Противостояние II
- Автор: Александр Раевский
- Жанр: Альтернативная история / Исторические приключения / Самиздат, сетевая литература / Социально-философская фантастика
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Противостояние II"
Глава 18. Путешествие в Вологду
14 апреля 1973 года
Юля дозвонилась до него только утром в воскресенье. На её вопрос, куда он вчера вечером девался после того, как проводил её до дома, Серёга сказал, что вернулся домой, и собрался уже ужинать, но тут позвонила тётя Галя и попросила его связаться с их знакомыми. Они здесь, в Москве, живут. Эти знакомые должны были получить из-за рубежа заказанную тётей Галей книгу. Нужно было спросить, пришла ли она и, если пришла, договориться о встрече.
Он дозвонился, и те ему сказали, что книга уже на месте, но если Серёга хочет её забрать, то либо прямо сейчас, или уже в понедельник вечером, потому что в воскресенье они всей семьёй собираются за город с ночёвкой. Пришлось ехать, а это довольно далеко. В Чертаново. Вернулся домой только в девять, голодный, как собака.
На её вопрос, чем он собирается заниматься, Серёга ответил:
— Сейчас позавтракаю и буду Томке звонить. Нужно на денёк в Вологду смотаться. Вернусь только завтра вечером. Не хочу, чтобы Персик здесь один скучал. Попрошу её приютить его на пару дней. Он ещё маленький, чтобы надолго оставаться одному. Да и целый день голодным будет. Он же не выдержит, орать будет.
— Понятно... А зачем тебе в Вологду?
— Девушка одна знакомая завтра утром венчается.
У Юли похолодело на сердце. Постаралась, чтобы голос звучал равнодушно:
— Что за девушка?
— Да... это одна старая история. Я тебе её как-нибудь в другой раз расскажу. Не хочу по телефону. Слушай... — Он замолчал, очевидно, размышляя над чем-то.
— Что? — Поторопила она его.
— Нет желания вместе съездить? Отпустят тебя предки?
— Вряд ли... — А самой так захотелось, что аж дышать трудно стало. — А Вологда это далеко?
— Да нет, рядом. Ближе Ленинграда. Километров пятьсот, если по воздуху. Часов десять на поезде. Вечером сядешь, а к утру уже там. Может, всё-таки спросишь? Вдруг отпустят, а? А вечером в понедельник мы бы уже назад были.
— Угу, спрошу. Ты сказал венчается? По-настоящему венчается? В церкви?
— Угу, в церкви. Она из семьи священнослужителя и выходит замуж за будущего священника. Попадьёй собирается стать. Для них без венчания в церкви брак не засчитывается. ЗАГСы они, по-моему, до сих пор не признали.
— Здорово! А на венчание всем можно?
— Не знаю. Вряд ли всем. Это же тебе не развлечение. Своим и приглашённым можно, а просто зевакам вряд ли. Это дело очень серьёзное. Там люди порой плачут от торжественности момента.
— В ЗАГСе бывает тоже плачут. А мы с тобой приглашены?
— Нет, но ты не бойся, со мной тебя пустят. Ты, кстати, крещёная?
— Угу, крещёная. Бабушка тайком крестила.
— Если отпустят, не забудь крестик надеть. Могут на входе спросить.
— Угу, не забуду... Слушай, а там можно фотографировать?
— Не знаю... А зачем тебе? Ты что, умеешь?
— Умею. У меня и фотоаппарат собственный имеется. ФЭД-2!
— Знаю такой. Неплохая машинка. Если возьмёшь его, заряди одну кассету чувствительной плёнкой. Лучше всего 125 или даже 250 единиц. В церквях обычно света немного.
— Да, понимаю. Давай завтракай, а я попробую с мамой договориться.
— Может, лучше с папы начать?
— Да он-то меня влёт отпустит! Главное, чтобы мама отпустила! Всё, пока! Позвоню, когда ясно станет! Нет, стой! Во сколько выезжаем?
— Говорю же тебе: вечером! Не знаю я, как часто туда поезда ходят. Это на вокзал ехать нужно, расписание смотреть. Мне сказали, что пассажирский дотуда десять часов идёт, а скорый восемь с половиной. Венчание у них на десять утра назначено. Вот и считай: не позже одиннадцати вечера нужно из Москвы отчалить!
