Медведь, собаки и люди

Ава вернулся однажды рано утром, едва занялась заря. Он тяжело ступал по сугробам, а на его бороде и усах настыло столько льда, что всю голову тянуло вниз.

Я первым его увидел и закричал:

— Ава, ты вернулся! Ты победил Главного Медведя? Но где же он тогда? — я озадачено почесал затылок. — Он был такой большой, что ты не смог его дотащить, да, Ава?

Ава не говоря ни слова прошёл мимо меня и сел в землянке у печи. Когда он снял шапку, мы увидели, как он поседел и похудел. Никто не решался начать разговор. Только когда Ава отогрелся, и его усы и борода оттаяли, он медленно, будто пробовал слова на вкус, заговорил.

— Я долго искал его по всему лесу, но так и не нашёл, — тихо говорил Ава. — Я видел оленя, лису и стаю волков, и они не тронули меня, надо мной летали совы, поползни и свиристели, но я так и не нашёл Главного Медведя.

— Что это значит, Ава? — нетерпеливо спросил Кора.

— Это значит, что он испугался меня и убежал. Главный Медведь — трус. Я прогнал его. Он оставил лес, и теперь я в нём главный! Он больше не придёт.

— Это хорошо, — сказала Нё, но сказала она это так, будто это было нехорошо.

— Но, Ава, ты ничего не принёс из леса, — удивился я. — Ни мяса, ни рыбы. Нам всё ещё нечего есть.

Ава снял шапку и устало потёр лоб пальцами.

— Я сейчас лягу спать. А ты, Нё, разбуди меня, когда сядет солнце. А ты, Кора, наточи копьё и приготовь больше стрел. Ночью я пойду за большой лес, и ты пойдёшь со мной. Мы вместе пойдём к побелевшим людям и заберём у них еду. Они плохие воины и даже такой плохой охотник, как ты, с раненой рукой справится с ними.

Кора молча кивнул.

— А как если они не захотят отдавать еду? — спросила Нё. — Может, безопаснее будет обменять их еду на что-нибудь? Мы могли бы отдать им нескольких хороших собак, которые могут тащить сани.

— Они предали наш народ и наших богов, спутались с белыми людьми. Несправедливо, что они едят досыта, когда мы, чистокровные и настоящие тайгийцы, голодаем. Будет справедливо, когда мы отнимем их еду.

— Ава, — испугался я. — Ты говорил, они едят людей и их головами украшают коньки своих изб. А если они съедят вас и отрубят вам головы?

— Не бойся, Кхай, я сам отрублю их головы и принесу их домой и украшу наше жильё их головами. А теперь я устал и буду спать.

Уджугэ Эши заплакала, но Ава не обратил на неё внимания. Он тут же у печи накрылся шубой с головой и вскоре захрапел.

Когда стемнело Ава и Кора отправились за большой лес. Нё проводила их до дверей и смотрела им вслед, пока их силуэты не слились с тёмной тайгой. Голодные собаки провожали их лаем, пока не потеряли их запах.

— Иди вперёд, Кора, — сказал Ава. — Я буду говорить тебе путь. Я устал и не могу торить дорогу, поэтому пойду по твоим следам.

Кора широко шагал в снегу по пояс, он нёс лук и колчан со стрелами. Ава привязал копьё к своему посоху и шёл с ним. В ночном лесу только филин хлопал крыльями, и неосторожный заяц наскакивал на хворост и тот с треском ломался. Ава и Кора шли молча, только Ава иногда говорил: «За тем кедром возьми чуть правее. Иди прямо между тех больших сосен».

— Эй, побелевшие люди!

Ближайшее поселение было не так далеко, как казалось, Ава и Кора вышли к нему под утро, до восхода солнца. Большой лес оказался не очень большим.

— Я не вижу на их избах отрубленных голов, — шёпотом сказал Кора.

— Потому что темно, а ты не сова, — ответил Ава.

Они стояли на окраине небольшого села, всего несколько дворов. Село спало, ни в одном окне ещё не зажгли лучины.

— Что теперь? — спросил Кора. — Мы тихо прокрадёмся и возьмём какую-нибудь еду?

— Нет, Кора, — ответил Ава. — Мы должны отнять еду. Видишь тот большой дом, полный сухой травы. Иди к нему и подожги его.

