Сверхчеловек

16. Новая напасть!

Ужин прошёл не то, чтоб в напряжении, но в атмосфере угнетённости. Мне, понятное дело, тоже передаются негативные эмоции от моей партнёрши. А она расстроена.

Если уж совсем честно — то и я расстроен. Но — не гибелью мерзких тварей, превративших человека в подопытную крысу, и веками и тысячелетиями наблюдавших, потирая ручки, и записывая в «журналы наблюдений», за нашим поведением, прогрессом, и «становлением». А тем, что теперь невозможно поручиться за целостность и безопасность нашей Земли, если действительно — надумаем отлучиться, и «навести порядок» у друдов, на Харпусе, и у гхаш, на Брмытуш, и в их колониях. И надолго оставить без присмотра нашу вотчину, получается, не на кого!

А гхаш-то сюда наведаются — запросто! Им «производственно-ремонтная база» всё ещё нужна! Как и потенциальная колония. И уж они церемониться не будут: как уже говорил, вытравят всё человечество, да и просто — млекопитающих, узкоспециализированными отравляющими газами.

С другой стороны — не «Бога» же мне моего будить!

Типа: «давай-ка, братишка, кончай дурью маяться, а соберись с патриотическим духом, и защищай нашу родину от врагов, пока нас с женой не будет дома!»

Это — во-первых — глупо, поскольку мне волей-неволей придётся обучить, и подтянуть его хотя бы до моего уровня. А я вовсе не горю желанием плодить конкурентов — хоть и развиваюсь теперь куда быстрее, чем развивался сразу после облучения.

Ну а во-вторых — где гарантия, что он всё-таки справится, если угроза будет побольше, чем только что? Ведь гхаш теперь вряд ли так удачно «состыкуются» с друдами: даже я был удивлён: они словно и правда — сговорились, появившись одновременно!..

И пусть спровоцировать инциденты, а затем — и столкнуть их лбами было и не совсем честно… А что — «честно» выводить нас искусственно, и использовать в качестве лабораторных мушек-дрозофил?! Или как материал для «размножения», или суррогатного «вынашивания»?!

Но вот мы и поели. Ундред говорит:

— Давай уже, колись. Я же вижу, как ты хмуришься!

Действительно, я с самого начала, чтоб было правдоподобней, приказал своей мимике проявляться на «своём» лице в соответствии с моей реальной. А морда у меня выразительная. Это мне ещё мать говорила.

Так что приходится «колоться»:

— Да, я обеспокоен. Мягко говоря. Нам теперь отсюда отлучаться нельзя. В любой момент могут прилететь гхаш. И постараться взять планету в оборот! То есть, как они и планировали — колонизировать. И местное население им теперь вовсе не нужно. Нет, они и сами запросто понавезут сюда рабочих, покорных и исполнительных, и приспособят заводы развитых в техническом плане наций, вроде американцев, русских, и китайцев — под ремонт и выпуск новых боевых кораблей. И производство ракет. А в такой войне всё решается как раз — только количеством кораблей и ракет… Достаточно простых и дешёвых. Как исторический пример мог бы привести вторую мировую.

Там русские танки «Т-34» были просты и дёшевы в изготовлении. И легко задавили более «продвинутые», но более сложные, капризные, и дорогие в изготовлении и ремонте немецкие «Тигры» и «Пантеры» просто — числом. Семьдесят тысяч — против пяти. Именно столько они успели понаделать за последние годы войны.

— Я не совсем поняла тебя. — игнорирует она мой «исторический» пример, и вцепляется в самую суть проблемы, — Что значит — «покорных и исполнительных»? Они что же — там, дома, на положении рабов? Бесправных и всегда со всем согласных?

Зачем она спрашивает? Я же вижу, что уже посмотрела у меня в мозгах то, что я скачал из памяти командира эскадры. Да и остальных командиров.

— Лапочка моя. Ты же уже и так всё прочла, — стучу себя по виску, — Давай-ка открой сознание пошире. Я переправлю тебе всё, что вытащил из мозгов начальства гхаш.