— Угу, поняла! А билеты сколько стоят?
— Чёрт его знает! Вряд ли больше десятки, если плацкарт. Это же близко. Купе подороже, конечно, но тоже вряд ли больше пятнадцати. Да ладно, не ломай голову. У меня денег навалом! Сотня в заначке лежит! Нам с тобой на всё хватит и ещё останется. Да ещё для учащихся скидка пятьдесят процентов, не забыла?
— Не, не забыла! Ну давай, пока! Я перезвоню!
***
Ура! Мама отпустила! Даже двадцать рублей на билеты и на пропитание с собой выделила! Ещё порылась в записной книжке и на аварийный случай выписала ей на отдельный листочек номер телефона сокурсницы, с которой в университете училась. Тут и папа подключился. Оказывается, и у него двое институтских друзей в Вологде живут. Записала на всякий случай и их телефоны.
Потом папа сам зарядил две кассеты для её фотоаппарата. В одну заправил плёнку в сто единиц (он сказал, что такой чувствительности должно хватить даже для церкви), а другую — стандартной в тридцать две единицы. Юля просила поставить ей плёнку в шестьдесят пять единиц, но папа заупрямился. Сказал, что тридцать две единицы для дневных уличных съёмок вполне достаточно.
Ему можно верить. Он в этом толк знает. Несколько лет фотокорреспондентом в газете «Труд» работал. Это мама его пару лет назад на должность редактора к себе в издательство перетащила. Она там заместителем главного редактора работает. Надоели ей его вечные командировки. А Леська считает, что мама просто ревновала его. В командировках дядьки ведут себя по разному. Некоторые с удовольствием налево гуляют.
***
Они с Серёгой стояли в тамбуре. Их соседкам по купе нужно было переодеться на ночь, и они попросили его выйти в коридор. Юля тоже переоделась и вышла к нему, но в коридоре его не оказалось. Он отошёл в маленький тамбур перед туалетом, а потом, когда она к нему присоединились, они вышли в большой тамбур.
Юля держалась за защищающие стекло двери металлические прутья, а Серёга стоял у неё за спиной. Одной рукой он тоже держался за прут, а другая лежала у неё на талии. Когда рядом никого не было (иногда в тамбур выходили люди, чтобы покурить), он прижимался щекой или подбородком к её виску. Иногда целовал её. В висок, в щёку, а один раз даже поцеловал в шею. Она рассмеялась от щекотки и оттолкнула его попой.
Юля смотрела в темноту за окном на пролетающие мимо светящиеся окна одиноких домишек, на тревожные красные огни шлагбаумов на переездах, слышала их стремительно приближающиеся и тут же снова улетающие вдаль звонки и улыбалась. Вспомнила прошедшую ночь и сказала негромко:
— Серёж, а мне сегодня твой запах снился...
Он потёрся щекой об её ухо и вздохнул.
— Ты мне тоже почти каждую ночь снишься, — помолчал немного и предложил вернуться в купе.
Юля и в самом деле немножко замёрзла, потому что в тамбуре стало прохладно Пришлось возвращаться. Соседки уже улеглись, но ещё не спали. Им самим спать пока не хотелось, поэтому уселись они рядышком — она к окну, а он вплотную к ней — укрыли спины и плечи одним одеялом и долго-долго сидели так, глядели в тёмное окно и перешёптывались.
Он рассказал про ту девушку, которая завтра будет венчаться. Оказывается, она Серёгу совсем не знает, и он её тоже лишь однажды видел и даже не её саму, а лишь её фотографию. Утром ему позвонил его хороший друг из Иркутска, сообщил о предстоящем венчании и очень просил Серёгу съездить туда и передать от него привет. Друг из таких, которым невозможно отказать, поэтому Серёга и согласился. Да ему и самому хотелось на Вологду посмотреть. Для них с Юлей это будет чем-то вроде экскурсии.
