Римские фантазии

На интересные вопросы и отвечать интересно. Не случайно великий русский режиссер К. С. Станиславский назвал «если бы…» магическим словом, открывающим всякое творчество. «Что сделал бы я, — задает себе вопрос актер, приступая к работе над новой ролью, — если бы оказался на месте Конька-Горбунка и мне нужно было бы поймать Жар-птицу?..» Найдя ответ, а для этого нужно хорошенько пофантазировать, артист найдет интересные приспособления и верное самочувствие в образе Конька-Горбунка.

Педагогическую карьеру Родари прервала вторая мировая война. Не раздумывая, он встал в ряды итальянского Сопротивления, активно борясь против фашизма. Тогда же он вступил в ряды Итальянской Коммунистической партии — ИКП.

А когда отгремели последние залпы войны и Италия сбросила с себя ярмо фашизма, Джанни Родари возглавил в Варезе местный еженедельник коммунистической федерации молодежи «Ордине нуово» («Новый порядок»). Статьи молодого журналиста обнаруживали незаурядный талант, умение увидеть важное в жизни и рассказать об этом увлекательно. На страницах еженедельника появились и его первые рассказы под псевдонимом Франческо Арикокки.

В 1948 году Джанни Родари пригласили сотрудничать в миланской редакции газеты «Унита́» («Единство»), в главный орган итальянских коммунистов. Журналист много ездил по стране, бывал на фабриках и заводах, посещал села и деревни. Он своими глазами видел, как бастуют батраки, как крестьяне борются за каждый клочок земли, как рабочие защищают свое право на труд. Видел расправы с простым народом. Он смотрел на Италию не глазами туриста, которого восхищают блещущие глянцем открытки с видами городов. Его интересовала подлинная жизнь людей труда — та, что скрыта «за открыткой».

А что скрывается внутри, —
Ты за открытку посмотри…
Кто горюет, веселится,
Кто без ужина ложится,
Кто зимой не защищен
От дождя и снега,
У кого отличный сон,
Только нет ночлега…

Джанни Родари не только писал правдивые корреспонденции в свою газету, но и сам активно вторгался в борьбу за справедливость.

— Я участвовал в демонстрациях против войны, в борьбе за свободу, — рассказывал журналист. — Когда живешь среди всего этого, невозможно говорить только о цветочках и мыльных пузырях — не получается! И я говорил в своих стихах о том, что видел, разъезжая по стране.

Детским писателем корреспондент Родари сделался, по его собственному признанию, «нечаянно». Однажды главный редактор миланского выпуска газеты «Унита́» выделил ему в воскресном номере «Уголок для детей».

— Это должен был быть своего рода уголок юмора, — вспоминал Джанни Родари, — Я попробовал, и то, что у меня получилось, оказалось более или менее утешительным. Мои истории охотно читали и взрослые, и дети. Тогда главный редактор решил Систематически печатать этот «Уголок для детей» по воскресеньям и готовить его поручил мне. Тут я и опубликовал свои первые стихи, написанные ради шутки.

Поэт называл эти шуточные стихи филастрокками и подписывал их псевдонимом Лино Пикко. Филастрокка — понятие чисто итальянское. Слово это означает откровенную чепуху, за которой, однако, скрывается нечто серьезное. Родари подметил, что детям нравятся словесные несуразицы и нелепицы. Вспомните его веселую историю «Про дедушку, который не умел рассказывать сказки», опубликованную в этой книжке. Хорошо известная детям всего мира сказка про Красную Шапочку искажается забывчивым дедушкой, и это вызывает у маленького слушателя искренний смех. Надо ли говорить, что если забавная несуразица еще и удачно зарифмована, то дети охотно будут повторять ее: они хорошо чувствуют скрытый в ней подтекст и радуются ему.

