Трое из Лукоморья

– И третий вам тоже не помешает. Я буду очень осторожна, правда!

Я обняла Дару за плечи и привлекла себе.

– Спасибо, девочка, – искренне сказала я. – Присядь; я должна кое-что тебе сказать.

Дара послушно опустилась на высокий камень, должно быть, обломок когда-то возвышавшейся у входа колонны. Я положила руку ей на лоб. Мгновение – и девочка уже спала крепким сном.

– Прости, Дара, – тихо сказала я. – Но для тебя так будет безопаснее. Уж если должен найтись на свете такой безумец, который полезет прямо в жерло горящей печи, пусть это буду только я. Мы, ведьмы, хотя бы гордимся своей бесшабашностью. Мэгги, ко мне! – приказала я стоявшей поблизости собаке. Мэгги послушно подошла и села возле нас с Дарой. – Охраняй! – строго сказала я.

И шагнула внутрь.

Здесь было темно; лишь слабый свет пробивался сквозь крохотные щели в ставнях. Я не спешила оглядываться, хорошо помня слова Элемира. Значит, горгона. Ну что ж. У такого места бесспорно должен был появиться охранник, не менее тёмный, чем всё, что находилось вокруг. Горгоны, правда, в нашем мире не водились. Впрочем, как и демоны. Вероятнее всего эта тварь проникла на остров тогда же, когда и её хозяин, которого она теперь охраняла. Просто воспользовалась той же лазейкой, что и демон, пробралась сюда через энергетический проход, шедший через мёртвую яблоню, да так и поселилась в ближайшем к дереву доме, насквозь пропитанном темнотой.

Так, что мы знаем о горгонах? То, что это пренеприятные твари. Абсолютно устойчивые к магии; убить горгону при помощи колдовства практически невозможно. Можно только раздразнить. Что ещё? Вместо волос у них на голове копошатся змеи. К ядам эти твари тоже нечувствительны. А самое неприятное, их взгляд превращает человека в камень. На самом-то деле, конечно, не в камень; скорее в некое подобие мумии. Но от этого не легче. Важно одно: встретиться с горгоной глазами – значит умереть. И последнее, что мне известно, – это то, как с одной из горгон когда-то расправился некий Персей. Его рецепт прост: надо сражаться с горгоной, глядя при этом на её отражение. Просто в теории. И почти неосуществимо на практике. Как можно без соответствующей подготовки сражаться с противником, глядя только на его отражение? Тем более если сам противник не ограничен таким же образом? Помимо Кериса у меня на поясе висел и обычный кинжал. Не такой древний и знаменитый, зато острый. Я вытащила его из ножен и держала теперь наготове. В левую руку я взяла небольшое зеркальце, то самое, которое всегда носила при себе.

Эти приготовления были сделаны как нельзя вовремя: сзади раздался шум, как будто что-то тяжёлое волокли по полу. Затем послышалось многоголосое змеиное шипение. Я подняла зеркало и посмотрела в него. Чёрт, слишком маленькое! Прошла уйма времени, прежде чем мне удалось повернуть его под правильным углом, так, чтобы в кружочке стекла показалось уродливое лицо, обрамлённое змеиными телами. Я вздрогнула, вспомнив про ловушку, в которой мы с Ярославом оказались не так давно на территории мэрии. Горгона исчезла из дрогнувшей руки, и я, чертыхаясь, принялась снова отыскивать её отражение, одновременно помахивая наугад приготовленным кинжалом. Только теперь я поняла, насколько же он короткий. Держать его в правой руке и, стоя к противнице спиной, дабы видеть её в зеркале, наносить удары через левое плечо…Ничего глупее нельзя было придумать! Должно быть, я производила сейчас впечатление самовлюблённой девицы, пытающейся почесать себе спину при помощи кинжала, и даже в этот момент не готовой перестать лицезреть собственное отражение. Найти моему поведению другое рациональное объяснение было бы трудно. Судя по озадаченному выражению лица горгоны, именно это она и пыталась сделать. И именно поэтому не разорвала меня до сих пор своими весьма острыми когтями, хотя могла бы уже двадцать раз это сделать.