Действительно «достаю» и переправляю — получается уже и легко и просто. Словно письмо через телеграмм на чужой айфон пересылаешь. Заодно и сам знакомлюсь поподробней. Потому что до поры до времени — были дела и поважней, чем разбираться в подробностях чужого мироустройства и традиций Социума.

Ну, что сказать, если вкратце.

Тут «демократией», как у друдов, и не пахнет. Нет: у гхаш жёсткий тоталитарный режим. С полным контролем высших над низшими. И поскольку все новорожденные ящеры выращиваются, воспитываются и обучаются в специнтернатах, тут нет никакого «блата», и родители не «пропихивают» отпрысков к «кормушкам», или на командные должности. А получают выросшие и обученные подростки свой статус на основе… Экзамена!

И уж какие знания и способности кто покажет — такую должность и получит. После дополнительного, теперь уже не «общеобразовательного», а узкоспециализированного и конкретного, доучивания. После чего вновь проводится экзамен. Но уже не «общими» педагогами, а профессионалами. Ветеранами должности, или звания, или профессии.

Ну а дальше по карьерной лестнице — кто как сможет!

— Это свинство.

— Что именно, дорогая? — я, конечно, вижу, чем она недовольна, но стараюсь всё же поддерживать диалог — вслух. Чтоб она не считала, что я нагло пользуюсь положением, все её эмоции и мысли считываю, и не оставляю ей «свободы мышления».

— Да всё! Получается, их система обучения, и предопределения профессии и судьбы будущего ребёнка почти не отличается от нашей! А кое в чём — и местной, земной! Такие же интернаты, такие же экзамены, такие же интриги и подсиживания начальства! Вот только земляне ещё не стали единой расой. Может, поэтому у них остаётся институт «родителей». Ну, на начальном этапе воспитания и обучения.

— Не забывай. Ящеры — гермафродиты. Поэтому понятия «родителей» для них не существует. Есть — «особь, принесшая и выносившая плод». К которому она, естественно, никаких особо тёплых чувств не испытывает. Ведь плод — досадная помеха. Мешающая исполнять свою работу так, как надо. И, следовательно, мешающая карьерному росту.

И чем быстрее эта родительская особь избавится от досадного «дополнения», сдав его в ясли, тем лучше. И спокойней. И если у нас так сделано из соображений рационализма, то у гхаш — из соображений рационализма в квадрате!

— Да, я понимаю. Теперь. А мы, оказывается, довольно близки с гхаш. Хотя и считаем, что у нас есть «свобода выбора». А у них — диктатура! Тирания.

И по стилю жизни, и по общим моральным установкам близки… Жаль, не знала этого раньше.

— А что? Ты попросила бы меня… пощадить их?

— Н-нет… — вижу, колеблется.

— Договаривай.

— Нет, просить пощадить их я, конечно, не стала бы. А вот, может, всё же получилось бы — как-то… договориться с ними?! Чтоб наши и они не палили друг в друга! А, скажем, просто поделили бы Вселенную на «сферы влияния»? И не лезли бы к ним!

— А если хорошо вспомнить, дорогая, именно об этом у нашего Правительства и подписаны с ними договора. Вот тут — наше! А вон там — их! — машу рукой в противоположных направлениях, — А посередине — зона «свободного поиска». Где ни мы, ни они не имеют права занимать и колонизировать пригодные для жизни планеты!

А только — наблюдать! С орбит! Не портя «чистоту эксперимента»!

— Да, я помню. В общих чертах. Но не забывай: я у тебя… Малообразованная.

— Ничего. Я теперь — шикарный учитель. И быстро подтяну тебя. — сам думаю, что то, что я понадёргал из мозгов что друдов, что гхаш, только с большой натяжкой можно назвать подходящим для «обучения» материалом. И с этим так и так придётся подождать.

Потому что срабатывает у меня в мозгу зона, на которую я переложил работу по отслеживанию внешних угроз. Из космоса. И вдруг действительно — вижу я новую угрозу.