Филастрокка для Сусанны,
Что обожает сметану,
Любит свой велосипед —
Посмотрите ей вослед:
Это вовсе не ребенок,
Не ребенок, а котенок —
Маленького ростика,
Не хватает хвостика…

— Писать стихи для детей — это было открытие и для меня самого, — говорил Родари. — Оно заинтересовало и увлекло меня.

«Детский уголок» имел большой успех у читателей. Стихи и сказки молодого журналиста выгодно отличались от массовой продукции для детей, которую выпускали тогда в Италии. В то время детские писатели предпочитали издавать для ребят «книжки-карамельки» с нелепыми похождениями розового жирафа или приключениями ангелочков. Детям итальянских рабочих нужна была «книжка-хлеб», которая рассказывала бы о труде, учебе, подлинной жизни людей труда.

Чиччо в подвале живет, у помойки,
Спит на скрипучей, расшатанной койке.
Стол хромоногий да табурет —
Больше в подвале мебели нет.

— Я не писал вообще для любых детей, — утверждал Джанни Родари, — а только для тех, которые держали в руках политическую газету — газету коммунистов. И я обязан был разговаривать с ними иначе, чем предписывали правила детской литературы.

И на страницах «Детского уголка» регулярно появлялись веселые, занимательные стихи и сказки Лино Пикко (Джанни Родари). Стихи, полные глубокого смысла.

Плетет он стулья,
Чтоб вы сидели,
А сам сидит он на панели.
Кто делает автомобили,
Бредет по улицам пешком.
А те, что вам ботинки шили,
Частенько ходят босиком.
Порой у пчел нет меда в улье,
У земледельца нет земли,
А человек, плетущий стулья,
Сам на земле сидит в пыли.

— Я люблю писать сказки, — признавался он, — потому что эта форма дает мне возможность говорить обо всех без исключения проблемах на языке, доступном детскому пониманию.

Дети охотно читали и заучивали наизусть стихи Джанни Родари. Они засыпали редакцию вопросами. Чтобы ответить на их, писатель придумал неугомонного, любопытного Почему. Этому Почему до всего было дело, на все он мог дать забавный, но поучительный ответ.

Скажем, спрашивают Почему: для чего пахнут цветы? Тот с готовностью отвечает:

— Цветы пахнут для того, чтобы привлечь жуков, стрекоз, кузнечиков и пчел. Ведь насекомые, перелетая с цветка на цветок, переносят с собой цветочную пыльцу. А только тогда, когда на один цветок попадет пыльца с другого такого же цветка, он сможет в конце лета дать семена… Есть, правда, цветы, которые пахнут не очень приятно. Поэтому они никому не нравятся, кроме мух… Да, кстати, я чуть не забыл, что бывают еще и поддельные цветы, из бумаги. Но, как ты хорошо знаешь, у них нет никакого запаха.

Ложь —
Все равно
Что бумажный цветок.
Увидит простак
И в восторге ахнет.
Хоть стебель у лжи
И бывает высок.
Правдою
Ложь никогда не пахнет!

Выходит, Джанни Родари стал детским писателем вовсе не случайно, как утверждал он сам. Он уже был им, когда вместе с ребятишками выдумывал веселые истории на уроках, когда, работая корреспондентом прогрессивных газет, вглядывался в жизнь итальянского народа или же в ранней юности записывал в специальную «Тетрадь Фантастики» свои размышления о том, как «оживлять слова и образы».

В 1950 году Джанни Родари пригласили в столичную редакцию газеты «Унита́» и предложили создать приложение к газете — еженедельный детский журнал «Пионьере» («Пионер»). «Поначалу, — вспоминал он, — я и слышать не хотел об этом. Но это было партийное поручение, и хотя оно не вызывало у меня особого энтузиазма, пришлось согласиться. Каждый из нас готов был выполнить любую работу, которую поручит партия».