На вопрос Юли, что связывает её друга с той девушкой (её зовут Антониной), Серёга пожал плечами. Сказал, что и сам не очень-то понимает. Вряд ли что-нибудь более серьёзное, чем просто дружба. Он бы наверно знал, если бы между этими двоими что-то было. Сашка сказал (его друга Сашкой зовут), что она чем-то сильно отличается от других девушек, но объяснить, чем именно, так и не смог.
Когда их соседки перестали ворочаться, а та, что на нижней полке, и вовсе к стене отвернулась, Серёга обеими руками обнял её плечи и прижал к себе. Она развернулась к нему, подняла лицо, и они целовались. Потом они поменялись местами. Он уселся к самой боковой стене, сунул себе за спину подушку, а она уселась между его раздвинутых ног, упёрлась пятками в бугристый матрац, привалилась лопатками к его груди и укрыла одеялом его ноги и себя по самую шею.
А потом они больше ничего не говорили. Его руки блуждали по её плечам и груди, а она руководила ими — следила за тем, чтобы их блуждание по её телу оставались в рамках приличий. Два раза ей даже пришлось вытаскивать его руку из под одеяла, и тогда она целовала её. Это, конечно, было непедагогичным, но сегодня Юле было наплевать на педагогику и правила приличий. Если бы в метре от них не лежали соседки по купе, которые то ли спали, то ли притворялись спящими, Юля и сама забыла бы о благопристойности и благоразумии.
За пять месяцев, прошедших с того памятного утра, когда они с Серёжкой впервые стали близки, она многому научилась. Но не это главное. А главное состояло в том, что за это время она и сама успела понять, в чём именно состоит главная тайна телесной любви. Серёжка знал это с самого начала, а для неё всё началось не так давно — в последний день зимних каникул.
Серёжа ласкал её до тех пор, пока она не устала и не захотела спать. Он хотел забраться на свою полку (они с ним так решили: она на нижней полке, а он на верхней), но Юле захотелось немного полежать головой у него на коленях. Серёга согласно кивнул, вскочил на ноги перетащил свою подушку вниз, уселся к самой стенке купе, засунул себе за спину подушку, чтобы холодно не было, а когда она улеглась, тщательно укрыл её одеялом. Положил руку ей на голову погладил по лбу и по щеке раз и другой, и она просто провалилась в глубокий, без сновидений, сон.
Наверное, такие ночи запоминаются очень надолго. Может быть, даже навсегда...
***
Разбудила их проводница. Из коридора донёсся её противный голос:
— Вологда! Просыпаемся! Через двадцать минут закрываю туалеты! Санитарная зона! — и громкий стук костяшками пальцев в закрытую на ночь дверь купе.
Юля похлопала ресницами, попыталась потянуться, но руки её наткнулись на грудь Серёги. Оказывается, он всю ночь просидел, держа на коленях её голову. Она села и потянулась. Его тоже разбудил голос проводницы. Он заложил руки за голову, выгнул спину, а потом, с руками за головой быстро повернулся корпусом влево и вправо. И ещё раз так же — влево и вправо — разминая затёкшие от неудобной позы мышцы спины. Потом Серёга дотянулся к себе за спину, нащупал выключатель и включил тусклый светильник в изголовье.
Соседка по купе с верхней полки свесила голову и руку вниз. Сонно щурясь, она пыталась разглядеть стрелки своих часиков. Соседка с нижней полки спустила ноги на пол и пыталась наскоро восстановить несколько помятую во сне причёску. Пора было вставать...
***
На улице их встретил мелкий, нудный дождь. Они вышли на пустую привокзальную площадь, переглянулись, и Серёга предложил вернуться в здание вокзала и подождать пару часов в зале ожидания. Их поезд прибыл в Вологду на полчаса раньше расписания. Вокзальные часы показывали без четверти шесть. До начала церемонии венчания больше четырёх часов. Автобусы скоро начнут ходить, но ехать им с Серёгой было некуда. В этом городе их никто не ждал.
Удивительное это, оказывается, чувство, приезжать туда, где тебя никто не ждёт. Как в пустоту приехать, в которой по какой-то прихоти природы тоже почему-то люди живут. С Юлей это впервые случилось. Даже когда ездили с мамой и папой на море, там их всегда ожидал заказанный заранее номер в санатории или в доме отдыха. А тут — полная неизвестность. Чужой мир.