Венсеремос!

Глава 11. Уаска Амару Кордоба

На прощание Кузнецов расщедрился на несколько «спящих» контактов в Аргентине и на троих офицеров, знающих испанский — не столько ставить контрразведку и вообще конспирацию в Латинской Америке, сколько посмотреть на подготовку «тупамарос» вблизи.

Возможно, на Бориса Семеновича подействовали Васины прогнозы о грядущей перемене тактики ЦРУ на континенте: после Вьетнама и Камбоджи США лет на двадцать откажутся от крупномасштабных военных операций, а после гибели инструкторов и рейнджеров в Боливии, будут очень осторожно относиться и к посылке советников. И тогда остается только формировать эскадроны смерти по мотивам гватемальской «Белой руки» и координировать их действия. То есть не воевать в лоб, а выпиливать и запугивать радикальную оппозицию поодиночке.

С таким богатством Вася и улетел в Белград.

На юга он даже не собирался, но хитрая схема поставок «Скорпионов» включала и Балканы. Типа свободные югославы прикупили партию у чехов для вооружения собственной полиции, но часть перепродали торговцам из Ливана, дальше следы теряются. Тем более, что «Црвена Застава» производит лицензионную копию, правда, не под парабеллумовский патрон. И хотя все всё понимают, но таковы правила игры — поставка оружия напрямую может стать поводом к большим разборкам.

Ну и попутно со стволами двигаются деньги, и тоже после третьей-четвертой транзакции теряются из вида налоговых служб и финансовых разведок. Все довольны, джентльмены пьют и закусывают.

А один латиноамериканский партизан пьет кофе по-турецки.

Точнее, напиток, который этим именем называют сербы.

Маленькая кафана в одном из множества переулков, примыкающих к улице Царя Душана, не могла похвастаться обилием посетителей. По утреннему времени, когда завтрак уже прошел, а обед еще и не думал наступать, в ней, кроме Васи, было четверо: со стены сурово взирал портрет Тито; два старичка, которым уже никогда не надо на работу и сам хозяин. Он колдовал в углу над джезвами — наливал, отливал, ставил на огонь, снимал, насыпал, перемешивал, доливал… Вася так и не понял технологию местного кофе, но пил уже третью чашку, когда обстановка неуловимо изменилась — словно дунул холодный ветер.

Старички отложили газеты, прекратили неторопливе обсуждение новостей и выпрямились на своих стульях, будто вместо утренней ракии проглотили по лому. Хозяин вообще выскочил из-за очага и встал почти что по стойке «смирно». Вася во все глаза смотрел, как в кафану заходит… джентльмен, иначе назвать высокого и полностью седого человека в отличном костюме-тройке невозможно. А за ним в дверь всунулись любопытные рожицы местных мальчишек.

Джентльмен сделал два шага к хозяину, неожиданно обаятельно улыбнулся и они влипли друг другу в объятия. После охлопываний и оглаживаний седой, наконец, обратил внимание на Васю и без лишних слов протянул руку:

— Рус.

Вася замешкался — это имя или что?

— Зовите меня Рус, — заметив Васину реакцию, добавил джентльмен на английском.

— Уасья…

— Хм… Рус и Вася, неплохо, неплохо. Кстати, как вас прооперировал доктор Хименес?

Он свободно уселся за стол, покрытый клетчатой скатертью, но Вася обратил внимание, что сел Рус так, чтобы видеть и вход с улицы, и выход на кухню. А еще так, чтобы обе двери оказались у него под правой рукой — ибо слева под расстегнутым пиджаком на секунду мелькнула плечевая кобура.

— Ракии? — тихо поинтересовался неслышно подошедший к столику хозяин.

— Кофе, Йован. Впрочем, — Рус взглянул на Васю, оценил его как собутыльника и предложил, — если вы желаете погрузиться в балканскую традицию, рекомендую перепечицу, ракию двойной перегонки.

— А давайте, — пустился во все тяжкие Вася.

В конце концов, с утра выпил — весь день свободен.

Ракия невесомо скользнула в горло, жизнь подкрутила яркость и заиграла цветом.

Рус пил кофе и негромко посвящал Васю в детали операции по переброске оружия — кто, где, какими средствами, легко перечисляя немалое количество контрольных точек и сигналов. Он даже помолодел лицом — морщины разгладились, в глаза появился блеск… или это от ракии?

— А еще, — Рус сделал паузу, — я поговорю со своими знакомыми, человек пять-шесть не откажутся поехать с вами в горы.

— На Альтиплано? Зачем?

— Вам же нужны инструктора. А они воевали в горах, в Испании и здесь.

Господи ну какие здесь горы по сравнению с Андами! Рус заметил Васину гримаску и добавил:

— Я понимаю, что ваши горы куда выше, но опыт есть опыт. Да и мы поучимся.

Когда, после обсуждения всех частностей, Рус легко поднялся и ушел, помахав рукой хозяину и дедкам, Вася допил кофе и сделал попытку расплатиться.

— Вы гость Руса, моего партизанского командира, — отказался кафанщик.

Вечером, в гостинице Вася наудачу спросил портье — а кто такой Рус? Известный партизан? И был буквально прибит воплями восторга — Рус! Легенда! Народный герой! Партизанская звезда 1-й степени! В восемнадцать лет ушел в горы! Гроза четников, итальянцев, немцев и усташей!

Так что спать Вася отправился, имея ориентир — жить надо так, чтобы любой портье знал твою биографию.