С чем вы смешиваете свои краски? - 2

Глава 11

В Москву я улетал на день раньше Тригона. Свою задачу я выполнил, проследил, познакомился. Дальше его поведут без меня. В целом отдохнул неплохо, пора и на работу. Это Саша Увахин мог позволить себе длинные каникулы. К слову, второй паспорт мне изготовили почти сразу, как я приступил к работе в КГБ. Вопросов ни у кого не возникло. По деятельности службы некоторые комитетчики имеют удостоверения разных служб. Про загранпаспорта я вообще молчу.

На самом деле, как и где изготовлялась подобная полиграфия в КГБ, я не был в курсе. Это в прошлой жизни пришлось столкнуться с работой специалистов РЦ. Если иностранец терял паспорт, то его «находили» и возвращали владельцу в очень редких случаях. Подобного рода документы всегда пересылают по инстанции. У экспертов должны быть самые свежие сведения об изменениях секретных отметок в паспортах, штампах виз и прочих нюансах. Иностранец, к примеру из ГДР, мог потерять документ где-нибудь в Крыму, а отсылали паспорт секретной почтой в разведцентр того округа, чьи специалисты курировали данную страну. Многое, конечно, ГРУ оставляло у себя в Москве, но и окружным РЦ перепадало.

Естественно, госструктуры не только в СССР, но и в других странах занимались подделкой удостоверений личности. Всё делалось на высочайшем уровне. Не кустарно сляпанный документ на коленке, а профессиональная работа. Печати и штампы отливались неотличимые от оригинала.

Мой же паспорт на Увахина был самый что ни на есть настоящий. Правда, постоянно иметь при себе я его не мог и сдал вместе с отчётом после завершения задания.

С Ильёй созвонился сразу, как вернулся. Искренне порадовался рождению его сына, пообещал зайти в выходные дни отметить это событие.

— Жду на работе. Много чего интересного случилось, — ответил он на мои поздравления.

Отчего-то я подумал, что это касается обыска, устроенного в квартире Тригона. Как потом оказалось, информацией следственное управление не поделилось. Что и как нашли, прошло мимо нас.

Илья радовался тому, что арестовали Бирюкова, того маньяка, который младенцев воровал. Из плохого — взяли мужчину после совершённого первого убийства. Доказательств, видите ли, недостаточно! А то я не в курсе, как эти доказательства в милиции добывают. Если бы захотели, то за сутки получили бы чистосердечное признание.

— Людмилу застращал, — рассказывал Илья. — Она над Антоном трясётся. Гулять с коляской ходят вдвоём с тёщей. Та отпуск взяла на первое время, чтобы помогать.

— Маньяка арестовали, больше таких не припомню, — постарался я успокоить Илью. — По другим нашим делам есть подвижки?

— Какие подвижки? — отмахнулся мой начальник. — Ты чего волосы не перекрасил? Зайди вечером обязательно в парикмахерскую и иди, телетайпные ленты разбирай. Там для тебя по приказу товарища генерала копии сложили.

Полистал я документы без особого энтузиазма. Мысли были о другом. После вообще убрал все статьи и принялся печатать для Владимира Петровича своё «озарение» по сети магазинов «Океан». Изложил только те факты, которые легко проверялись.

«На рыболовецких судах в море во время качки получить точный вес тары с рыбой невозможно». Написав эту фразу, я невольно передёрнул плечами, вспомнив экскурсию на прогулочном катере. После нам сообщили, что на момент возвращения к берегу катера волны были уже четыре балла. Но даже при меньшей качке точно до грамма взвесить рыбу не получится. По этой причине рыбаки всегда накидывают в ящики несколько лишних килограммов, чтобы не было недостачи.

Те, кто принимает товар, бдительно следит за этим. И излишки получаются солидные, до сотни килограммов с каждого улова. А это неучтённые деньги и возможности совершать махинации. Без фамилий, но достаточно подробно я расписал схему и то, что главные устроители этой аферы активно скупают валюту.

— Что же ты всё таким озаряешься, что нам не по профилю? — поворчал немного Владимир Петрович и забрал листки.

Это я ему ещё про Рашидова и хлопок не написал. Действительно не по теме того, чем должно заниматься 2-е управление. И вернул генералу вопрос о Тригоне. Этот как раз-таки должен проходить полностью по нашему управлению, а все наработки отдали следователям.

— И без тебя есть кому заниматься этим делом, — осадил меня генерал.

Примерно я так и подумал. По оговоркам и тому, что происходило вокруг Тригона, стало понятно, что доказательства шпионской деятельности имеются косвенные, но генералы надеются получить из него двойного агента. Будем надеяться, что всё сложится удачно.

В гости к семейству Савельевых я отправился, предварительно посетив «Берёзку», чтобы прикупить для мелкого Антона дефицит. На самом деле хотел вначале в «Детский мир» сходить. Попутно вспомнил, что осведомителей нужно навещать и не давать забывать о себе. Осведомители требуют заботы и постоянного внимания.

Завернул я в знакомую комиссионку, чтобы напомнить о себе замдиректору, и никак не ожидал, что он проявит гражданскую сознательность.

— Геннадий Павлович, не соскучились? — радостно поприветствовал я Тулина. — Как дела, как здоровье?

— Вашими молитвами, — процедил он сквозь зубы.

— Надеюсь, документики написали?

— Подготовил, — ответил мужчина, чем меня сильно удивил.

