Третьего раза не будет!

Если вкратце, то написано было по делу: не копить обиды, обсуждать проблемы, не изменять, не ставить ультиматумы. Все советы были с пометкой «не», помимо двух: почаще отбывать к своим родственникам, чтобы давать мужу возможность отдохнуть от семейной жизни (интересно, а жене от семейной жизни отдыхать не надо? Или предполагается, что муж сам отбывает в неизвестном направлении достаточно регулярно?) и разделять его «азартный досуг». Что конкретно имел в виду автор под этими словами, я так и не поняла. Версии возникали самые разные от оргий до казино, но усилием воли я решила, что имелось в виду хобби. На следующий же вечер решила разведать обстановку на этот счёт.

— Алекс, а у тебя есть хобби? — спросила я, когда муж лежал расслабленный рядом и уже готовился уснуть.

— Что? — сонно переспросил он.

— Хобби. Любимое занятие, которое не приносит денег, но доставляет удовольствие.

— Есть занятие, которое отнимает деньги и время, но отказаться от него я никак не могу. Даже запреты отца не помогли. Ты это имеешь в виду?

— Возможно. А что это за занятие?

Алекс замялся, словно собирался признаться в чём-то постыдном. Я внутренне сжалась, мысленно упрашивая Вселенную, чтобы это всё-таки были не оргии.

— Скачки на ящерах, — нехотя признался муж.

— Почему ты так об этом говоришь, словно стесняешься? — осторожно спросила я.

Всё-таки скачки могут заканчиваться оргиями, если уж на то пошло. После светящихся трусов я бы ничему не удивилась.

— Это недостойное занятие для наследника рода и представителя Старшей семьи, — тяжело вздохнул Алекс.

— Из-за оргий? — вырвалось у меня.

— Каких оргий? — ошарашенно уставился на меня он. — Просто это развлечение для обычных парней. Нужно как можно дольше продержаться на спине у необъезженного молодого ящера.

— Родео на ящерах? Всего лишь? — восторженно выдохнула я. — А что в этом такого? Если без оргий?

— Да что ты зациклилась на этих оргиях? — не выдержал муж.

— Причём тут я? Это тебя надо спросить, почему ты зациклился на оргиях, — с серьёзным видом ответила я, наблюдая за тем, как удивлённое выражение его лица сменяется обескураженным, а затем рассмеялась. — Да шучу я, просто хотела попросить показать твоё хобби, и очень не хотелось услышать, что этим самым хобби является посещение борделей. Или оргий.

— А если бы являлись? — не на шутку заинтересовался он. — Пошла бы?

— Нет. И расстроилась бы.

— Из-за того, что не пошла бы? — поддел Алекс.

— Нет, из-за того, что муж у меня извращенец.

— Так мы же это вроде раньше выяснили, что да, извращенец. Ты что, уже забыла?

— Совершенно, — похлопала я ресницами.

— И что, заново показывать? — нарочито расстроенно поджал губы Алекс. — А если ты опять не запомнишь?

— Да, такая вероятность существует. Возможно, придётся показывать постоянно.

— Не бережёшь ты меня, женщина.

Муж тяжело вздохнул и с деланным выражением тоскливой безысходности на лице навалился на меня, предварительно смачно облапав невинно дремавшую под одеялом левую ягодицу. Извращенец, что с него возьмёшь?

Спустя какое-то время мы лежали в обнимку, восстанавливая дыхание, и он спросил:

— Ты правда хочешь пойти?

— Очень.

— Но зачем?

— Если тебе интересно, то мне тоже. А есть женское родео?

— Нет! И даже думать об этом забудь! Зато есть женская трибуна.

— Ну вот видишь, как хорошо совпало. Надо же, как удачно вышло! Я тебе раньше не говорила, но я как раз женщина.

— Да неужели? — изумился Алекс, безбожно переигрывая. — Никогда бы не подумал!

— Это потому, что ты извращенец, — наставительно возвела я указательный палец вверх.

