С чем вы смешиваете свои краски? - 2

Глава 23

Работой в школе Сашка была не совсем довольна. Школьники вели себя как хм… дети. Уроки делали через раз, должного прилежания по изучению иностранного языка не проявляли. Кроме того, у Саши даже полставки не выходило. Зато ей дали продлёнку. Она этими часами добрала ставку, но оплата была ниже, чем за обычные уроки.

— Что ты хотела, молодой специалист, — пояснил я Сашке очевидное. — Михаил, к примеру, доцент, а первый год на кафедре тоже получал половину ставки. Радуйся, что тебя вообще в Москве оставили, а не услали по распределению куда-то в деревню.

Тут я немного лукавил. Распределение за пределы Москвы Сашке не грозило. Вовремя мы оформили отношения. Нескольким москвичам из её группы не повезло, незамужних отправили по распределению в не самые лучшие места. Олеся получила направление куда-то в Кемеровскую область. Психовала она на этот счёт сильно. Планы девицы на замужество и получение московской прописки не оправдались. Во всём она винила кого угодно, только не себя. Если подходить объективно, то шансы у неё были — на лицо она симпатичная, только характер подкачал.

Выйти замуж за москвича в это время — предел мечтаний многих незамужних дам всех возрастов. Считалось, что в столице больше возможностей, лучше жизнь. Отчасти так оно и было. Девицы для захомутания желанного жениха шли на любые ухищрения.

В моей прошлой жизни был один приятель-москвич. Парень окончил военное училище, но служить «куда Родина пошлёт» несильно желал. К тому же действовало негласное правило — оставлять в Москве тех, у кого имелась квартира, путь даже родительская. Всё меньше хлопот с обеспечением молодого офицера жильём.

Но молодые лейтенанты шли на некоторые ухищрения. После получения следующего звания их могли всё же отправить куда-то в другое место. Зато если сразу после выпуска отслужить, к примеру, в Туркестанском военном округе, то вероятность перевода оттуда в Москву выше. В общем, я несильно вникал, как это делалось. Наверняка использовались связи родителей или каких-то знакомых. Суть истории в том, что молодой офицер, отслужив положенный срок в военном округе, где год шёл за полтора, ждал со дня на день перевода в столицу. Жил он на съёмной квартире, занимая одну комнату из трёх. На его беду, дочка хозяев квартиры положила на парня глаз. Жених перспективный, холостой. В мечтах девицы он должен был увезти её «на белом коне» прямо в Москву.

Парню повезло в том плане, что лоджии двух соседних квартир перегораживались весьма условной стенкой. В один из дней сосед вышел покурить и случайно подслушал разговор двух девушек. План был прост как пять копеек: соблазнить и обвинить после в изнасиловании. Статья за это дело такая, что выбора особого и нет — в тюрьму, где очень не любят или как раз «любят» таких заключённых, или действительно жениться.

Дядька, подслушавший девиц, в тот же вечер не поленился выйти на лестничную площадку, чтобы специально встретить молодого офицера. Нужно ли говорить, с какой скоростью собирал манатки парень? Пару месяцев, пока не получил перевод, кантовался где придётся: то на работе ночевал, то у каких-то приятелей, справедливо опасаясь, что девицы могут и другую подставу устроить, обвинив даже в том, чего не было.

Подобный случай типичен и метод не новый. Так что поведению той же Олеси я не сильно удивлялся.

— Как там Миша? — тем временем поинтересовалась супруга.

Видеться с другом мы стали реже, зато чаще общались по телефону. Про доставшуюся ему квартиру он своей жене рассказывать не стал. По намёкам я понял, что развод не за горами.

В этом году Михаила отправили в сентябре с вторым курсом убирать урожай, и это стало поводом для ревности со стороны Кати. Да и после скандалы продолжились.

Рассказывал семейные перипетии Мишка по телефону из бывшей бабушкиной квартиры. Все памятные вещи отец забрал сразу после похорон. Остальные остались в квартире. Я надеялся, что друг сам разберётся и выбросит ненужное. Выбрасывать Михаил ничего не стал. Разве что решил отнести домой телевизор. Запланировал он это в один из выходных дней, поскольку ему надоели ссоры двух женщин по поводу того, что именно смотреть.

Как правило, побеждала хозяйка телевизора. Катерина в отместку врубала музыку на магнитофоне. Соседи реагировали на общий шум и начинали стучать по батареям. Можете представить, как это всё мешало Михаилу сосредоточиться на написании диссертации?

Тишина и спокойствие бабушкиной квартиры повлияли на друга наилучшим образом. Вместо того чтобы сразу забрать телевизор, он сел (буквально на минуточку) записать что-то, пришедшее в голову, и так увлёкся, что очнулся, когда уже стемнело. Маму предупредил и решил не ехать куда-то поздним вечером. Отыскав на кухне немудрёные запасы еды и чай, Мишка остался до утра в квартире и в результате получил от жены истерику.

Телевизор он так и не привёз, напротив, забрал из дома печатную машинку и поставил её в своей квартире. Сделал он это из лучших побуждений. И мама, и Катя жаловались, что он своими постукиваниями мешает слушать или смотреть телевизор. Михаил решил сделать как лучше, а со стороны выглядело, будто он уносит куда-то свои вещи. И снова в доме случился скандал.

Тётя Роза активно встала на сторону сыночка. Даже не знаю, что лучше — такая активная мама, как у Мишки, или как моя, которой всё было пофигу и она ни во что не вмешивалась? Предполагаю, что золотая середина — оптимальный вариант. В идеале, конечно, молодая семья должна жить отдельно от родителей.

