а, даже не думай, это к парикмахеру, — я засмеялась, маскируя смех кашлем. — Ещё такой грех я на душу не возьму. Мне ещё твою гриву, как-то убрать надо, — я обернулась к ней.

— Хочешь, я уберу? — она странно подняла бровь.

— Хочу, но не надо, — она мотнула головой, не отрывая глаз от меня. — Да я ворчу, но для меня это просто работа. В которой главное профессионализм. И как профессионал своего дела, я не могу тебя просить о таком. Так ты можешь пожалеть, а я не могу этого допустить.

— Да ладно, я всё понимаю, — зарылась пальцами в волосы. — И перекрашиваться не собиралась.

— Да я догадалась, — усмехнулась Виола, пошла убирать в зале. А я стояла у зеркала и пыталась привыкнуть к новой длине. Подруга, как и сказала, сильно обрезать не стала, но всё равно было непривычно. Зато так свободно стало, как будто груз всех лет свалился с плеч. Вздрогнула, услышав звонок телефона в прихожей, выдохнула, положив руку на грудь. Какая я теперь стала нервная. Виола, ругаясь, пошла в прихожую, размахивая веником.

— Кого там принесло? — сняла трубку со стены. — Да? Да-да, пропустите его.

— Ну и? — спросила, когда подруга проходила мимо меня.

— Стас привёз тебе телефон, — ммм, как раз вовремя. Мне как раз кое-куда нужно съездить. Дверь хлопнула, через секунду появился Стас, вертя на пальце ключи от машины. Он, что с ними вообще теперь не расстается? Эти мысли вызвали улыбку.

— Ты, что делаешь? — спросил он Виолу, замерев на месте. Подругу он заметил раньше чем меня.

— Да вот. Полюбуйся, что она сделала, — ткнула девушка в меня пальцем. Стас обернулся ко мне. Я развела руки в стороны и улыбнулась.

— Хм, а тебе так даже больше идёт, — прозвучало это как-то неуверенно, но я поверила. — Андрея понравится.

— Как будто я собираюсь его спрашивать, — засмеялась, а Стас глянул на Виолу, подкинув ключ на руке.

— Не надо так на меня смотреть, — не оборачиваясь, подняла Виолетта палец. — Я не привязывала её к стулу с кляпом во рту. Это она меня заставила.

— Не сомневаюсь, — засмеялся Стас и подошёл ко мне. Засунул руку в карман кожаной куртки и вытащил телефон, передавая мне. Хотела взять и как всегда поблагодарить, но парень отвёл руку с мобильным назад. Я подняла бровь. — У него титановый корпус. А ещё он водонепроницаемый, на всякий случай. Если ты и его каким-то чудесным образом разобьешь, то я не знаю какой тебе покупать в следующий раз.

— Этот не разобью, обещаю, — выхватила телефон.

— Ой, не зарекайся, — сложил парень руки на груди.

— Зануда, — качнула головой, похлопав его по плечу. — Слушай, не хочется тебя дёргать, но я хочу, чтобы ты кое-куда меня отвёз. Сможешь?

— Конечно, — могла бы и не спрашивать. — Куда? Зачем?

— Не важно, — он подозрительно прищурил глаза. — Это личное. По семейным делам и это не касается моей матери или отчима, а только меня.

— Ладно, поехали, — я улыбнулась. Стас предупредил Виолку, что мы уходим, на что она отреагировала как-то странно. Глаза забегали и из рук веник она уронила.

— Вы же вернётесь? — спросила Виола, бросив на Стаса укоризненный взгляд. — Куда намылились?

— Помнишь, я говорила тебе про художницу? — она понимающе подняла брови и вновь кинула взгляд на Стаса.

— Да, помню. Хорошо. Только возвращайся.

— Виол, а ты чего такая взвинченная? — они со Стасом опять переглянулись. — Вы, что-то скрываете?

— Нет, просто хотели сделать сюрприз, — подруга мотнула Стасу головой, чтобы тот дал ей возможность сказать сомой. — Сенька был в больнице, узнал, что тебя выписали, и предложил встретиться всей группой. Поздравить тебя с выздоровлением. Ты же знаешь Сеньку.

— Да, я его знаю. Во сколько он предложил встретиться?

— Вечером. Но если ты не приедешь, он тебя из-под земли достанет, — тут даже без вариантов, конечно достанет.

