Специальная доставка

— Никто не осмелился. — Ее голос был шепотом. — Ропер считает себя неприкасаемым. Последний человек, который спорил с ним, просто... исчез.

— Сбежал? Ты имеешь в виду ушел?

— Нет, через неделю нашли его левую руку. Но это было все.

Отлично. Психопаты на моем участке. Это все, что мне нужно знать.

Вдруг еще один выстрел разорвал стену рядом с моей головой, и большая фигура промелькнула в поле моего зрения, направляясь к двери. Он шел под таким углом, что мог пробить тонкое дерево без остановки. Он окажется среди нас, и я знал, что это будет конец для нас обоих.

— Кто первый зайдет, тот и получит лакомства! — дразнящее прорычал он, приблизившись, и его супруга издала вопль протеста, как будто это было какое-то соревнование. Я понял, что, вероятно, так оно и было.

Я ждал до последней секунды, пока они подойдут как можно ближе, затем резко распахнул дверь и нажал на курок.

Он был так близко, что вараненое дуло ствола почти касались его груди. Двойной взрыв осветил его лицо, открыв уродливую ухмылку и рот, полный гнилых зубов — следствие недостаточной чистки зубной нитью. На его лице также появилось выражение удивления, даже шока. Затем его отбросило назад, как выброшенный ворох одежды.

Я захлопнул дверь и потянул "Ангела" в заднюю часть моего домика-сарая. Над раковиной открывалось окно. Повернувшись, мы оба могли бы выбраться наружу, прежде чем Марго начнет осыпать помещение выстрелами. Я сомневался, что она последует примеру своего мужа, но никогда нельзя сказать наверняка. Ген глупости часто просто продолжает действовать.

Крик страдания эхом разнесся по деревьям, заставив волосы на моем затылке встать дыбом. Он был длинным и высоким, как крик филина, только яростным и неистовым, с которым не могло сравниться ни одно животное. Затем по дому начали стрелять. Я распахнула окно и вытолкнул "Ангела" наружу. Она с криком упала на землю внизу, но тут же встала и побежала, что свидетельствует о том, как она была напугана тем, что последует, если Марго нас поймает.

Я упал на землю, оторвав при этом половину пуговиц на застежке окна-сетки, и бросился за ней. У меня все еще было ружье, хотя я только что выпустил два единственных заряда. Может быть, если она подойдет достаточно близко, я смогу бросить его ей в голову.

Я привел "Ангела" к участку, своему огороду. Там я чувствовал себя в безопасности; там я знал, что делать. Земля всегда придавала мне сил! Это не спасет нас, если Марго будет искать, но это даст нам больше шансов, чем пытаться обогнать ее на ровном месте. Под дулом пистолета, да еще с такой слабой девушкой, как она, мы были бы легкой добычей.

Мы устроились в небольшом убежище, которое я построил для хранения инструментов. Наш сарай спасения. Строение не предназначалось для сна: высотой с плечо и в кромешной тьме, с гофрированным металлом в качестве крыши, но это было лучше, чем оставаться снаружи. Я заставил "Ангела" забраться под старую мешковину на заднем дворе, затем накрыл ее и сел у двери с садовыми вилами в руках. Хоть какое-то оружие.

Жалко, конечно, но бежать было нельзя. Только не теперь, только не сейчас — теперь я должен спасти эти хрупкую девушку. Теперь, я должен подумать о ком-то кроме себя и овощей. Это моя земля, это мои правила. И пусть, эта сука катиться в ад!

Марго не заставила себя ждать. Она появилась незадолго до рассвета.

Вороны на деревьях над нами дали первое предупреждение, каркая друг на друга, как сварливые старики. Я услышал ругательство, за которым последовал выстрел из дробовика, а затем еще одно ругательство. Это говорило о двух вещах: у нее не было недостатка в патронах, и ей было все равно, услышим ли мы ее приближение или нет. Это значит, в любом раскладе — она намерена нас убить.

Я выбрался из убежища, попросил "Ангела", которую разбудил толчком ноги, оставаться на месте, в укрытии под брезентом. Перед уходом я вручил ей секатор и попросил помолиться за меня.

Она взяла инструмент, широко раскрыв глаза, и снова опустилась за мешковину.

Марго стояла возле бобовых тростников, глядя вверх на деревья, с ружьем через плечо. Она покачивалась в лучах раннего света, и я догадался, что она набирается храбрости, чтобы пойти и убить нас. Я посмотрел на свое пустое ружье и понял, что она была слишком далеко, чтобы беспокоиться о том, есть ли у меня патроны или нет. Какая теперь разница.

Я отбросил оружие в сторону. Может быть, я смогу обмануть ее хитростью. Я пробрался к компостной куче возле задней изгороди и засунул руки в гниющую кучу вдоль одного края, пока мои пальцы не наткнулись на гребень чего-то твердого. Я покопался и поднял лист гофрированной кровли. Под ним лежала холщовая сумка для гольфа, десятилетия от роду, затвердевшая от возраста, как камень, но сухая внутри. Я открыл крышку и вытащил спрятанный там револьвер Магнум.

Ну, это был не обычный Магнум, а специальный. Но я сомневаюсь, что психопатке есть для этого дело. Он был сделан из красного дерева и стрелял копьями, на подобии гарпунов из нержавеющей стали с двойными крючками. Попадание на расстояние более 18 футов было, пожалуй, не слишком сильным, но я бы не хотел стоять на пути и испытывать его на прочность.

