Восхождение Патриарха I

Глава 7

Первый день, первый урок. И класс первокурсников.

— Мальчики и девочки, я ваш учитель «Наследование Даров» — Воронцова Александра Михайловна.

Человеком, который попросил меня о помощи оказалась та самая женщина-призрак, которая впечатлила меня на вступительной церемонии. Она и сейчас выглядела также жутко, но при этом сейчас уже не так пугала. Наверное потому, что не улыбалась.

Но меня настораживало, что она выпросила меня у директора на все четыре урока, каждый из которых длился по полтора часа.

Александра вела очень важный урок. В обычных школах или университетах об этом не рассказывают. А ведь аристократам это очень нужно знать. Каждый аристократ рано или поздно сталкивается с проблемой наследования дара.

Удивительно, но в этом классе я знал большинство учеников. Скорее всего, причина была в том, что мы ровесники. Но также тут были еще и две ученицы, с которыми я был лично знаком. Агния Драгунова — сестра моей невесты, и человек которого можно использовать для отмщения. И Мария Маласиа — сестра человека чьим именем я назвался, и человек которого я пообещал защищать…

— А как к вам обращаться? — посмотрела на меня одна из учениц.

Действительно, до сих пор я представлялся без отчества. К счастью, я знаю, как звали отца Максима.

— Морозов Максим Романович. — представился и я. — Мы часто будем встречаться на разных уроках. На данный момент я исполняю обязанности ассистента преподавателей.

Объяснять им кто такой младший преподаватель я посчитал бессмысленным, поэтому назвался ассистентом.

— Для начала, давайте проведем перекличку, и заодно и познакомимся.

Всего за несколько минут я узнал имена всех учеников класса. Совсем неплохо.

И после этого Александра начала вести полноценный урок.

— Как вы знаете, всех первокурсников разделили на три класса, и присвоили им соответствующие номера. Вы, класс А, считаетесь наиболее выделившимися. Однако не стоит расслабляться. К концу первого триместра классы сильно меняются. Кто-то, кто не успел выделиться, поднимется до класса А. Другие же упадут в классы ниже. И все потому, что вступительные экзамены нередко ошибаются в определении уровня сил учеников.

Такова была система школы. Все курсы были разделены на три класса: А, В и С. Каждый класс включал в себя до 50 учеников, в зависимости от их возможностей.

Чем выше у тебя класс, тем больше у тебя шансов на ошибку. Там, где ученика класса С вышвырнули бы, ученика класса В переведут в класс С.

Однако, есть еще один класс. О нем мне известно мало. Единственное что могу сказать наверняка — в этом классе нет разделения на года обучения. В одном классе могут учиться как первокурсники, так и третьекурсники. И их обучают самые выдающиеся личности современности.

— Александра Михайловна, с вами-то все понятно. Давайте нам лучше Максим Романович расскажет о дарах и принципах их наследования. — предложил один из учеников.

Вот ведь, хочет меня опозорить? Судя по ехидной улыбке, да.

Александра на секунду засомневалась. Все-таки у меня совершенно другая специализация. Тем не менее, я вышел вперед.

— Дары — это духовное наследие, которое человек получает от своего отца… ну или так вас научат в учебниках. На самом деле, Духовная Энергия — это не энергия души, или что-то в этом роде. Духовная энергия — это сила, которую вырабатывает определенный орган в вашем теле. И он вовсе не «духовный» или «астральный», или как еще вы это назовете. Этот орган очень даже реальный. В каком-то смысле — это раковые клетки, которые, тем не менее, отличаются от обычных. Именно эти клетки вырабатывают энергию, которую мы называем духовной. Ну и вот, наследование дара связано с кровью человека. Обычно наследование проходит по отцовской линии — отец дарует детям свой дар. В крайне редких случаях ребенок получает дар от матери. В еще более редких случаях дар мутирует под воздействием крови обоих родителей. И совсем уж редко случается, что дар мутирует из-за остальных факторов.

Кратко пересказал я им суть наследования. Однако, ученики не угомонились на этом.

— Если все завязано на крови, то какие еще факторы могут быть, кроме крови отца или матери?

— Дедушка и бабушка, например. — ответил ему кто-то из класса.

— Нет, — опроверг я этот ответ. — Случаи «дедушек и бабушек» также подходят под категорию наследования. Вы уже не дети, поэтому я скажу вам. Наиболее часто под «другими факторами» подразумевается наличие третьего ДНК в утробе матери. Скажем, она оказалась неверной женой, или у них предпочтения такие. Это неважно. Главное, что подобное может привести к тому, что дар изменится случайным образом.

Было немного стыдно говорить об этом. Но, с другой стороны, они мои ровесники.

— Мы должны были затрагивать эти темы не сейчас, но я благодарна вам, Максим Романович, что объяснили все так подробно. — сказала Александра.

Однако, поток вопросов не прекратился. И в какой-то момент она отошла, позволив мне самому вести урок.

— А, Максим Романович, почему с каждым ребенком вероятность выкидыша все больше?

Эти вопросы касались всех учеников, поэтому они спрашивали с интересом. И, что немаловажно, слушали ответы.

— Максим Романович, если я… ну, нагуляю ребенка, и мой родовой дар появится у человека не из рода, что будет?

Я объяснял и объяснял.

— Максим Романович, а какие меры предпринимаются, чтобы человек изгнанный из рода не расплодил детей с родовым даром?

Все новые и новые темы. Пока наконец не устал. Но, к счастью, прозвенел звонок, и я оказался свободен.

«Поверить не могу что учитель и ученики разговаривают на подобные темы. Впрочем, наверное, на уроках генетики тоже всплывают вопросы родителей и детей. Тут просто такой предмет…»

Пусть я и говорил себе подобное, пытаясь успокоиться, но как-то не помогало.