— Я успею, не волнуйся, — и мы со Стасом спустились в машину. Я протянула ему клочок бумаги с адресом. — Знаешь где это?

— Конечно, но что тебе там надо так понять и не могу, — он вернул мне листок и выехал за пределы комплекса.

— А тебе и не надо, — да грубо, особенно учитывая, сколько он для меня делает. Но это и, правда, личное. Не хочу, чтобы он меня жалел. Поэтому и не расскажу ему про свою маму. Да и ни кому, кроме Виолки. Подруга у меня что надо, знает, как со мной нужно. — Тебе будет достаточно того, что там мне ничего не угрожает.

— Ладно, не кипятись. В душу тебе лезть я не собираюсь. Но я же вижу, что ты чего-то недоговариваешь. Если тебе лучше, чтобы я не знал, то ты так и скажи. Я пойму. А врать не надо, — удивленно посмотрела на него. Да он прямо психолог. — Я не заслуживаю такой малости?

— Заслуживаешь, — я собрала волосы в хвост на макушке. — Прости.

— Ты часто извиняешься. Просто в следующий раз не води меня за нос. А обижаться это непрофессионально.

— Сговорились вы что ли? — пробубнила себе под нос, вспомнив слова Виолы, брошенные сегодня. Стас включил музыку в машине, и я всю дорогу просто смотрела в окно. Думала и не представляла, как я войду туда. В мамину мастерскую. Хватит ли мне сил и смелости сделать этот шаг?

— Приехали, — так погрузилась в мысли, что не заметила, как остановились. — Иди, я буду здесь. Телефон у тебя есть, номер мой помнишь, если что звони.

— Спасибо, — взялась за ручку двери, не зная, что ещё сказать. Мне стыдно было, что я так грубо с ним.

— Иди уже, — махнул Стас рукой. — Горе ты моё луковое.

Да, надо быть с ним мягче. Не хочу, чтобы он отвернулся от меня. Иначе, кто будет вправлять мне мозги? Ладно, тянуть больше нельзя. И я уверенно направилась к красиво отреставрированному зданию. Очень похоже на дом культуры. У входа в подвал стояла табличка «Красочная вспышка. Художественная выставка». Оглянулась назад. Из машины этот вход трудно разглядеть, и я уверенно пошла к деревянной двери, выкрашенной в тёмно-синий цвет. Колокольчик над дверью приветственно звякнул. Всё здесь было именно таким, как я себе и представляла. Похоже, после маминой смерти тут ничего не меняли, всё было прежним. Как во сне.

«Комната была огромной, с высокими потолками, кофейного цвета паркетом. Навесной потолок был с разноцветной подсветкой. Стены раньше были белыми, сейчас их покрывали брызги и разводы, нанесенные яркими, разными красками. Окна отсутствовали, а под потолком в разных частях стен были вентиляционные отверстия. В углу на стене мерцала гирлянда.»

Правда сейчас цветные стены были увешаны полотнами в рамках и все с подписанными названиями и с подписанным автором: Тина Белозёрская.

— Здравствуйте! — из-за своего воодушевления даже не заметила, что тут кто-то есть. Женщина стояла ко мне спиной, разглядывая какую-то картину. Она на меня даже не посмотрела, просто услышала звук колокольчика.

— Эм, здравствуйте, — я подошла к женщине ближе, чтобы рассмотреть картину перед ней. «Вечерний Париж», так было её название. Я улыбнулась, почувствовав на щеке слезу. Не может быть. Просто как будто в свой оживший сон попала. Только мамы тут нет. Женщина с улыбкой обернулась. Внешность у неё прямо сказать специфическая. Волосы тёмно-синии, а к кончикам приобретают оттенок фиолетового. Прическа тоже необычная, волосы собраны сбоку и заколоты шпильками с живыми розами. Синий топ расшит блестящими пайетками. Юбка пышная в пол, тоже синяя с блестками. На обеих руках множество браслетов. Глаза зелёные, яркие и светятся искренностью. Возраст достаточно сложно определить, учитывая стиль в одежде и очень яркий синий макияж. Ноги босые — это я заметила, когда она обернулась, зашуршав юбкой. Я бы назвала её ведьмой, если бы не двадцать первый век. Да и кожа у неё была не бледной, а смуглой. Тут больше подходит определение — цыганка или же гадалка.