И что мы имеем? «Гражданка Увахина принесла восьмого числа на комиссию новые импортные туфли, предположительно приобретённые в «Берёзке». Нет, ну что за дрянь! Это я про маман. Ни страха, ни совести. Пора применять более жёсткие меры. Тулина я поблагодарил и помчался домой. Родительницу не застал, а отца ввёл в курс дела. После мы с ним на пару устроили шмон в квартире. К тому времени, как подъехал по моей просьбе Илья, перевернули вверх дном шкаф в спальне и секретер. Чеков нашлось на семьсот рублей. Плюс новые вещи в упаковках: колготки женские, нижнее бельё, несколько блузок и джинсы.

Илье я кратко обрисовал ситуацию, показал документ от осведомителя и попросил помощи.

В этот раз прессовали маман по полной программе. Илья своей корочкой кэгэбэшника помахал (меня по-прежнему не светили), затем друг перечислил номера статей, которые положены за спекуляцию и незаконную покупку чеков. Маман рыдала, клялась и божилась, что никогда больше, и так далее. Не уверен, что никогда, но присматривать за ней буду. Чеки изъял в свою пользу, за моральные, так сказать, издержки.

Вот с ними и сходил в «Берёзку», закупив для Антошки почти на двести рублей разных приятных мелочей и одёжку на вырост, не забыв и про Игоря. Людмила ахнула, всплеснула руками, когда распаковала всё, что я принёс. Илья хмыкнул и потащил показывать своего «богатыря».

— Мелкий совсем, — пожаловался мне Игорёк. — Я ему буквы показывал, а он даже не разговаривает.

— Ничего, вырастет. Посмотри, какой у него папа! Будет и у тебя большой брат, — приободрил я мальчишку.

Посидели немного, отметили рождение нового человека. Снова поздравил Илью, да и вернулся домой. С нашей службой лучше иметь по утрам светлую голову. Хотя меня давно ни на какие авральные дела не срывали. И только-только так решил, как меня вызвали на работу.

— Петров, машину за тобой послали. Срочно в управление! — разбудил меня звонок от Владимира Петровича.

Собрался я без вопросов и вскоре мчался на служебной «Волге» в сторону Лубянки.

— Наш художник и аналитик, — представил меня неким товарищам Владимир Петрович. — Тригона он рисовал не один раз, к тому же лично общался.

— Значит так, товарищ капитан, — кивнул мне на место за столом один из начальников, — в ходе операции и ареста гражданина Огородника произошло ЧП. Он успел проглотить капсулу с ядом и умер в реанимации.

Чем дальше меня вводили в курс дела, тем сильнее отвисала моя челюсть. Допустим, фамилию Тригона, что он Огородник, я позабыл за давностью лет, но сами события и ключевые точки фильма «ТАСС уполномочен заявить», снятого по реальным событиям, я знал. И самое главное, что книгу Марты Петерсон «The Widow Spy» читал. Меня же продолжали просвещать, поставив непосредственную задачу — подобрать наиболее похожего внешне сотрудника, которого можно как-то загримировать и выдать за Тригона.

Отказываться от задачи я не стал, хотя и знал полную её бесполезность. Не понадобятся ни двойник, ни вторая «Волга» с номерами Огородника. Не следили американцы за Тригоном. Они так опасались скомпрометировать своего агента, что и близко к нему не приближались. Сама Марта* ни разу не встречалась с агентом. Именно она передавала большинство так называемых посылок. У Юлиана Семенова и в фильме американец был мужчиной, на самом деле работала женщина, за которой спецслужбы вообще (!) не следили и не подозревали. Сработал стереотип и общепринятое мнение о том, что агентом может быть только особь мужского пола.

Свою работу по подбору сотрудника, которого можно было загримировать под Огородника я выполнил быстро, отсортировав по фото. Их уже предварительно отобрали по росту и возрасту. Мне оставалось лишь чуть дополнить. Прямо на фотографии карандашом я подрисовал детали и сообщил, что конкретно этот сотрудник подойдет при условии, что его не будут близко разглядывать.

Несмотря на то что время приближалось к трём часам ночи, Владимир Петрович увлёк меня к себе в кабинет. Никак по моему лицу понял о том, что я могу дополнить информацию.

«Марта Петерсон», — написал я на листке. Давать больше сведения не собирался. И без моего участия неплохо сработают.

Для Ильи рассказ на следующий день получился более объёмным.

— Прикинь, не сопоставил то, что лежало на поверхности! — возмущался я. — И вспомнил об этом агенте, когда меня попросили подобрать человека для двойника.

— Нежели про нас кино снимут? — обрадовался Илья.

Я посмотрел на него, как на дитя неразумное. Он что, вправду поверил, что будут фигурировать имена людей, задействованных в разработке? Пришлось просветить на эту тему. У Юлиана Семёнова немного не так, как в реальности происходило дело. К тому же я не уверен, что действительно Тригон проглотил капсулу с ядом. Это самый мутный момент в этой истории. Марта в автобиографической книге уверяла, что здоровье агента в последнее время было не очень. Они ему даже витамины передавали. Тригон жаловался на сердце, на то, что выпадают волосы и так далее.

— Ему реально могло стать плохо во время ареста и сердечный приступ не исключён, — пояснял я Илье. — Или как вариант, глотнул капсулу с ядом, но не раскусил. Тригону промывали желудок, а на другие симптомы могли не обратить вовремя внимания.

— А что по этой Марте? — продолжал интересоваться Илья.

— Возьмут её на месте закладки, — заверил я.

— И зачем? Можно ведь продолжать работать. Никто ж не в курсе, что Тригон умер.

— Хм… Большая политика. Генералы уже доложили Андропову. Он, в свою очередь, Брежневу. Какая игра и подставные агенты, когда можно американцев мордой по столу повозить?!

— Убийца Светки умер, — напомнил мне Илья.

— Да, умер. И это лучший вариант из всех возможных. Ему могли сохранить жизнь и долго использовать в шпионских играх.