Калейдоскоп смерти

— Пойдём посмотрим?

— Пошли.

В этом мире ни одному из них ни разу не удалось нормально поесть. Еда стояла перед глазами, но никто не решался притронуться к ней, каждый день приходилось жевать только засохший хлеб. Как выразился однажды Жуань Наньчжу, от такой еды они сами скоро засохнут.

Они вышли в коридор и увидели, что Сюй Сяочэн последовала их примеру. Видимо, аромат донёсся и до её комнаты.

— Кто там готовит? — спросила Сюй Сяочэн, глотая слюну, изнывая одновременно от голода и от страха. — Кажется, на кухне кто-то есть.

— Идём посмотрим, — ответил Жуань Наньчжу.

Троица потянулась на запах и подошла к кухне, которая не далее как сегодня утром омылась кровью. Однако к всеобщей неожиданности помещение, где царил полный беспорядок и валялись останки трупа, теперь сияло как новенькое, а на плите стояли два больших котелка, в которых что-то кипело и булькало, источая тот самый аромат.

Линь Цюши первым подошёл к плите и заглянул в котёл, в котором увидел тушёное мясо. Затем внимательно посмотрел на пол и заметил, что от крови, которую так непросто было отмыть, не осталось и следа, лишь неясные чёрные разводы.

Эта картина заставила Линь Цюши вспомнить, что случилось с Цзэн Жуго после его смерти.

— Исчез, — произнёс Линь Цюши. — Труп исчез.

Сюй Сяочэн сказала:

— Но прошло всего несколько часов, как можно успеть навести такую чистоту…

— Не забывай, что мы вне нормальной реальности, — напомнил Жуань Наньчжу. — Не стоит мыслить привычными категориями.

Пока они стояли в кухне и обсуждали случившееся, постепенно подошли и остальные члены команды. Увидев чистую кухню, Тан Яояо вздохнула с облегчением и пробормотала:

— Какое счастье, что кухню отмыли, иначе чем бы мы питались оставшиеся дни? — затем подошла к Линь Цюши и тоже заглянула в котелок: — Как пахнет!

Линь Цюши мрачно усмехнулся:

— Как бы ни пахло, а поесть ты вряд ли осмелишься.

Тан Яояо не стала спорить.

Чжун Чэнцзянь тоже пришёл со всеми, при этом его состояние явно оставляло желать лучшего: мужчина то и дело бормотал что-то несвязное и выглядел чересчур взволнованным, будто ещё немного, и у него окончательно поедет крыша.

И неудивительно: сохранить здоровую психику в замкнутом пространстве, где то и дело творятся подобные жуткие странности, — задача не из лёгких.

Они провели здесь всего пару дней, но выглядели измождёнными донельзя. А с приближением очередной мучительной ночи их настрой сделался заметно подавленным.

Ни поесть, ни поспать нормально, да ещё всё время нужно помнить об угрозе столкновения с жуткими призраками.

Днём случилось слишком много всего, и члены команды заметно утомились. Линь Цюши не стал исключением, он решил пораньше умыться, чтобы поскорее пойти спать. Выходя из туалетной комнаты, он увидел Тан Яояо, которая всё ещё стоит на женской половине и, нахмурившись, что-то старательно отмывает. Линь Цюши позвал:

— Тан Яояо?

— Что? — обернулась девушка.

— Уже стемнело, ты не идёшь спать? — Линь Цюши указал на спустившиеся за окном сумерки.

— Сейчас, — ответила Тан Яояо. — Кровь никак не отмывается.

Линь Цюши:

— …Что?

Тан Яояо повторила громче:

— Я говорю, кровь никак не отмывается!

Не отмывается. Линь Цюши в тот же миг вспомнил первый день, когда Цзэн Жуго стоял под душем и говорил ему то же самое. Он произнёс:

— Брось умываться! Уже так поздно, скорее иди в комнату!

Наверное, Тан Яояо всё же услышала в голосе Линь Цюши скрытое беспокойство. Она сразу остановилась и сказала:

— Ладно. Ты пока иди. Я сейчас выйду.

— Поторопись.

