История об игроках и играх

2_3

Когда я спустилась в лабораторию, было уже около одиннадцати утра. У меня безумно болела голова, потому хотелось распустить волосы, но в последнее время за нашим внешним видом следили строже обычного, потому «иметь беспорядок на голове» было недопустимо. Мефистофель уже сидел в лаборатории, одетый в свежий белый халат, и рассматривал остаточные эмоции в специальный прибор.

— Вчера звонил Сергею, хотел, чтобы он мне помог, но не смог до него дозвониться, — пожаловался мужчина, сцеживая эмоции в пробирку.

— Наверное, он со своим другом гулял, — предположила я. — Попробуй позвонить еще раз чуть позже.

— Ты уже видела Юстас? — спросил мужчина, подняв на меня взгляд.

Я отрицательно помотала головой из стороны в сторону.

— Она нашла информацию о нашем крайнем объекте, — сообщил Мефистофель, снова склонившись над прибором. — Тебе не интересно, кто он?

— Интересно, — соврала я.

— Известный певец, популярный среди девочек тринадцати — четырнадцати лет. Знаменит своим большим количеством татуировок, цепей на груди и цветом кожи, выдаваемым с помощью автозагара за африканский шоколадный.

— Он поет о небесах в депрессии? — вспомнила я.

— Он, — подтвердил Мефистофель. — А что такое?

— Напомни, чтобы в следующий раз я слушала свой внутренний голос, — отмахнулась от напарника я.

Мефистофель оторвался от прибора, внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Мы с минуту слушали тишину и изучали друг друга, прежде чем он поднялся со стула и, жестом велев мне идти за ним, вышел в коридор. Я послушно последовала за ним. Мефистофель вышел на лестничную площадку и подошел к окну.

— Думаешь, в кабинете нас подслушивают? — одними губами спросила я.

— Думаю, там сильная противопожарная сигнализация, — фыркнул он, доставая сигареты из кармана.

Его руки ловко выудили спрятанную за батареей кофейную банку, куда сотрудники ФБД стряхивали пепел и окурки. На моей памяти Мефистофель курил один или два месяца, уже после того, как мы стали работать вместе, потом легко бросил и больше не прикасался к сигаретам. Сережа, знающий специалиста по снам несколько лет дольше, утверждал, что мужчина срывается на три-четыре недели каждый год, после чего снова завязывает с вредной привычкой на ближайшие десять — четырнадцать месяцев.

Мефистофель затянулся и опустил руку с тлеющей сигаретой вниз. Если бы я умела рисовать, я бы обязательно набросала его портрет в тот момент. Он казался мне удивительно гармоничным: уставший, задумчивый и свободный. Пожалуй, больше всего в нем меня всегда привлекало ощущение его безграничной свободы.

— Никогда не видел папашу Юстас настолько суетливым, — прокомментировал Мефистофель.

Я посмотрела за стекло.

На улице из стильного черного автомобиля вышел главный наставник, пытавшийся казаться одновременно важным и предупредительным, оттого шедший то медленно и степенно, то срывавшийся на спортивную ходьбу. Он обошел машину сзади, открыл дверь и на мгновение застыл. После секундной заминки главный наставник елейно улыбнулся и опустил правую руку вниз, словно хотел что-то взять с заднего сидения. Еще через мгновение он вытащил на улицу девушку, та же в ответ вежливо улыбнулась.

— Красивая, — оценила незнакомку я.

Мефистофель пожал плечами.

Девушка была одета в строгий женский костюм, сшитый из темно-синей ткани, а ее волосы были собраны в узел на затылке. Словом, она бы понравилась моим преподавателям по этикету, которые целый семестр пытались вдолбить нам основы официального стиля. При этом она не выглядела суховатой или жеманной, в ее жестах и движениях был некий шарм, позволяющий считывать какую-то особую женскую силу. Для ее роста у нее был очень широкий шаг: она не отставала от генерала, хотя он возвышался над ней на две головы.

— Я тут подумал, — Мефистофель стряхнул пепел в баночку. — Пусть Сергей отдыхает. Я не хочу, чтобы он выходил из отпуска. Мне нужно учиться справляться без помощников.

— Я передам, — откликнулась я, продолжая с любопытством наблюдать за незнакомой девушкой и отцом Юстас.

***

Иногда мне кажется, что люди недооценивают везение.

Если бы у меня когда-нибудь будет своя компания, я обязательно буду устраивать всем соискателям на должности тесты, позволяющие определить уровень их удачливости. Правда, я пока не придумала, как они будут проходить, но не думаю, что это будет сложно. Всегда можно воспользоваться игральными костями или жеребьевкой. Но будет ли такой тест верным? Вдруг человеку повезет один раз в жизни именно в тот день, когда он решит сыграть со мной в игру для устройства на работу? Жаль, что везение и удачу нельзя загнать в математические формулы.

Нашему Пете часто везет по всяким мелочам. У него известный талант оказаться в нужное время в нужном месте, он легко сталкивается в коридоре с каким-нибудь человеком, которого вся группа может искать вот уже несколько недель. Он способен совершенно нечаянно услышать какую-нибудь информацию, которая будет ему необходима и которую невозможно раздобыть иным путем, кроме как оказаться в очереди в столовой за нужным человеком.

Именно Петя ввалился в лабораторию, когда мы с Юстас раскладывали по полу бумажки из личных дел пострадавших, стараясь найти между ними что-то общее. По нашим расчетам выходило, что они никогда не были знакомы, поскольку популярный певец прибыл в наш город уже после того, как объект №z770i был погружен в сон. И именно Петя плюхнулся радом с Юстас, разочарованно выдохнув:

— Похоже, день города отменят.

— С какой стати? — спросил Мефистофель, раскладывая эмоции на эфиры.