— Хоть что-то запомнила, — зевнул в ответ он.

А я поудобнее устроилась в кольце родных рук и тоже начала засыпать. И снилось мне родео на тараканах со мной, любимой, в главной роли. С одной стороны, ужасный был сон, потому что с тараканами, а с другой — очень даже радостный, потому что мы с Пружиком (так звали моего гигантского усатого подопечного) всех победили, а это, как ни крути, всегда приятно.

На следующее утро Алекс бросал на меня странные взгляды, а потом заговорщически шепнул, что в Баринаме, столице срединных земель, есть ринг, и он обязательно меня туда сводит. Вот и чудесненько, осталось только куда-нибудь уехать с глаз долой, и получится из меня идеальная жена. До Баринама оставалось лететь каких-то два дня, поэтому я предвкушала.

В день прибытия в региональную столицу Алекс исчез ненадолго после обеда, чтобы затем с лукавой улыбкой сообщить, чтобы на вечер я ничего не планировала. Я, конечно, подыграла, но вот что, по его мнению, я могла запланировать? Поход в туалет? Посещение душа? Трёхчасовое переодевание?

Нет, серьёзно, наше расписание было до унылого однообразным: утром завтрак, потом перелёт, затем поздний обед, уроки, тренировка, душ, ужин, постель. Если Алекс в одном из городов решал задержаться, то у нас с детьми вместо полёта получалась прогулка по городу.

К счастью, полёты были интересными и не приедались: благодаря им местную географию мы уже почти освоили, поразившись тому, насколько большая у них страна. А материк так и вовсе гигантский. А вот людей на нём проживало на удивление мало. Эх, прав коронел Анен, с такой численностью правительство изо всех сил должно поддерживать прирост населения.

Я немного опасалась оставлять сыновей в гостевом доме одних, но они неплохо освоились, а Алекс попросил персонал приглядеть за ними. Оставив мальчишкам развлекательных книжек, мы с мужем отбыли в направлении окраины города. Алекс попросил одеться попроще, поэтому я выбрала самый тёмный и невзрачный комбинезон. Таинственные состязания наездников проходили в каком-то заброшенном ангаре. Идти пришлось почти час. В городе ещё было нормально, но на выходе из него я начала уставать. Муж задавал крайне бодрый темп и неплохо видел в темноте. Я же собирала все кочки через одну и уже трижды мысленно прокляла книжку, её автора, темноту и чьи-то сомнительные увлечения.

Наконец мы прибыли на место, на самую окраину города, защитная изгородь которого хорошо отсюда просматривалась на фоне стены могучего леса, служащего ещё одной преградой. Ангар стоял в чистом поле, был тёмен, мрачен и по виду совершенно пуст. Даже закралась мысль, что тут нас и прикопают под кустом, но тут перед нами появился местный импресарио, и мне сразу поплохело. Во-первых, у парня не было половины передних зубов, вернее, только половина и была, во-вторых, он выглядел так, что я пожалела, что не оставила кошель с деньгами в гостинице, в-третьих, он распространял непередаваемое амбре, которое сразу же нокаутировало обоняние, а вслед за ним и другие органы чувств. Клянусь, он вонял так, что я даже видеть стала хуже! Покрепче вцепившись в руку Алекса, ободряюще улыбнулась мужу одними губами. Открыть рот и впустить в него висящую в воздухе вонь не решилась. Очень хотелось продезинфицировать и местного импресарио, и воздух вокруг него.

Когда мы вошли в ангар, меня оглушил контраст. Снаружи здание выглядело пустым, тёмным и безжизненным, но внутри ревела и бушевала толпа. В воздухе висел тяжёлый запах азарта, адреналина и немытого тестостерона. Женская трибуна действительно была и состояла из большой огороженной ложи, куда меня и проводил муж, усадив рядом с нахмуренной девицей в коричневом платье, напоминающем униформу.

Других женщин тут не было.

