Мне бы в небо 2

Глава 11

Как оказалось, развеять тоску могло не только небо, но и подполковник Спицын, который заявился полпервого ночи и сказал мне собираться. Самолёт уже был полностью подготовлен и ждал меня для прохождения первого испытания.

Я как раз пытался заставить себя заснуть, готовясь к завтрашнему дню, но никакой подготовки не понадобилось. Эта новость сработала лучше любого тонизирующего средства. Через пару минут я уже был готов, и мы поехали на аэродром. Максим получил приказ ждать меня на квартире.

— Для пары кругов над аэродромом вполне будет достаточно меня и бортмеханика, — ответил Дмитрий Алексеевич на мой вопрос об остальном экипаже.

В принципе он был прав, но всё же я не хотел рисковать. Это мой первый полёт на военно-транспортном самолёте в этой жизни. Да и в прошлой прошло уже больше тридцати лет, как я сидел за штурвалом 76. Мало ли как я начну косячить. Поэтому я считал, что экипаж должен быть полностью укомплектован. Без этого я просто не полечу. О чём и сообщил подполковнику. Тот лишь усмехнулся и заявил, что третий предупреждал его, что всё будет именно так.

— Хрен с тобой Фомин. В любом случае командир полка уже поднял нужных людей. Будет тебе полный экипаж. Правда, сам потом будешь мужиков благодарить. Всё же ради тебя их вытащили из дома. Благодарность уже лежит в машине. В багажнике стоит ящик, возьми с собой четыре бутылки, как остановимся.

— А почему четыре? — удивился я. Бортмеханик, штурман и радист. Получается три человека, кому четвёртая?

— Потому что, четвёртая мне за хлопоты. К тому же я обещал командиру полка, что мы вместе раздавим мою благодарность. Хватит уже задавать глупых вопросов, лучше давай повторим все твои действия, после того как окажешься в кабине.

Быстро всё повторить не удалось и мы ещё какое-то время просидели в машине и как только подполковник был полностью удовлетворён, отправились к самолёту.

— Вы нас всех угробить хотите? — спросил один из членов моего экипажа на этот полёт, когда подполковник начал объяснять им задачу. — Парню от силы лет восемнадцать. Хорошо, если второй курс лётного. А там, скорее всего, первый. Да он и за штурвалом ещё никогда не сидел. Ему ещё учиться и учиться.

Остальные мужики его полностью поддерживали. Вот только были они сейчас вместе с командиром полка — полковником Севостьяновым. Я в своё время не застал полковника, но все сослуживцы отзывались о нём, как об отличном командире. Говорили, что он всегда мог найти подход к любому человеку. Что он сейчас и доказал, выдав такую матерную тираду, что даже я был готов выполнить любой приказ этого человека.

Сразу после этого меня подтолкнул Спицын. Было самое подходящее время для раздачи нашей благодарности, что лежала в сумке, которую я держал в руках. Получив по бутылке коньяка, мужики немного расслабились, но всё равно продолжали смотреть на меня с опаской. Согласились лететь они только из-за того, что моим вторым номером будет Дмитрий Алексеевич. В его навыках никто не сомневался. Что было довольно странно. Всё же они также видели подполковника в первый раз.

Ну а дальше началась первая проверка. Оказавшись в кабине 76, я вернулся в прошлое. В то самое, когда моя жизнь ещё не была испорчена всего одним трусливым поступком. Усевшись в кресло, я испытал невероятно чувство, словно вернулся домой после очень долгого путешествия. Всё было таким родным и знакомым. Руки сами принялись бегать по приборам, включая всё необходимое. Команды экипажу отдавались чётко и своевременно. И вот самолёт отрывается от взлётно-посадочной полосы, а меня захватывает эйфория. Как же долго я не испытывал подобного восторга от полёта. Чувство, которое просто не передать словами. Я даже позволил себе несколько радостных выкриков, отчего подполковник расплылся в широкой улыбке. Сделав четыре круга, я отправился на посадку. Радист отлично справлялся со своей задачей, передавая мне все поправки от диспетчера. Вот шасси коснулось бетона, и самолёт начал торможение. Взлётно-посадочная полоса была в идеальном состоянии, и несмотря на приличный мороз, посадка прошла без сучка и задоринки.