Хотя у меня не было опыта того, чтобы быть по ту сторону парты, оказалось совсем неплохо прочувствовать эту атмосферу хотя бы как учитель.

После урока ко мне подошла моя «подруга».

— Максим Романович, вы вчера не пришли на церемонию! А я ведь вас искала!

Лицо Агнии от возмущения чуть вздулось. Это было так мило, что я почти проникся и чуть не погладил по голове.

«Они твои сверстницы. Они твои сверстницы.» — твердил я себе, чтобы вдруг не начать считать их детьми даже в своей голове.

И все равно, мило…

— Агния, мы же договорились что ты зовешь меня Макс. — недовольно посмотрел я на нее.

— Но ведь… — она чуть было не воспротивилась, но потом решила пойти на компромисс. — В таком случае, давайте Максим? А то мне будет очень неловко… — призналась она.

— Хорошо. — вздохнул я. — Но давай без формальностей?

— Нет конечно! Вы учитель, а я ученица! Никогда в жизни не буду вам «тыкать»!

— Ладно-ладно. — улыбнулся я. — Так вот, вчера меня попросили помочь Варваре Анатольевне из медицинского крыла.

— А-а, ну, тогда вы, наверное, не виноваты. Тем не менее я… ну… — она мялась из-за скромной натуры.

— Хотела похвастаться что прошла экзамен?

— Это не так! — возмутилась она, но сразу после, сдулась. — Ну, вообще, так, но… когда вы так говорите, это смущает… — призналась она.

— Не волнуйся, хвастаться перед друзьями — это естественно.

По крайней мере, я так думаю. Все-таки, у меня никогда не было возможности это сделать.

— Правда⁈ — обрадовалась она.

— Конечно. Главное, чтобы ты сделала это в момент искренней радости, а не чтобы оскорбить друга.

— Да я бы никогда…!

— Я знаю. Поэтому и хвалю тебя, а не ругаю.

За нашей беседой следила Мария. Она стояла чуть в стороне и не подходила. Тем не менее, было видно, что ее внимание сосредоточено на нас.

Вскоре перемена закончилась и девушки ушли. А я снова остался в компании жуткой Александры.

— М-максим, вы хорошо справляетесь. И не скажешь, что никогда не давали уроков… — с чего-то решила она меня похвалить.

— Не-а, я прекрасно понимаю, что из меня пока плохой учитель. У меня нет ни плана урока, ни четкого представления о работе с детьми. Я просто отвечаю на вопросы так, чтобы детям было интересно. Как профессионал вы на десять голов выше. — искренне ответил я.

— Тем не менее, вы нравитесь ученикам. Учитель может научиться правильно вести урок, но гораздо сложнее завлечь учеников. У вас есть этот дар.

Вот значит насколько высоко меня оценила Александра? Честно говоря, приятно.

Начался второй урок. И сразу была видна разница между классами А и С. Последние не спрашивали ничего, и лишь болтали о своем. Но оно и понятно. Не за хорошее поведение они попали в эту академию. Тем не менее, их вполне могут исключить, если не будут учиться.

Среди всех прочих заучек мое внимание привлек один студент. Он старательно выписывал все, что говорила Александра, и активно участвовал в диалоге.

Нет, он не был единственным таким. Но отличался от остальных своей аурой и взглядами, которые на него бросали остальные.

«Хм… Адам Борзов. Не знаю никого с такой фамилией, так что он вряд ли аристократ…»

По мере урока я следил за ним, и убедился, что он простолюдин. Более того, из этого выходит неприязнь всех остальных, из-за чего его энергичность многими воспринималась негативно.

Уверен, после уроков его прижмут где-нибудь в темном уголке, и доходчиво объяснят, что простолюдинам лучше вести себя тише воды и ниже травы.

Та же Мария Маласиа это понимает, и потому старается быть самой незаметной в классе. Хотя, проблем ей тоже не избежать — все-таки, в классе А учатся только лучшие, и многие аристократы из классов В и С рады будут напомнить ей, что титулы важнее класса.

«Этот мир жесток. Сколько бы пчелы не делали мед, все равно заберут.» — напомнил я себе. — «Только вот, если в какой-то момент пчелы застанут обидчика…»

В любом случае, мне остается только смотреть. Если вмешаюсь лично, только хуже сделаю. Наиболее верное решение — воспринимать это как часть их секретного задания для закалки характера.

После второго урока начался третий. Класс В был немного похож на класс С, но лишь с одним отличием — тут их гордость не задели, и потому они вели себя более сдержанно.

«А в этом классе гораздо больше интересных людей.» — подумалось мне, пока Александра объясняла всем то же, что объяснил я на первом уроке.

Минута за минутой, третий урок также закончился. Впереди был четвертый, но, к счастью, Александра сказала, что со вторым курсом справится сама и отпустила меня.

«Похоже, поскольку это был мой первый день, она меня пожалела.» — понял я.

И за это я был очень благодарен. Пусть и прошло всего три урока, но я был эмоционально иссушен. А ведь за исключением первого урока большую часть работы делала Александра.

Теперь я понимаю, что со мной будет потом.

Вернувшись в свою комнату, я развалился на кровати, и начал думать о грядущем. Не только о завтрашнем бое. Гораздо больше меня волновало дальнейшее развитие моего Ядра и сил в целом.

«Одними размышлениями сильнее не станешь.»

Пока лежал, я занимался еще и тем, что пытался понять, как правильно развить свое ядро. Сам Хао разработал эту теорию, но не практиковал, по этой причине не мог знать о том, что делать дальше.