— Зачем?

— Делай, как я говорю.

Кора нащупал в кармане два камня, быстро подобрался к сеновалу, и выбил искру прямо в сухое сено. Он побежал обратно, а несколько сторожевых собак во дворе услышали его и залаяли, остальные подхватили их лай.

— Эй, побелевшие люди! — закричал Ава, дождавшись Кору назад. — Выходите! Я великий шаман Ава пришёл отнимать вашу еду, людоеды!

На ветру и под снегом огонь занимался медленно, но на крик и на лай собак село проснулось. Кто-то, заметив пожар, ударил в железное било, пробуждая остальных. Очень быстро люди выбегали из своих изб и сразу же принимались тушить огонь. Они закидывали сеновал снегом, кидали его руками и деревянными лопатами, и работали очень слаженно. Эти побелевшие люди метались, не замечая ни Ава, ни Кору.

Робкое зимнее солнце едва поднялось, начинался новый день, когда село затушило пожар. Люди молча смотрели на тлеющие угли.

— Эй, побелевшие люди! — снова закричал Ава. — Разве вы не видите, кто стоит перед вами?

Только теперь жители села заметили двоих из леса и стали подходить ближе. Кора увидел, что они были разные: и белые, и смуглые, как он, и серые — это те, у кого один родитель был белым, а другой смуглым.

— Кто ты? — спросили из толпы.

— Я Ава, великий шаман. Самый большой из всех самоедов, и единственным среди оставшихся тайгийцев.

— Это же тот Ава, который назвал себя сыном Урго Бэра, — шепнул кто-то.

— Он и сына своего привёл, — добавил кто-то другой.

— У того что-то с рукой.

Из толпы вышел тайгиец лет сорока в собачей дохе до земли.

— Меня зовут Улу. Я здесь главный. Зачем ты пришёл, Ава? — спросил он.

За Улу встали ещё несколько тайгийцев моложе.

— Улу, это он поджёг сено, — шепнул на ухо один из них. — И теперь хозяину этого сена нечем будет кормить свой скот всю зиму.

— Я пришёл, — громко заявил Ава, чтобы все услышали. — Чтобы забрать вашу еду, побелевшие люди!

— Мы не дадим тебе еды! — закричали люди.

Улу поднял руку, и все замолчали.

— Почему мы должны дать тебе еды, Ава? — спросил он. — Разве ты не можешь охотиться или ловить рыбу?

— Я великий охотник и великий шаман! — закричал Ава. — Я прогнал из леса Главного Медведя и сам стал хозяином леса. Но я всё равно заберу у вас еду, потому что вы не настоящие тайгийцы! Вы предали Асыку и спутались с белыми людьми! Если вы не отдадите мне еду, то я сожгу все ваши дома!

Его голос утонул в яростных криках толпы, несколько крепких мужчин бросились на Ава и Кору.

— Стреляй в них стрелами, сын! — скомандовал Ава.

— Их слишком много, отец! — Кора растеряно посмотрел на Аву. — У меня нет столько стрел!

Подбежавшие люди повалили их в снег. Они били их кулаками и ногами, и только толстые шубы и шапки спасали их от страшной смерти. Ава закрыл голову руками и ревел, как дикий зверь, а Кора пытался отбиваться единственной рукой.

— Стойте! — громко велел Улу. — Поднимите их на ноги и подведите ко мне.

Ава и Кору подтянули ближе, они стояли все в снегу и тяжело дышали. Улу строго осмотрел их.

— Почему ты просто не попросил у нас еды, если ты и твои дети голодны? Неужели у тебя совсем ничего нет, что ты мог бы поменять на еду?

Ава плюнул кровью под ноги Улу.

— Я хотел бы убить тебя, Улу, а не торговать с тобой! Я хотел бы снять с тебя скальп, как делают вогулы, потому что в волосах мужчины живёт одна из пяти его душ! Я повесил бы твой скальп на дерево рядом со своим домом, чтобы белые люди видели и боялись меня! И скорее я и мои дети умрём с голоду, чем будем говорить с тобой, как с равным.

Улу печально смотрел на кровавый плевок под своими ногами и внимательно слушал Ава. Он хмурился всё сильнее и наконец ответил.