— Певец, который помер, был гвоздем программы. «Апер» сглупили, не подготовив ничего стоящего. И чтобы праздник не скатился в унылое нечто, его решили отменить, — поведал Петр. — Так текстологи говорят.

— Во-первых, он не помер, — автоматически поправила я. — А во-вторых… Кто сглупили?

— «Апер» — фирма по организации мероприятий различного масштаба, они даже за пределами региона известны, — пояснил Петя. — Как они с такими слабыми ставками могли выиграть возможность проводить день города?

— А что, за это еще и соревнуются? — удивился Мефистофель.

— Еще бы, там такие деньги, — присвистнул криминалист.

Я жестом оборвала его на полуслове и принялась лихорадочно копаться в кипе бумажек. Минус хорошего доступа к информации в том, что ее предоставляют слишком много, причем большая ее часть не несет в себе ценности. Слово «Апер» мне только что доводилось читать, я помнила точно, теперь оставалось вспомнить, где. Папка с пометкой z770i разлетелась на множество отдельных бумажек, прежде чем я выхватила лист с нужной мне информацией:

«С мая 2002 по февраль 2010 года работал главным бухгалтером фирмы «Апер», уволился в связи со сложным ее финансовым положением, после чего вернулся в родной город»

— Подождите, а «Апер» — не местная контора? — спросила я.

— Нет, они птицы высокого полета, — ответил Петя. — Да и какая фирма будет известной и популярной, если решит расположиться в закрытом городе? Их пригласили сюда в гости, а они уж попытались тут развернуться на свой страх и риск. Им велено оказывать всяческое содействие, лично сегодня видел, как наши тузы стелились перед ними, чуть ли не экскурсию по секретным архивам устроили…

Отметив про себя, что работа в женском коллективе порой превращает даже некогда адекватных молодых людей в отъявленных сплетников, я задумчиво теребила уголок папки.

— Как вы думаете, нас погладят по голове, если я скажу, что мне необходимо побеседовать с первыми лицами этой таинственной фирмы? — спросила я, собирая все разлетевшиеся листочки обратно в папку.

— Сложный вопрос, — пожал плечами Мефистофель. — Разве что против шерстки, но попытаться ты можешь.

Пожалуй, помимо ощущения свободы и силы характера мне в напарнике нравилось еще умение морально поддержать.

***

Вопреки моим предположениям, Кузьма не стал ругаться и вибрировать на меня ушами, хотя морально я была к этому готова. Наоборот, он был в замечательном расположении духа и даже назвал меня «умничкой», отчего пол под моими ногами слегка пошатнулся и едва не уехал в сторону. Домовой был в благостном расположении духа, потому принес мне свежезаваренный чай и подсунул под руку шоколадную конфету.

— Нам следовало найти связь между объектами раньше, — принялась оправдываться я.

У меня есть такая дурная привычка — объяснять, как и что должно быть на самом деле. Сережа считает, будто бы это страх не оправдать ожидания других людей. Мне же просто не хочется с ним соглашаться.

— Главное, нашли, — тепло улыбнулся домовой и похлопал меня по руке.

Я отвернулась от него. Мне было неловко. Я желала головомойки и задыхалась от ощущения фальши.

Небогатый жизненный опыт показывал, что внутреннему голосу и интуиции следует доверять. Потому полностью отгородиться от неприятных ощущений не получилось.

— Тебе когда-нибудь приходилось участвовать в допросах? — спросил Кузьма.

— Нет. А Вам?

Я спохватилась уже после того, как прозвучал вопрос. Было бы странно, если бы легенда разведки добился бы столь громкого титула, гадая на ромашках и вышивая крестиком. Скорее всего, он даже к пыткам прибегал не единожды.

Я впервые размышляла на эту тему — тошнота сразу же подкатила к горлу.

— Это будет не совсем обычный допрос, — домовой проигнорировал мой вопрос. — Тебе следует помнить, что руководители «Апер» уважаемые люди, которых не стоит обижать, но поговорить с ними необходимо. Причем, нужно постараться, чтобы они были откровенны с тобой.

— Постойте, это должна буду сделать я? — недоверчиво спросила я.

— Ты, без вариантов. Юстас тебе поможет, — Кузьма снова похлопал меня по руке. — Я, конечно, могу предложить это занятие Мефистофелю, но, он вероятно, откажется…

— Да, он сейчас очень занят, — заступилась за напарника я.

— А ваш Петр… Он же тупой, — понизил голос до шепота разведчик. — Мне же подобными делами заниматься несолидно. Да и с кем люди охотнее пойдут на контакт: с молодой миловидной девушкой или со старым интриганом?

— С интриганом. У него больше опыта в манипуляции людьми, — я подняла на Кузьму честный взгляд.

— У тебя получится, — домовой похлопал меня по руке третий раз, подсунул под руку еще одну конфету и вышел из кабинета, напевая какую-то популярную мелодию.

***

Я почти не совру, если скажу, что не удивилась, когда в комнату переговоров (на время беседы с руководством «Апер» мне разрешили пользоваться ей) вошла увиденная мною ранее девушка в строгом темно-синем костюме. Сегодня она была в компании отца Юстас и высокого брюнета, чем-то похожего на Маяковского.

Старший наставник открыл перед ними дверь, сообщил, что скоро нам всем принесут чай с чем-нибудь вкусненьким, послал тысячу улыбок во все стороны и только потом скрылся. От его суетливого желания угодить у меня сводило скулы. Я посмотрела из-под опущенных ресниц на брюнета и утреннюю незнакомку — они тоже боролись с раздражением.

— Вы извините, я тороплюсь, — сказал мужчина, усаживаясь напротив меня, едва за генералом закрылась дверь. — У меня самолет через три часа, не хотелось бы опаздывать. Начнем?