— Ну вот, а вы боялись. Говорили, что такой молодой не может летать, — усмехнулся Дмитрий Алексеевич, когда экипаж принялся хвалить меня после полёта. Правда, они сперва уточнили, помогал мне подполковник или нет. Помощи в его стороны не было. Всё — от начала и до конца я делал самостоятельно. Как говорится, «опыт не пропьёшь».

Дальше мы все дружно направились в командно-диспетчерский пункт, где нас ждал полковник Севостьянов.

— Ну как вам парень? Летает? — спросил он у своих подчинённых. Хотя сам всё прекрасно видел.

— Если подполковник Спицын ему действительно ни в чём не помогал, то парень-красавец. Выполнил всё безукоризненно. Что делать — знает, команды отдаёт чётко, на изменения реагирует оперативно. Его хоть сейчас можно в полк брать и сажать в кресло второго пилота, набираться опыта, — ответил полковнику штурман — Котелко Игнат Дмитриевич. С мужиками мы познакомились уже после приземления. Как-то не до того было перед полётом.

— А вы как согласились бы летать с таким командиром? — продолжал выпытывать у своих подчинённых полковник.

— Про командира ты Олег Алексеевич погоди. Парню ещё вторым номером необходимо с годик полетать, опыта набраться. А там уже и мы бы без проблем согласились с таким командиром летать. Выбора у нас с ребятами сейчас просто не было. Сам понимаешь. А так бы не согласились мы. Слишком уж страшно. Мы все ещё пожить хотим. У нас и семьи имеются и дети малые, — продолжал отвечать за всех штурман.

— Что семьи и дети это я прекрасно знаю Игнат, — отмахнулся полковник. — Также знаю, что люди мы военные и приказы должны выполнять. А я получил приказ парня проверить. Вот этим и занимаюсь. Сейчас вы все отправляетесь по домам. А завтра, чтобы в девять утра на аэродроме, как штык были. С пустым самолётом над аэродромом полетать это не проблема. Да и вам там практически ничего делать не нужно было. А вот утром полетите вы уже гружённые. Куда, зачем и с каким грузом узнаете на месте. Домашних на всякий случай предупредите, что заступаете на дежурство. А теперь быстро по домам. Машина вас уже ждёт.

Мужики начали возмущаться, и я их прекрасно понимал. Думали, что уже отмучились, а тут им ещё хлеще задачку подкидываю. И это действительно было страшно. Я и сам сильно нервничал, до того как сел за штурвал 76. Но сейчас уже был совершенно спокоен. Всё у меня получится. И с грузом, и без него. Правда, убедить сейчас в этом мужиков у меня не выйдет. Но от меня этого и не требовалось. Они получили приказ и должны его выполнить, хотят того или нет.

— Подполковник, отправь парня отдыхать, а нам с тобой ещё нужно кое-что обсудить, — сказал Севастьянов и вот я уже в выделенной нам квартире. Вырубился моментально. А через пять часов меня уже разбудил Максим, пора было собираться на второе испытание.

На этот раз Максим поехал вместе со мной. Его задачей было сопровождать меня везде. Это вчера подполковник Спицын приказал ему остаться, а вот сегодня такого приказа не было. Что было довольно странным. Куда мы собрались лететь, что там мне потребуется охрана? А за пределами четвёртого оплота Максим выступал именно в роли моего охранника-цензора. Этакий телохранитель, который следит, чтобы я не сболтнул чего лишнего.

