Дневник Сони Колесниковой

Кривонос достал из кармана своего серого пиджака носовой платок, и промокнул лоб.

— А вы откуда о них знаете? – спросил он, и взгляд его тёмных глаз сделался колючим.

— Сами видели, — сказала я. – Нельзя закрывать школу, Николай Степаныч!

Кривонос устало выдохнул.

— Вы кому-нибудь говорили об этом?

— Нет, — сказала я. – Знал только Константин Викторович, и вот...

— Думаете, его убили пиявцы?

— Да, — кивнул Юрка. – Или сам стратилат.

— Вот как? Откуда такая уверенность? Может, вы ещё знаете, кто стратилат? — Кривонос усмехнулся, явно не поверив нашим словам.

— Завуч Скворцова! — в разнобой заговорили мы с Юркой.

— Вы уверены? Всё-таки это серьёзное обвинение!

— Николай Степаныч, да она это! – рассердилась я.

— Ну-ну, тише! – он поднял руки в примирительном жесте. – Возможно, вы и правы. Но нужно убедиться в этом!

— А она тем временем всю школу превратит в кровопийц! – рассердилась я. — Вы же наверняка слышали, что пиявцы людей убивают. Уже несколько трупов возле школы обнаружили. А совсем скоро дети начнут умирать. Нельзя ждать! Действовать нужно!

— Не торопитесь! В этом деле главное всё правильно сделать с первого раза, — заявил Кривонос. – А на счёт трупов я вам так скажу – их будет ровно двенадцать. Ровно двенадцать обескровленных людей. Ни больше, ни меньше.

— Откуда вы знаете? – я нахмурилась.

— Потому что мне известно, что стратилат задумал, — Николай Степанович уставился на меня своими тёмными глазами. – Думаю, вам уже известно, что для пиявцев оберегом от солнца являются пионерские значки и галстуки. Так вот, стратилату мало просто ходить под солнцем. Он собрался замахнуться на святое, — Кривонос сместил взгляд на Юрку. — Много лет сторонясь священных мест, крестов и святой воды, он решил развеять власть, которую они имеют над ним.

— Он что, хочет в церковь ходить? – не поняла я.

— Конечно, не дня того, чтобы помолиться, но, по сути, ты права, Соня. Именно этого он и хочет. Хочет, чтобы святая вода и крест действовали на него точно так же, как и на нас с вами, то есть не причиняли вреда.

— А такое возможно? – послышался растерянный Юркин голос.

— Возможно, если провести один древний ритуал, — ответил Кривонос. – Вот как раз для этого ритуала пиявцы и собирают кровь двенадцати людей, и должны управиться до полнолуния.

— А вы откуда об этом знаете? – снова заговорил Юрка.

— В райкоме давно знают про пиявцев, а с годами нам удалось накопить много полезной информации. Сейчас наша первоочередная задача – избавить школу от этой нечисти. Думаете, я просто так сюда прихожу? Думаете, у меня работы другой нет? Я пытаюсь вычислить, кто стратилат, но он хитёр и изворотлив.

— Мы думали, вы за дочку волнуетесь, поэтому и приходите, — я покраснела, сообразив, что сболтнула глупость.

— Всё то вы знаете! — Кривонос скривил губы в улыбке. — Но об этом лучше никому не рассказывать! Если вы утверждаете, что Скворцова стратилат, то я должен лично в этом убедиться, а восьмого октября встретимся с вами в школе, — он строго посмотрел на нас. – И пообещайте мне, что не станете ничего предпринимать до моего возвращения!

Мы молчали.

— Ваше желание помочь всему коллективу похвально, и заслуживает уважения, но всё же это очень опасно! – он взывал к нашему разуму. — Подумайте о своих родителях!

Когда мы нехотя кивнули, Кривонос немного расслабился. Он взял на столе листок и ручку, записал на нём что-то, и подвинул к Юрке.

— Вот, это мой номер телефона. В случае чего, звоните в любое время дня и ночи. И помните, никуда не лезьте! И главное — никому ничего не рассказывайте!

Следуя поручению Кривоноса, я ни слова не сказала маме о произошедшем несчастье в школе. Да и пожалуй, Николай Степанович прав. Не стоит её расстраивать. Тишку я забрала себе, и как ни странно, дома его приняли хорошо. Конечно, мама немного поворчала, но затем разрешила его оставить. Но больше всех появлению в нашем доме Тишки обрадовался Сашка, и налил ему целое блюдце молока.