Планы на осень
Читать книгу "Планы на осень"
Георгий профессионально выражал сожаление, и мелкие детали жизни малознакомой девушки вспоминались хозяйкой и тут же выкладывались, лишь бы тот не отводил сочувствующего взгляда — где училась, где подрабатывала, в какие дни платила и какими купюрами…
Я же, прислушиваясь к взволнованной речи, вглядывался внутрь квартиры — обзора от входа оказалось вполне достаточно, чтобы оставаться на небольшом участке с ковриком, рассматривая узкую прихожую и единственную комнату.
Прикрытое простыней тело пока что уходило на второй план.
«Ответьте себе: происшествие уже произошло или до сих происходит?» — голосом лектора в памяти: эхом в огромной аудитории, заполненной едва ли на десятую часть. За спиной у лектора — схема на доске, несложная, выполненная крупными буквами. Сверху — все пять чувств, доступных человеку. Под каждым: признаки и приметы — к чему прислушиваться и с чем сравнивать. Начинать проверку можно с любого столбца. Руководство же к действию, если хотя бы один признак совпадет указан внизу доски заглавными буквами: «БЕЖАТЬ».
Серебристая паутина в углах комнат; направление теней от света вне квартиры и внутри нее; приложить ладонь к поверхности — когда что-то пойдет не так, все внутри начнет нагреваться. Воздух, наоборот, станет прохладней, но заметить это будет гораздо сложнее — холод обычно свободно заходит из коридора, потому что входную дверь закрывать нельзя. Запахи, ощущения, звуки — все, что подмечено до нас и должно дать уверенность, что «происшествие» уже завершилось, и двери в Бездну надежно закрыты. То, что демона здесь нет — не означает, что он не собирается вернуться и продолжить пир.
Низкие потолки, красные обои и желтоватые абажуры на старых люстрах, искажающие белый электрический свет ламп. По правую руку — закрытые бледно-желтые двери в туалет, ванную и на кухню. Слева — высокий, в потолок, шкаф. И звенящие от напряжения нервы, пока всматриваешься, принюхиваешься, касаешься рукой. Мог бы — уволился.
Я шумно выдохнул, отирая запястьем лоб. По всем признакам, если тут что-то и было, то — точно ушло, затворив дверь за собой.
— А вы молодой человек Жанны? — Коснулась хозяйка квартиры рукава моей куртки, впервые обратившись ко мне за этот вечер.
— Нет.
— Родственник? — Напирала она.
За квартиру не оплачено уже два месяца — это я уже слышал в ее монологе. Девушка отговаривалась временными трудностями. Раз умерла — логично, что хозяйка ищет, кто бы погасил долг.
— Нет.
— А мне теперь одной полы отмывать, — пожаловалась она.
— Как я вам сочувствую, — терпеливо кивнул я, копируя интонации сержанта.
Не сработало — та недовольно поджала губы.
— И когда закончите? — Добавилось сварливости в ее голос.
— У них спросите, — кивнул я в сторону сотрудников.
Внутри было тесно: два криминалиста, отщелкивающие кадры обстановки на фотоаппарат, шелестели бахилами на ногах, обходя пентаграмму по стеночке. Бесстрашные люди.
Еще человека три на кухне — из-за закрытой двери слышны голоса милицейского начальства. Эти — вообще бессмертные.
Но ругаться бесполезно — во-первых, если они еще живы, то все в порядке. Как с маленькими детьми, в самом деле: «но ведь не умерли», и глазами хлоп-хлоп.
Во-вторых, оперсостав, вероятнее всего, в мистику не поверит. Не в том случае, когда рнТВ круглосуточно вещает про экстрасенсов, гадалок и тайны пирамид — делая все, чтобы вызвать у людей образованных чувство брезгливости и пренебрежения. Где-то в стороне останется статистика нетипичных происшествий и пропавших без вести людей.