Построенные по периметру высокие трибуны обнимали арену размером с хоккейное поле. От зрителей её отделял крепкий забор с четырьмя воротами, по одному на каждой из сторон. На хорошо утрамбованной земле виднелись следы от когтей.

Мужчины вокруг шумели, ругались, скалили зубы и делали ставки. Для этого по рядам проходили молодые девушки, подзуживая пришедших внести сумму побольше. К нам подошла рыжеватая девица нахального вида и манерно протянула:

— Халявщицы на выход. Без ставки смотреть шоу нельзя.

Я порадовалась тому, что Алекс дал мне деньги, и с ужасом представила, как меня бы вышвырнули из этого сомнительного заведения на улицу. Достала кошель, чтобы вынуть оттуда самый маленький накопитель, но наглая девица вырвала кошелёк из моих рук, довольно усмехнувшись.

— Какая щедрая ставка, лея белоручка, — с особой издёвкой проговорила девица, не ожидая, видимо, что я и правда лея. — На кого ставить будем?

— Извините, вы не так поняли, я не планировала ставить все деньги, — я попыталась отстоять собственность, но мерзкая девица уже вытянула всю энергию из накопителей и перелила её в большой кристалл, что держала на блюдце.

— Да? Тогда очень тупо было брать с собой деньги, которые ты не собиралась ставить. Тут у нас, знаешь ли, не цвет нации собирается. Могли и ограбить. Считай, что я тебя спасла. Так на кого ставим, лея белоручка?

— Верните, пожалуйста, деньги, — менее уверенно проговорила я, а вторая зрительница в коричневой униформе цыкнула и закатила глаза.

— Либо ты говоришь на кого ставишь, либо я выберу за тебя, — ухмыльнулась наглая стерва, и я обречённо вздохнула.

— На Алекса.

— Это кто такой? Нету у нас таких, — фыркнула девица в коричневом.

— Есть, это новенький, будет в третьем выезде. Вот, держи талон, не потеряй, а то выигрыш не получишь, — мерзко захихикала рыжая, тонко намекая на то, что я его и так не получу.

Я взяла бумажку с несколькими закорючками и села на своё место. По крайней мере теперь известно, что Алекс будет в третьем выезде. Что бы это ни значило. Интересно, много ли девица отобрала у меня эргов? И как на это отреагирует муж?

Наверное, стоило хорошенько расспросить Алекса заранее, но он напустил таинственности, отказавшись отвечать на вопросы, и ограничивался одним лишь «сама скоро увидишь».

Вскоре на арене появился давешний импресарио, который оказался ещё и конферансье. К счастью, его аромат до меня больше не доносился, поэтому сосредоточила на шепелявом всё внимание без риска утратить обоняние. Одарив благодарную аудиторию щербатой улыбкой, он взмахнул рукой, и люди притихли.

— Пшавила пшосты: никакой магии, никаких веществ, только ловкость и сила. По итогам четышёх выездов опшеделятся четыше победителя, котошие затем сшазятся в финале. Каждая ставка на победителя выезда удваивается. Каждая ставка на чемпиона выезда учетвешяется. Кто-то сегодня уйдёт отсюда богатым! — напугал улыбкой конферансье, а аудитория взорвалась одобрительными выкриками. — На ашену!

После этого резкого выкрика он оперативно исчез в неприметной калитке в заборе. Ворота открылись, и из них показались четыре наездника на больших зеленоватых ящерах. Больше всего они напоминали шестилапых варанов-переростков, только ноги у них были более мощные и длинные, а хвосты заканчивались большим шипастым ороговевшим наростом.

Ящерам явно пришлась не по вкусу такая забава, они бесновались и пытались скинуть со спин пронумерованных всадников. Когда на пол упал первый наездник, раздался гонг и голос над рингом:

— Игшок под номешом два выбывает!

Ящеры метались по арене, вбивали наездников в забор и сшибались между собой. Толпа орала и гудела. Наездники изо всех сил держались голыми руками за кряжистые выступы на холках животных. В стороны летела земля, на арене стояла пыль.