Я вынужденно улыбнулась в ответ на её удивлённый взгляд. Интересно, может ли она видеть в зеркале мою улыбку. Способна ли она вообще пользоваться зеркалом? Стоп. А вот это идея.

Горгоне, кажется, уже надоедало наблюдать за суицидальным поведением незадачливой противницы, и она подняла руку с длиннющими когтями. Что-что, а маникюр ей точно не снился. Глубоко вздохнув, я резко обернулась, поднимая прямо перед собой маленькое круглое зеркальце. Смотреть вверх было нельзя, и я лишь надеялась, что держу его под правильным углом, который позволит горгоне увидеть своё отражение.

Получилось. Горгона плавно вытянула шею, вглядываясь в стеклянный круг…и застыла с остекленевшим взглядом. Волосы-змеи застыли вместе с ней. Шипение прекратилось; в зале воцарилась тишина. Я шумно выдохнула через рот, разглядывая плоды своих трудов. Не было никаких сомнений: горгона именно "окаменела", так же, как прежде заставляла каменеть других. Оказывается, всего-то и нужно было – дать ей посмотреть в свои собственные глаза. Даже самое простенькое зеркальце легко справилось с такой задачей.

Но расслабляться было рано. Самое главное всё равно оставалось впереди. Сделав несколько коротких глотков из фляги, я стала осторожно подниматься вверх по широкой лестнице. Никакой информации о том, где находится демон, у меня не было. Я просто следовала интуиции, и она не обманула. Поднявшись на второй этаж, я повернула налево и вскоре оказалась в средних размеров комнате, более светлой, нежели всё остальное помещение. Здесь было всего одно окно, плотно закрытое ставнями. Но света добавлял разожжённый в камине огонь. Весело потрескивающие поленья производили впечатление вполне обыкновенных, но вот природа огня казалась магической. И магия эта была тревожащей. Не враждебной, нет; скорее просто чужой. Её не должно было быть в этом мире.

– А вот и ты. Давно тебя поджидал.

От неожиданности я вздрогнула и схватилась за рукоять совершенно бесполезного кинжала. Поначалу я даже не заметила человека, сидящего в кресле у камина. У кресла была очень высокая спинка, а царь Ерофей был, прямо скажем, совсем невелик ростом. Но интерес вскоре перевесил страх, и я сделала ещё несколько шагов, чтобы получше рассмотреть собеседника. Демон в облике Ерофея ничем не отличался от настоящего царя, ныне покойного. Не только внешние данные, одежда и обувь, но даже мимика была точно такой же. Другими оставались только глаза. Обычно мы многое можем прочитать по глазам своих собеседников. В данном случае это было бы невозможно. Не потому что взгляд демона был невыразительным. Просто выражение его глаз не было человеческим, и потому оставалось тайной за семью печатями. Как оказалось, разговаривать в такой ситуации очень неудобно, хотя обычно мы не придаём значения подобным мелочам. Мне подумалось, что, должно быть, и самому демону не менее сложно разговаривать с людьми. В каких-то вопросах мы тоже оставались для него загадкой. И всё же пока это не мешало ему двигаться вперёд стезёй разрушения.

– Если ты меня ждал, зачем же отправил навстречу Элемира? – спросила я.

– Он мне изрядно надоел. Я решил таким образом от него избавиться.

– Разве не проще было уничтожить его самостоятельно?

– Мне показалось, что так будет веселее.

Это было что-то новенькое.

– У демонов что же, есть чувство юмора? – поинтересовалась я.

– Разумеется есть, – ответил он. – И оно гораздо лучше развито, чем ваше, человеческое. Я уже успел пожить среди людей. Ваши анекдоты совершенно не смешны.

– Ну, на вкус, на цвет… – развела руками я. – И над чем же смеётесь вы?