Кое-что, конечно, доберется до центральных телеканалов — и тогда бледнеющие генералы в рекордные сроки нейтрализуют секту или психопатов-одиночек. Обычно это действительно секты и действительно психопаты — ничего выдумывать не приходится. Таких Бездне обманывать проще и приятней.
Когда-то пытались негласно довести сведения о Бездне до ряда специалистов — вроде легкой техники безопасности, что не надо наступать в рисунки мелом под трупом или храбро кидаться в подвал одному, если кто-то начнет звать оттуда детским голосом. Те кивнули и решили, что начальство столичной полиции рехнулось и борется с демонами вместо того, чтобы закодироваться и больше не злоупотреблять.
Впрочем, мы точно хотим доказывать реальность Бездны циникам, у которых есть фотографии рабочих ритуалов?.. Наплачемся ведь.
Поэтому все ровно так, как есть — бардак, который решено просто не замечать. И пока кто-то, вроде меня, не начнет орать благим матом, любое убийство считается простым. И криминалистам нечего бояться. И милицейскому начальству можно показывать невозмутимость. И жителям можно шастать по коридору, с любопытством заглядывая в приоткрытую дверь. Орать, если что, я имею право только про пожар и утечку газа.
Я так вообще тут на роли бестолкового стажера из соседнего отдела — ну привозят, натаскивают в основном на сектантов и самоубийства. Есть и есть, стоит себе на пороге, не топчется лишний раз.
А еще у стажера нюх отменный — уже два раза орал про газ, когда никто и ничего не чувствовал. Год назад, вон, дом сложился внутрь себя — часть людей успели вывести, часть сожрали. То есть, остались под завалами…
Плевать, как ко мне относятся, в самом то деле. Задача-то у нас общая — узнать, кто убийца. Если из нашего мира — я отойду в сторону, так как, действительно, нечего мешать профессионалам. Если из чужого — «глухарь» повиснет на нашем отделе, пока мы не найдем виновного беса и не привлечем его по УК РФ. Отдельных законов для нас не придумали, работаем по тем, что есть.
Разувшись и переодевшись в тапочки, стоявшие возле порога, я прошел внутрь и присел над телом жертвы. Отвернуть простыню, нагнуться и посмотреть на запястья — правая рука, левая рука… Понятно, что меня смутило на фотографиях.
Взгляд вглубь комнаты — осмотреть обстановку. Незаметно достать компас из кармана, оглянуться на пентаграмму — приятно, когда догадка подтверждается. Вернуться обратно и вдеть ноги в ботинки.
А там и дверь кухни широко открылась, выпуская в прихожую грузного, но при этом удивительно подвижного мужчину с погонами майора на кителе.
— Вот он, наш эксперт! — Довольным тоном отметил он, шагая ко мне.
Сероглазый, с коротким ершком светлых волос, весь напружинистый и стремительный — столько энергии в этом невысоком человеке, каждый раз неприятно смотреть.
А он — ничего, доволен встречей. Мистика — это не по его приземленной криминально-бытовой части. Мое слово, и дело уйдет в наш отдел — через пару часов майор будет орать на стадионе, болеть за свою команду и отдыхать душой.
— Павел Александрович. — Изобразил я радушие.
— Михаил, — столь же мерзко улыбнулись мне и энергично встряхнули мою ладонь своей пятерней.
Не вспомню, протягивал ли я ее ему руку, или он подхватил сам. Скорее — второе.
Майор уже вдохнул было воздуха для новой фразы в мой адрес, но зацепился взглядом за хозяйку квартиры.
— Сержант, убери постороннюю.
— Я — хозяйка квартиры!
— Вы не убийца и не свидетель? — Строго уточнил у нее майор. И тут же заглушил рявком возмущенное возражение. — Убийца⁈ Свидетель⁈ Вот и подождите за дверью, будьте добры.
За кою дверь растерянную женщину и оттеснил сержант.