— Ава, ты и твой сын пришли к нам с войной и сделали нам плохо, и мы должны вас убить. Но мы не будем этого делать. Я знаю, что дома тебя ждут ещё двое детей, поэтому мы вас отпустим, чтобы ты мог их прокормить. Мы заберём ваш лук и стрелы и сломаем их об колено, чтобы вы не стреляли в нас. Я оставлю тебе твой посох и твоё копьё, чтобы ты мог охотиться и добывать себе еду сам. Теперь вы уйдёте и больше никогда не вернётесь. Потому что, если ты придёшь к нам снова, я велю согнуть две берёзы, привязать к ним твои ноги и отпустить. Это будет страшная смерть, потому что тебя разорвёт на две части.

Кто-то отнял у Коры лук и стрелы, сдёрнул их с плеча. Не дожидаясь ответа, Улу повернулся спиной и пошёл прочь. Остальные тоже стали расходиться, приговаривая различные проклятья.

Ава и Кора остались одни. Кора посмотрел на отца, тот оглядывался по сторонам, выкатив глаза, будто не мог понять, что произошло.

— Идём домой, Ава? — тихо попросил Кора.

— Это всё ты, — процедил сквозь зубы Ава. — Почему ты не осыпал их дождём из стрел, когда они бросились на нас? Ты струсил? Теперь из-за тебя мы опозорены, нас изваляли в снегу, как толстых тетёрок!

— Но их было так много, Ава, — возмутился Кора. — Я не могу стрелять из лука так быстро! Я мог бы убить или ранить одного или, может быть, двоих, но они всё равно бы схватили нас и тогда бы точно убили!

Ава засмеялся на весь лес.

— Точно, Кора, я и забыл, что у тебя ранена рука и поэтому ты плохой охотник и плохой воин! Своей рукой ты можешь только бесконечно качать люльку Уджугэ Эши, но она всё равно будет плакать всё время!

— Но ведь это ты сделал! — Кора закричал в ответ и толкнул отца. Ава отступил на шаг, но не упал. — Ава, зачем ты это сделал? Когда я впервые пошёл с тобой на охоту, ты велел прижать руку к дереву и ударил по ней своим посохом! Ты поломал мне кости этой руки! С тех пор моя рука только сохнет и не шевелится. Скажи только, зачем ты это сделал?

Ава ухмыльнулся и посмотрел прямо в глаза Кора.

— Так велели духи.

— А я так не думаю, — Кора снова толкнул отца.

— Не толкай меня, сын, — Ава зло посмотрел на него.

Но Кора уже не сдерживал себя и толкал отца всё сильнее, а тот отступал всё дальше.

— Я так не думаю! — кричал Кора. — А знаешь, как я думаю? Я думаю, ты сломал мою руку, чтобы я не стал охотником лучше тебя и не приносил домой больше мяса, чем ты! Ты видел, как ловко я бью белок и зайцев, как они не успевали убежать от меня. И ты испугался меня. Если бы у меня было две руки, я бы приносил медведя каждую зиму, а каждое лето я бы ловил сома больше своего роста!

Ава ударил сына копьём прямо в грудь, и только тогда Кора замолчал. Ава всадил копьё так глубоко, что они оказались лицом к лицу. Кора испуганно смотрел на отца и ничего не мог больше сказать, только старался зажать тёплую рану руками.

— Я великий шаман, — сказал Ава сыну и бросил его на землю.

— Закройте свои зубастые пасти! Убирайтесь прочь, пока я всех вас не перерезал!

Совсем озверевшие от голода собаки встречали холодного и злого Ава, как чужого. Они облаяли его всей стаей и пока ещё трусливо пытались укусить за старую доху и за пятки сквозь унты. Ава, отмахиваясь от них посохом, зашёл в нашу землянку.

— Где Кора? — тут же спросила Нё.

У Нё были красные глаза на исхудавшем лице, она не спала вторые сутки.

— Ох, — Ава печально вздохнул, сняв шапку и тряся волосами. — Кора оказался плохим воином, побелевшие люди убили его, а один я ничего не смог сделать.

Нё отвернулась, упала на лежанку лицом вниз и тихо заплакала.