Когда мы прибыли на аэродром, погрузка моего самолёта шла полным ходом. Экипаж уже ждал нас. И ждал в расширенном составе. На это раз моим вторым номером будет не подполковник Спицын, а человек, которого я отлично знал в прошлой жизни. Мой первый командир — майор Болотов Григорий Аркадьевич. Именно он займёт место командира полка, после увольнения Дмитрия Алексеевича, решившего помочь мне. И как я теперь понимаю, отправили подполковника в отставку не по моей вине. Просто он выполнил своё задание в полку и можно было приступать к другому.

Сам же Спицын будет присутствовать в самолёте в качестве независимого наблюдателя, а заодно и отвечать за наш груз. Что конкретно мы везём, знал только подполковник. Впрочем и куда лететь знал только он. Штурман получит маршрут, как только мы окажемся в воздухе. Что было уже из ряда вон выходящим. Но я уже привык к подобному, ещё по отбору на базе Бурана. Сегодня проверка предстояла не только моим профессиональным навыкам. Все должны будут показать себя.

Экипаж, мягко говоря, был не в восторге от подобного, но возмущаться никто не стал. Они уже вчера сказали всё, что думают по этому поводу. И вчера же получили ответ от полковника Севастьянова.

Примерно через час погрузка была завершена, и мы получили разрешение на взлёт. После того как заняли выделенный нам эшелон, подполковник выдал штурману задание. Игнат Дмитриевич хмыкнул и тут же принялся строить маршрут. Конечной точкой нашего полёта был Кандагар. А на борту мы везли вооружение. До ввода советских войск в Афганистан было ещё почти двенадцать месяцев, но подготовка к этому уже шла полным ходом.

Вот и мне пришла пора оказаться в Афганистане. В прошлой жизни я сбежал, узнав о полёте в эту страну, а в этой, меня никто не спрашивал и не предупреждал. С одной стороны, это было правильно, а с другой, довольно рискованно. В конторе прекрасно знали, что случилось, когда я получил задание лететь в Афганистан. И вот таким образом, они решили помочь мне справиться со страхом. Вот только они весьма просчитались. Сейчас уже никакого страха не было. У меня было достаточно времени, чтобы переосмыслить этот жизненный эпизод. Да я и сам рвался исправить прошлую ошибку и сесть за рога Илюши, который должен будет разбиться в Афганистане. Этого я хотел больше всего на свете. А сейчас, можно сказать, что мне выпал тренировочный шанс. Тот же аэродром, что и в 84. Тот же самолёт. Только не хватает десантников, и война пока ещё не началась. А на тот момент, когда я должен был лететь, она шла уже пять лет.

Разбираюсь в этом я плохо, но насколько помню, в апреле 78 года в Афганистане произошла революция, в ходе которой к власти в стране пришли коммунисты из Народно-демократической партии Афганистана, которые были ориентированы в первую очередь на СССР. Ну а потом в стране началось твориться что-то непонятное, начали подниматься бунты, всякого рода восстания.

Социалистические преобразования многим пришлись не по душе, а потом переросли и в вооружённые выступления против власти. Но виноват в это не Большой Брат СССР, а все же местные кадры и их особенности — революцию делали по советским лекалам и проблемы были аналогичные, прежде всего на местах, куда приходилось отправлять людей «которые есть», а не тех, кого нужно. В результате вчерашние студенты, пропитанные духом социальной справедливости, ехали в кишлаки, где иногда даже не понимали их язык, ломали старый миропорядок, новый построить не могли, что могло стоить активистам головы, преждевременная потеря которой влекла за собой карательную экспедицию, которая порождала беженцев, в лагерях которых было множество недовольных режимом, которые... Ну и так дальше по замкнутому кровавому кругу.

В принципе ничего нового со времён любой революции, но постепенно мятежи стали охватывать и армейские части, что ставило под угрозу уже саму власть, а не контроль за какими-то отдалёнными провинциями. Выход все правительства, сколько бы их не было видели в последовательных просьбах к СССР на расширение помощи и введение советских войск. Что в итоге и произошло в конце 79 года. Судя по всему, до этого времени руководство союза помогало лояльным правительствам вот такими поставками вооружения.