— Криминалисты завершили? Благодарю за службу. — Проводили за порог и их, дав время запаковать фотоаппараты в кофры и забрать одежду с вешалок у входа. — Андрей Иванович, — пожал майор руку участковому, прижимающему планшет с заполненными бумагами к расстегнутой на груди дубленке. — Подождите меня, я сейчас буду.
Сержант закрыл за ними изнутри дверь и провернул замок на один оборот. На всякий случай посмотрел в глазок и кивнул майору.
— Ну что, будем гоняться за вашими бесами? Звоним Анне-свет Викторовне? — Нетерпеливо заглянул Павел Саныч в мои глаза снизу вверх.
Будто его участие в таких мероприятиях не ограничивается насквозь фальшивым пожеланием удачи.
Счастливый человек. Если бы не один момент.
— Боюсь, что нет, — поднялся я и скорбно склонил голову.
— Объяснись.
Я набрал воздуха и обвел взглядом пентаграмму.
— Ритуал нерабочий изначально. — Выдохнул я со всей доступной скорбью. — Он ничего не смог бы призвать.
— Уверен? — Стремительно терял тот хорошее настроение.
Я, в свою очередь, чувствовал злорадство. Не могу винить себя за это.
— Я же эксперт. — Вернул я ему.
Впрочем, это если свалить проблемы на коллег — я эксперт. В ином случае — самое время усомниться в компетенции.
— Есть пентаграмма. Есть труп! — Настаивал майор.
И подозрение в его взгляде явно говорило, что никакого доверия к студенту-недоучке в таких сложных вопросах быть не может.
Удержав новый вздох и стараясь вести себя чуть отстраненно, я продемонстрировал ему компас в левой руке. Стрелка, окрашенная синим и красным, медленно качнулась и замерла.
Ни одна из вершин нарисованной на полу пентаграммы не совпадала с направлением. Ни один из векторов пересечения линий, что тоже кое-как допускается. А это уже — совсем непорядок.
— Линии в контурах ориентированы неправильно. — Терпеливо озвучил я. — Можно приносить жертвы, орать призывы и устраивать оргии сколько угодно.
— Весело у вас на факультете, — прокомментировал за моей спиной сержант.
И тут же замолчал под гневным взглядом майора.
— Она же, стрелка твоя, на север не показывает, — поджав губы, обратил он внимание. — Окна на восток, а эта прямо в угол целит, — проследил он глазами до угла комнаты, по которому поднималась от пола до потолка труба отопления.
— Она не должна показывать на север.
— А куда — должна?
— Не на север, Павел Александрович.
— Дай-ка его сюда. — Почти силой забрал он у меня компас, встряхнул в руке и с довольствием продемонстрировал сержанту. — Вот, север! Петров, видишь ведь?
— Так точно.
— И линии аккурат по северу, — повернулся он к пентаграмме на полу и чуть прищурил глаза, сравнивая. — Верно я говорю, студент Миша?
— Абсолютно верно.
— Так что ты мне мозги компостируешь⁈ — Рявкнул он.
— Компас положите, — выставил я руку вперед ладонью вверх.
Майор, будучи человеком склочным, неприятным, иногда — мерзким, дураком уж точно не был. Оттого компас вернул обратно в ладонь без лишних препирательств.
Ну а стрелочка прибора, качнувшись, вновь показала на угол.
— А ну-ка, повернись, — коснувшись моего плеча, Павел Александрович заставил меня сделать полный разворот на месте.
Стрелочка послушно указывала в одном направлении. Такое у нее свойство — в данный момент майора страшно раздражающее.
— Петров, возьми компас.
Сержант, качнув плечами, забрал его себе. Стрелка послушно обозначила север.
— Чертовщина, — поджав губы, в сердцах высказался майор.
— Чертовщина, но не наша, — указал я на пентаграмму с прикрытым простыней телом.
— Раз не твоя, то не путайся под ногами. — Неприязненно оглядел меня Павел Александрович и демонстративно отвернулся.
Убийца из нашего мира, что я поделаю? Вечер пятницы, футбол, планы… Но и у жизни планы на майора, и ему придется уступить.