Девушка в ответ неопределённо хмыкнула.

В той сказке, «Диковинная птица», колдун, перед тем как выйти из дома, давал сёстрам яйцо, и стоило только девушкам открыть запретную дверь, белая скорлупа окрашивалась кровью, тогда колдун по возвращении убивал невесту и рубил тело на куски, а затем вновь кидал в подземную комнату… Теперь Линь Цюши наконец понял важность записки из прошлой двери. Если бы он не узнал об этой сказке, сейчас наверняка находился бы в полной растерянности и неведении.

Но теперь связь этого мира с детской сказкой постепенно выплыла на поверхность.

Линь Цюши, услышав, что вода в кабинке Тан Яояо выключилась, решил наконец вернуться в свою комнату. Жуань Наньчжу уже валялся в кровати, играя в телефон Линь Цюши.

Тот прилёг рядом, прислонившись к стене, и сказал:

— Кажется, кровь, в которой испачкалась Тан Яояо, не отмывается.

— Кровь с яйца отмыть невозможно, — ответил Жуань Наньчжу, даже не подняв головы от экрана. — Если кровь отмыть, как же колдун будет искать свою жертву?

— Но кто же тогда колдун?

Жуань Наньчжу покачал головой и ничего не сказал. Неизвестно только, он не знал ответа или же не хотел отвечать?

Линь Цюши сказал:

— Сегодня ночью снова кто-то умрёт. — Кроме троих, сегодня все остальные испачкались в крови. — Только не знаю, кто.

Жуань Наньчжу положил телефон и склонил голову набок, глядя на Линь Цюши:

— Знаешь, что ты очень интересная личность?

— Хм?

— Я полагал, что ты захочешь придумать способ, как их спасти, — с самого их знакомства Линь Цюши производил впечатление человека весьма мягкосердечного, который очень высоко ценил чужую жизнь. При этом узнав, что смерть дышит ему в затылок, повёл себя на редкость спокойно.

— Я не так умён, как ты. А если ты не знаешь способа, куда уж мне придумывать, — ответил Линь Цюши. — Я немного устал, ложусь спать.

— Спокойной ночи, — сказал Жуань Наньчжу.

— Спокойной ночи, — ответил Линь Цюши.

Он уже морально приготовился к тому, что сегодня ночью его что-то разбудит. Ожидания полностью оправдались — примерно в три часа ночи Линь Цюши опять проснулся от странных звуков, которые раздавались довольно далеко, но всё же доносились до его ушей.

Линь Цюши повернулся и увидел рядом с собой спокойно спящего Жуань Наньчжу. Надо сказать, что в женском образе он выглядел действительно завораживающе красиво, а сейчас длинные ресницы чуть подрагивали от его дыхания во сне, подобно лёгким крыльям бабочки.

Звук снаружи всё не прекращался, но Линь Цюши колебался, стоит ли сейчас будить Жуань Наньчжу.

Впрочем, принять окончательное решение ему не дали — из коридора послышался пронзительный вопль. Голос принадлежал Чжан Синхо. Скорее всего, он увидел что-то по-настоящему страшное, поскольку заорал так, что сорвал глотку.

Крик оказался достаточно громким, чтобы разбудить даже Жуань Наньчжу, который обыкновенно спал очень крепко. Открыв глаза, тот первым делом встретился взглядом с Линь Цюши, и мужчина ещё ничего не успел сказать, как Жуань Наньчжу по-девичьи смутился:

— Дурак! Ты что, всю ночь смотрел, как я сплю?

Линь Цюши:

— А я что, я ничего…

— Ну ладно, ладно, ничего страшного. Я знаю, что я красивая.

Линь Цюши:

— …

Как будет угодно, главное, что ты счастлива.

Крики снаружи всё не стихали. Линь Цюши и Жуань Наньчжу оделись и зажгли свет, затем вышли из комнаты и первым делом увидели в конце коридора сидящего на корточках Чжан Синхо, который всё кричал, с лицом, полным ужаса.

Остальных тоже разбудили его крики, все повыглядывали в коридор из своих комнат.

