Котенок. Книга 1

* * *

Спать я отправился после полуночи – уставший (уже физически), но счастливый.

Случилось это после того, как мама уснула.

Я долго ворочался на кровати: вновь и вновь воскрешал в памяти события сегодняшнего вечера. Вспоминал мамин смех; а ещё: её рассказ о разговоре с папой (папа позвонил ей рано утром) и об её обещании, что скоро мы отправимся к отцу в Первомайск. Подумал, что мамин голос – лучшая мелодия для моих ушей (такую не озвучила бы даже «Гибсон»). Я улыбнулся: снова пробудил воспоминания о том, как удивилась мама моему стремлению поухаживать за ней за столом и перемыть грязную посуду. Мама повторила мне вечером недавние слова Волковой о том, что я сегодня «странный». Хмыкнул. Вспомнил, что обещал накормить маму завтраком – перед тем, как она завтра отправится работать, а я пойду учиться…

«Учиться…» – мысленно повторил я.

Подумал, что если моё «видение» не закончится «сегодня», то «завтра»…

«А что будет завтра?» – сам у себя спросил я.

Мне показалась абсурдной мысль о том, что утром я пойду в школу. Представил, как отутюжу брюки (не сделал это вечером), надену свежую рубашку, соберу в дипломат учебники и тетради (память подсказала «завтрашнее» расписание уроков). «И… что потом?» – подумал я. Представил себя за школьной партой (но почему-то не шестнадцатилетнего – того «старикана», что смотрел с фотографии на странице моего паспорта РФ), усмехнулся. Вообразил, как буду тянуть на уроках руку, решать примеры и заучивать стихотворения. Представил себя на уроке физкультуры: в чёрных шортах и белой футболке. Прикинул, как буду списывать «домашку» у всегда молчаливой соседки по парте – у Алины Волковой.

Потёр уставшие за день глаза.

– Бред какой-то, – пробормотал я.

Зевнул.

С рассуждений о школе я вдруг переключился на воспоминания об Алине Волковой. Воскресил в памяти наш с ней сегодняшний недолгий разговор. Вспомнил… её порозовевшие от холода коленки. Улыбнулся. Задумался вдруг: «А что я вообще помню о своей однокласснице?» Я нашёл в «каталоге» воспоминаний не так уж много сведений об этой девчонке. Припомнил, к примеру, что за одну парту нас с Волковой усадила Снежка – в начале прошлого учебного года. Отметил, что мало общался с Алиной: соседка по парте не отличалась разговорчивостью. Вне школы я её не часто встречал – лишь случайно: Алина редко посещала внешкольные мероприятия. Знал, что училась Волкова хорошо: без троек…

Нахмурился.

Потому что нашёл в своей памяти и кое-что поважнее, чем оценки Волковой.

Я приподнялся на локтях – подо мной жалобно скрипнули пружины кровати.

Сообразил, что четвёртого сентября у Алины день рождения. Послезавтра Снежка её поздравит (перед уроком литературы, во всеуслышание). Сейчас я чётко вспомнил этот момент. Как и то, что мои одноклассники словно и не заметят поздравление классной руководительницы – не присоединят к ним свои пожелания.

Нашёл я в своих воспоминаниях и другое событие. Вспомнил, что десятого сентября тысяча девятьсот восемьдесят первого года Алина Волкова погибла. Она выпала из окна пятого этажа – умерла в машине скорой помощи по дороге в больницу. Случилось это через три дня после того, когда мы с классом ходили в поход к озеру.

«Точнее, она пока не выпала, – подумал я. – А только выпадет – в следующую среду».

А вслух произнёс:

– Десятого сентября…