Кстати, Сашин отец тоже пару месяцев пытался по старой привычке воспитывать дочь. То, что она уже выросла, он как бы и не замечал. Несколько раз он наведывался в гости. При этом получалось, что общаться нужно прежде всего с моим отцом. Какое тут воспитание? Больше всего Сергея Николаевича возмутило то, что мы уехали летом в дом отдыха, известив их по телефону. Типа почему не согласовали свою поездку с родителями? С большим трудом я довёл до сознания родственника мысль, что его дочь уже взрослая, а если и будет отчитываться, то передо мной.

Как глава семьи я, конечно, хотел, чтобы жена сидела дома. У того же Жарова супруга, не доучившись, бросила всё ради мужа и детей. В приказном порядке я настаивать не буду. Сашка училась, старалась, пусть самовыражается. Нагрузка в школе не слишком большая и для домашних дел времени хватает. Как основной добытчик, я снабжал семью продуктами. Отец утром ходит в молочный отдел, на обратном пути покупает хлеб. То есть стоять в очередях и таскать тяжёлые сумки Саше не нужно, чем она и хвасталась перед мамой. В ответ слышала возражения, что не всем повезло иметь мужа с автомобилем и хорошей зарплатой.

— Знаю, знаю, Саша у меня самый лучший, — чирикала супруга в ответ своей родительнице. — Его и на работе хвалят.

Это она наслушалась отзывов в мой адрес со стороны генерала. Хорошо быть аналитиком, когда знаешь события наперёд. Пусть без точных дат, но в целом по сводкам, статьям и телетайпным лентам я прогнозировал многие события так, что даже Илья удивлялся. Владимир Петрович свято верил, что мои способности примерно как у экстрасенсов. Хотя и приглядывал за мной внимательно. В очередной раз я убедился, что и шагу не могу ступить без пригляда.

— Товарищ майор, а про четырнадцатое июня 1971 года в Краснодаре ты мне забыл написать, — проявил он свою осведомлённость в середине осени.

То, что в нашей среде все друг на друга стучат, я давно не удивлялся. В этом случае я скорее был в недоумении, что информация так долго шла. Пришлось писать и оправдываться.

Но это дело прошлое, зато события в Афганистане самые свежие. Мало кто из простых людей понимал, что кроется за сухими фразами о вводе «ограниченного контингента советских войск» на территорию Афганистана. Двадцать пятого декабря, в полдень по Москве, была отправлена директива на переход государственной границы. Через три часа 40-я армия, спешно сформированная в Туркестанском военном округе, вошла в Афганистан, чтобы остаться там на долгие десять лет.

Сашка и отец каким-то образом почувствовали моё настроение. С расспросами не лезли, понимая, что я работаю с государственными секретами. Но я им сам рассказал. Всё равно по телевидению вскоре об этом объявят и начнётся очередная пропаганда. Жаль, что те чистенькие пропагандисты сами не ощутят на своей шкуре, что такое Афганистан.

Аналитическую справку я написал солидную. Отметил, что на фоне противодействия капиталистических стран советской агрессии США ещё более утвердится в своём положении сверхдержавы. Америка начнёт оказывать помощь Пакистану, а исламские страны осудят действия СССР. Даже Индия, дорожившая добрососедскими отношениями с нашей страной и не ладившая с Пакистаном, не поддержит нас в афганском вопросе.

Про бойкот Олимпиады я отметил отдельно, расписав во всех красках, почему и благодаря кому это произойдёт.

Честно говоря, я не ожидал, что Андропов лично читает всю аналитику. Но как оказалось, мои опусы ему доставляют еженедельно. Проходит всё это через руки замов и они уже решают, что будет интересно главе КГБ, а на какие темы его не стоит беспокоить.

В этот раз Юрий Владимирович захотел сам меня увидеть и расспросить. Основной вопрос был, конечно, об Олимпиаде. Мол, из каких-таких данных я вывел столь пессимистичный прогноз? Не много ли я себе позволяю? Пришлось напомнить, что ещё со времён Древней Греции во время Олимпиад прекращали все войны. Пусть это и давние традиции, но отличный повод для бойкота со стороны Америки. Дальше США надавят на те страны, которые зависимы от них, и заставят отказаться от поездки на Олимпиаду в СССР.

— Не вижу предпосылок для того, что вы тут насочиняли, — сообщил мне Андропов. — Перехвалили вас во 2-м управлении. Больше подобную чушь прошу не писать.

На такое пожелание я кивнул, пообещав следовать совету. К чему суетиться, если история сделает это за меня? К тому же приближался Новый год и очередные хлопоты, связанные с ним.

Как всегда, погуляли с размахом, отдохнули и душевно отметили. Холостой, со штампом в паспорте о разводе, Мишка отмечал его вместе с нами.

А уже 8 января 1980 года президент США Картер назвал советское военное вторжение в Афганистан самой главной угрозой миру после окончания Второй мировой войны. По рекомендации «свыше» на тему Афганистана я больше ничего не писал. У нас другой работы хватало. КГБ СССР обратилось к руководителям органов безопасности ряда развивающихся стран с просьбой о передаче информации о подраненных замыслах спецслужб Запада. Вскоре стали поступать какие-то сведения. Не могу сказать, что много, но проверять и обрабатывать приходилось всё подряд.

Кроме того, комитет совместно с МВД усилили контроль над лицами, пытающимися незаконно приобрести оружие. Тем стукачам, которые доносили подобную информацию, много чего посулили. Разыскивалось похищенное оружие, проверялись учёт и хранение, принималось во внимание любое упоминание о том, что чей-то дед привёз с войны огнестрел и не сдал его государству, а где-то припрятал (угу, в огороде закопал). Также тщательно проверялись все случаи разрешения хранения наградного оружия.