Тан Яояо подошла к мужчине:

— Хватит орать. Что, в конце концов, стряслось?

— Мёртв… Чжун Чэнцзянь мёртв!!! — Чжан Синхо сжался в комок, очевидно, он пережил сильнейший шок. — Умер прямо в комнате…

Тан Яояо:

— Всего-то кто-то умер, стоило ли так бурно реагировать? Ты же взрослый мужчина, не можешь взять себя в руки?

После того, что Чжун Чэнцзянь совершил днём, все прекрасно понимали, что долго он не проживёт. Только неизвестно, что же конкретно повергло Чжан Синхо в подобный ужас.

Впрочем, войдя в комнату, где проживали двое мужчин, они тут же согласились со столь бурной реакцией Чжан Синхо.

Поскольку в комнате на кровати лежала лишь тонкая человеческая шкура.

Ни костей, ни мяса, ни даже волос. Только пустая оболочка осталась мирно лежать на кровати, бросаясь в глаза неизгладимым впечатлением.

Сюй Сяочэн на этот раз не выдержала — девушка только успела отвернуться, и её тут же вырвало.

Тан Яояо тоже отступила на пару шагов назад с совершенно белым лицом.

Только Жуань Наньчжу нисколько не изменился в лице, ещё и тихонько что-то пробормотал.

Линь Цюши, поскольку стоял к нему ближе всех, очень чётко расслышал фразу:

— Такая пустота в теле…1

1Известный китайский мем 2017 года. Означает совершенную усталость, когда ничего не хочется делать, а только валяться и вздыхать.

Линь Цюши:

— …

Вижу, глупые шуточки доставляют тебе истинное удовольствие.

— У-у-у… ы-ы-ы… Я посреди ночи услышал какой-то звук, а когда включил свет, увидел, что он мёртв. — Чжан Синхо сидел у стены на корточках, его мелко потряхивало. — Какая-то тварь приходила в нашу комнату, убила Чжун Чэнцзяня, а потом ушла…

Линь Цюши спросил:

— Звук был такой, как будто что-то выскребают ложкой?

— Да, да, да! Ты тоже слышал?

— Ага… слышал.

Говоря начистоту, комнаты Линь Цюши и Чжан Синхо располагались совсем не близко, и он не должен был расслышать такой слабый звук. Однако Линь Цюши не просто расслышал, он как будто находился рядом с источником звука.

И лучше бы он этого не говорил, потому что лица остальных моментально сделались ещё более мрачными. Что значит — как будто что-то выскребали ложкой? Неужели внутренности Чжун Чэнцзяня раз за разом выскребли, оставив только кожаный мешок?

— Ты не мог бы описывать не так детально? — Едва представив эту картину, Тан Яояо вся покрылась мурашками. Она нервно сглотнула и слегка хриплым голосом произнесла: — И вообще, откуда ты знаешь, что именно ложкой, а не чем-то другим…

Линь Цюши ответил:

— Не знаю, просто ложка первой пришла на ум. — Он и сам не мог сказать, почему подобрал именно такое описание, но услышав тот звук, в первую же секунду представил именно ложку и то, как ею что-то выскребают.

— Неудивительно, что тебе, Юй Линьлинь, пришла такая ассоциация, — проговорил мертвецки бледный Чжан Синхо. — Я ведь тоже первым делом подумал именно о ложке… — от пришедшей на ум картины мужчину затрясло сильнее, казалось, он вот-вот лишится чувств.

Его можно было понять — соседа только что убили, да к тому же выскребли изнутри ложкой, оставив лишь окровавленную шкуру. Едва ли существует человек, способный выдержать подобное потрясение.

После случившегося никто уже не мог уснуть, всем казалось, что во всём доме нет ни одного безопасного места.

Они вернулись в гостиную и в молчании расселись на диване.

Жуань Наньчжу всё-таки оказался самым бесстрашным — пристроился на плече Линь Цюши и засопел.

Тан Яояо с завистью в голосе заметила:

— Чжу Мэн и в такой ситуации смогла уснуть? Юй Линьлинь, у тебя плечо не затекает?