– А вот посмотри. – Он указал кивком головы на камин. – Видишь, как пламя пожирает кусок древесины? Мгновение назад это было полено. Коричневого цвета, со своей плотностью, с неровностями коры. А потом раз! – и его уже нет. Ничего не осталось; только горстка пепла. Разве это не смешно?

– Честно говоря, как-то не очень, – призналась я.

– Я же говорю: вы, люди, ничего не понимаете в юморе.

Демон погрустнел.

– Скажи, а то, что ты собираешься сделать с нашим островом, – это тоже своего рода шутка? – поинтересовалась я.

– Отчасти да, – согласился демон. – Но только отчасти. У меня на ваш остров грандиозные планы. Хочу превратить его в вулкан.

– В вулкан? Это ещё зачем? – удивилась я.

– Да как ты можешь понять? – отмахнулся он. – Вы, люди, не умеете мыслить достаточно широко. Вулкан – это же мощнейшее средоточие энергии огня! Представь себе: весь этот огромный остров превратится в небывалый вулкан. Внутри будет бурлить и клокотать огненная магма. Это красота, это сила. В сочетании с той магией, которой пропитан ваш остров, – это будет величайший в мире источник.

– А как насчёт того, что ради этого погибнут десятки тысяч людей? – спросила я. – И не только людей. Ещё лошадей, собак, кошек, коров, волков, других животных?

– Ну, какое это имеет значение? – Он почти всхлипнул от моей непонятливости. – Ведь вулкан – это и есть подлинная жизнь. Вулканы – это самая основа жизни на земле!

Я и сама понимала, что делаю глупость. Полнейшую, абсолютнейшую глупость, за которую скорее всего сразу же поплачусь жизнью. А такие вещи лучше делать, не раздумывая. Поэтому я одним движением руки извлекла из ножен Керис, шагнула к демону и попыталась вонзить кинжал ему в грудь.

Разумеется, ничего не получилось. Тупой обломок ни во что не вонзился, а демон не растаял на месте и не рассыпался во прах. Вместо этого он стоял и смотрел на меня со смесью удивления и жалости. Как на умалишённую. Затем он вытащил кинжал из моей руки и стал брезгливо его разглядывать.

– Ладно, просто ничего не говори, – попросила я, отступая. – Я знаю, это был не самый умный поступок в моей жизни. Но я же должна была попробовать.

– И вот этой штучкой ты должна была победить меня? – недоверчиво спросил демон.

– Вообще-то я и сама этому удивлялась.

– Вы, люди, – просто кучка глупцов. И ваши пророчества – самая большая глупость, с какой мне только довелось столкнуться.

Он было размахнулся, чтобы выбросить Керис в окно, но вспомнил, что оно наглухо закрыто ставнями.

– Какая жалость, закрыто, – констатировал он. – Ну, тогда выбросим его в дверь.

Демон подул на клинок. Струя горячего пустынного ветра подхватила кинжал и понесла его вниз по лестнице, а потом, вероятно, и прочь из замка.

– Прекрасно. И из-за такой ерунды я так долго беспокоился? – поморщился он.

– А это уже твои проблемы, – отозвалась я. – Если бы я обладала такой силой, как ты, точно бы ни о чём не беспокоилась.

Он выглядел польщённым. Значит, простые земные чувства им тоже не чужды.

– Скажи, а существует хоть что-то, что может тебя победить? Ну, просто интересно.

Демон задумался; похоже, его и самого заинтересовал этот вопрос.

– А вот не знаю, – признался он наконец. – В моём мире демоны бессмертны. А здесь, у вас…Да кто ж вас разберёт? У вас здесь всё вверх ногами, всё не как у людей, тьфу, демонов. Ну что? Будешь прощаться с жизнью? Или так помрёшь, не прощаясь? Ты мне в общем понравилась, так что не бойся, больно не будет. Ну, а вот куда ты дальше попадёшь – тут уж не обессудь. Этого я не знаю и за это не в ответе.

– А можно последнее желание? – спросила я.