Однажды я нашел его в заброшенном сарае вместе с грузом снаряжения для подводного плавания. Меня привлек блеск лакированного красного дерева; мне всегда нравились деревянные вещи.

Марго уже заметила меня и широко шагая направилась в мою сторону. Ее лицо пылало от гнева и черезмерной выпивки. Она закатала рукава, и вскинула дробовик. Затем ускорила шаг. Каждую секунду она была все ближе и ближе, что меня вполне устраивало.

Потом она увидела деревянный Магнум и рассмеялась. Это был уродливый, кричащий звук, который поднимался из ее тощего живота и вырывался изо рта, скорее детского, чем взрослого. Но я знал, что передо мной не ребенок, и не просто женщина — на меня надвигалась садистка и извращенка, потерявшая мужи и готовая рвать глотки и орошать землю кровью.

— Это еще что такое? — сказала она и еще немного посмеялась. — Ты думаешь, эта игрушка — хоть какое-то оружие против этого?

Она подняла ружье и выстрелила в деревья, обрушив на землю ливень из веток и одну мертвую ворону. Она рассмеялась, слюна стекала по ее подбородку, и на ходу отшвырнул птицу прочь, как злобный ребенок, который не хочет больше играть.

Когда до меня оставалось пару шагов, она перестала смеяться, и я увидел, как костяшки ее пальцев сжались на прикладе, когда она снова нажала на спусковой крючок. Я почувствовал, как мой живот сжался при мысли о том, что это оружие может сделать со мной.

— Я спрошу только один раз — где эта сучка? — произнесла она.

— Что ты хочешь?

— Пристрелить эту тварь, а потом отдать ее тело для игр, моему мальчику. Вырвать ей руки и ноги, и поставить ее киску как трофей в коридоре нашей дачи.

Лучше бы не спрашивал. Теперь мне снова стало дурно. Боже помоги мне защитить "Ангела".

Затем она удивленно посмотрела на мой пистолет. За время ее тирады, я успел его направить ей в живот и плавно нажал на курок.

Особенность ружей с копьем в том, что они почти бесшумны. Я имею в виду, что никогда не слышал, как срабатывает гарпун под водой, так что, полагаю, может раздаться небольшое бульканье или два, может быть, влажное чавканье, когда резинка вылетает, за которым следует линия пузырьков. Но здесь, на суше — а до моря было так далеко, как только можно было себе представить, что было настоящей иронией судьбы — этот звук терялся в дуновении сильного ветерка.

Так что Марго даже не слышала, как взлетело копье; вероятно, она его и не видела. Все произошло за секунды. Но она точно его почувствовала.

Оно ударило ее в плоский животик, и когда она ошарашено опустила глаза вниз, то увидела что из ее живота торчит около дюйма стального стержня. На ней был цветной топик и клетчатая рубашка. Одежда немного замедлила процесс. Но то, что он пошел оказалось очевидным, когда из уголков ее рта стала сочится кровь. Видимо копье пробило внутренние органы и уже запустило необратимый характер ранения.

Я не поддался искушению произнести фразу из старого фильма о Бонде, который я видел в повторе несколько лет назад, о том, что убийца всегда попадает в точку. Сейчас это выглядело как-то неприлично. Разумеется, мне было трудно сдержать радость. Я сделал это! Я победил и спас "Ангела".

Она молча смотрела на свою рану, на кровь, что стекает по голым ногам, то снова на меня. Затем зашипела и попыталась нажать на курок дробовика, но на этом ее силы закончились, и она повалилась на спину. Подняла облако песка и пыли и замерла. Навсегда.

Я убедился, что с "Ангелом" все в порядке, и показал ей, как разжечь огонь и набрать воды для чая. Это будет грубовато, но зато убережет от холода и даст мне время сделать то, что нужно. Она не стала спорить и даже выглядела довольной тем, что занимается чем-то полезным.

— Как ты думаешь кто-нибудь еще придет? — спросил я ее. Если бы ответ был положительным, нам пришлось бы уехать отсюда навсегда. Мне не хотелось этого делать, но и умирать я тоже не хотел.

Она покачала головой, подбрасывая палочки в пламя под почерневшим горшком с водой.

— Никого это не волнует. Они все ненавидели их обоих.

— А сын?

— Он еще слишком юный, и не сможет собрать команду.

Она посмотрела на меня.

— Можно я останусь? Мне больше некуда идти.

— Посмотрим, — ответил я. Хотя ответ был уже готов. — Все может быть.

Она казалась вполне счастливой. Она улыбнулась мне, а я ей.

Пока она доводила воду до кипения, я перетащил тело Марго через весь участок и закопал его в компостную кучу. Это заняло много времени и заставило попотеть, но я убедился, что она находится в центре, где хорошо и тепло, где она принесет больше всего пользы. Когда я убедился, что все улеглось, я накрыл кучу полоской брезента.

— Покойся с миром.

Учитывая естественное тепло там, а также бактерии и прочее, Марго скоро перестала бы существовать вообще. Особенно когда я немного раздвинул ее и проткнул вилами. Почему-то я сомневался, что она оценит иронию; может, ей и не было дела до земли, когда она был на ней, но теперь она точно будет играть в ней важную роль. Тот редкий случай, когда мародер — пусть и невольно сделает что-то хорошее, для урожая.