С сентября 1950 года по декабрь 1953 года Родари вместе с писательницей Диной Ринальди возглавлял журнал «Пионьере». В эти годы выходит его первая книжка стихов для детей. На страницах журнала впервые появилась повесть-сказка «Приключения Чиполлино», сделавшая имя Родари известным всему миру.

В чудесный мир фантазии Джанни Родари ввела, по его собственным словам, классическая детская книжка Карло Коллоди «Приключения Пиноккио». Он знал ее почти наизусть. И приключения Чиполлино, находчивого мальчика-луковки, написаны под влиянием сказки Коллоди (у нас ее пересказал А. Н. Толстой, назвав «Золотой ключик, или Приключения Буратино»), В сказке Джанни Родари присутствуют тот же юмор, фантазия, та же глубокая человечность и сочувствие к беднякам, которые пропахли луком, те же яркие, живые характеры. И хотя здесь действуют овощи, но они удивительно похожи на людей — и добрых, и злых — потому что, по утверждению автора, «говорить о людях можно и, рассказывая о котах, говорить о важных, серьезных вещах можно, рассказывая веселые сказки».

«Приключения Чиполлино» переведены более чем на тридцать языков народов мира — от французского до кабардино-балкарского, от немецкого до японского, от шведского до якутского.

Русских читателей с творчеством Джанни Родари впервые познакомил С. Я. Маршак. Он начал переводить стихи своего итальянского коллеги, когда тот еще делал первые шаги в художественной литературе. Переводы эти классические. В статье «Почему я перевел стихи Джанни Родари» Маршак писал: «Сочинять стихи, достойные стать рядом с народной песней и считалкой, умеют только те поэты, которые живут с народом общей жизнью и говорят его языком. Таким поэтом представляется мне Джанни Родари. В его стихах я слышу звонкие голоса ребят, играющих на улицах Рима, Болоньи, Неаполя». Под редакцией замечательного советского писателя была переведена на русский язык и главная книга Родари «Приключения Чиполлино», которая выдержала в нашей стране не один десяток изданий.

Выдающийся талант Джанни Родари был оценен в Советском Союзе раньше, нежели на его родине.

— Советский Союз, — радовался писатель, — был первой страной, которая с такой щедрой теплотой отнеслась к моим сказкам и детским стихам, признав их даже раньше, чем Италия, где лишь в последние годы мои сочинения стали проникать в школьные учебники.

Джанни Родари часто бывал в нашей стране как участник различных делегаций и член жюри международных кинофестивалей (последний раз в 1979 году). Он объездил немало городов СССР, интересуясь системой преподавания в советских школах.

Свои впечатления он изложил в цикле статей, опубликованных в Италии. «Отличаются ли советские дети от наших, итальянских? — писал он. — Это первый вопрос, который задают тем, кто, как я, побывал в Советском Союзе с целью познакомиться с условиями жизни ребят, с постановкой школьного дела, школьной и внешкольной работы, с взаимоотношениями учителей и учеников, между школой и родителями и другими сторонами педагогического процесса. Мне было бы ответить просто: советские дети похожи на наших, как две капли воды, — те же достоинства и недостатки, в том числе и шалости, которые нам, взрослым, кажутся обычно нестерпимыми… Однако сразу же надо отметить, что поле деятельности советских школьников гораздо шире, чем у их итальянских сверстников, иные взаимоотношения между ними и взрослыми… Сравнение советских учреждений (школы, спортивные и развлекательные комплексы, внеклассное воспитание, взаимоотношения между школой и семьей и т. д.) с аналогичными итальянскими учреждениями было бы, к сожалению, явно не в нашу пользу: ничего похожего нет даже в самых крупных городах, даже в наиболее развитых областях Италии… Советская школа может иметь свои недостатки, которые, впрочем, широко и открыто обсуждаются советскими людьми, но ее нельзя назвать замкнутым в себе миром, с закрытыми дверьми, через которые не проникает ни живая действительность, ни время, в какое мы живем, как это нередко, к сожалению, происходит у нас».