Вынырнув из пространства за поясом Койпера, сюда, к Земле, неторопливо, с этакой я бы даже сказал — ленцой и расстановкой, движется эскадра тобусов!

Как, как эти сволочи узнали, что сейчас гхаш будет — точно не до них?!

И они им теперь — не противники? Особенно — в этой солнечной системе?

А уж с тобусами справиться так, как с гхаш и друдами вряд ли удастся.

Поскольку никаких шансов на то, что сейчас откуда-нибудь из пространства вынырнут корабли их заклятых врагов или хотя бы конкурентов — нет!

— Дорогая. — открываю снова мозг пошире, и посылаю более мощный «исследовательский луч» прямо в эскадре, — Посмотри-ка. Похоже, у нас проблемы!

Дорогая некоторое время действительно смотрит. Ну как смотрит: стоит, закрыв глаза, расставив локотки, и полностью сосредоточившись на том, что моё сознание транслирует напрямую в её мозг. Наконец открывает свои фиолетовые гляделки. Вздыхает:

— Они будут здесь через сутки. Успеем выспаться. И отдохнуть.

— А нравится мне твой спокойный и уравновешенный подход к этому делу. То есть — то, что вскоре нам предстоит взрывать корабли и убивать представителей чуждой нам, но — разумной расы, тебя не напрягает.

— Ну почему же. Напрягает. Но я вижу и то, что этих, новых, гадов, как ты их называешь, куда меньше. И они прибыли сюда столь незначительным числом потому, что понимают: спешно подписанные с гхаш «мирные договора» должны развязать тем руки. Чтоб гхаш, не отвлекая основные силы на войну ещё и с тобусами, дрались только с нашими: друдами. А, следовательно, эту систему можно спокойно захватить, и колонизировать.

Ведь в качестве уступки её в числе прочих, оказывается, предоставили в их полное распоряжение!

— Да, я это тоже увидел. Жаль, что теперь ждать сюда эскадру гхаш не приходится. И не совсем, конечно, приятно, что наш мир, тот, где мы собрались воцариться, всего лишь — разменная монета в чьей-то «большой игре». Но я уже придумал план!

— Поделишься?

— Само-собой, моя королева! Через примерно сутки, когда они выйдут на орбиту Луны, мы ими займёмся. Вначале я окружу все их пять линкоров непроницаемым ни для каких излучений полем — чтоб они уж точно не смогли отправить сигналов бедствия на свою родину. Как по радио, так и с помощью курьерской ракеты. Ну а потом я начну это поле сжимать. Вот так. — показываю мысленно, — И оно раздавит внутри всех живых!

— Хм-м… Жуть! — её передёргивает, и лицо становится ещё серей, — Не гуманно, конечно… Но ведь следы — всё равно останутся! Ведь корабли-то — останутся целыми! И зависнут на орбите! И если тобусы будут удивлены, что потеряна связь, и захотят прилететь сюда — посмотреть, что и как, то погибших сразу обнаружат! И про нас — догадаются! И попытаются… Убить!

— Не обнаружат. Хотя… Нет, не получится. — мелькнувшую у меня мысль о том, что гибель экипажей, раздавленных, словно орех, можно бы свалить на коварно затаившихся в нашей системе гхаш, снова вызвав ещё и войну между ними, пришлось отмести, как неконструктивную и слишком сомнительную, — Нет. Сама понимаешь. Нет у гхаш такого страшного оружия, как супер-поле.

— Да, пожалуй ты прав. Уж слишком подозрительно. А что делать?

— А есть ещё идея. Мы уничтожаем все экипажи. Потом Ханс переносит нас на самый большой линкор. Мы обосновываемся на нём. Учимся управлять — о! Не забыть бы заранее выудить эти сведения из мозгов адмирала и капитанов линкоров! — А остальные корабли — отправляем к …ерам собачьим — прямиком на солнце! А сами — отбываем к родной планете гхаш. И обстреливаем её: всем арсеналом! После чего отбываем снова сюда! Пусть-ка думают, что коварные тобусы чихать хотели на мирные «договора»! И рады случаю нанести удар слабому противнику!