Лестница в небо

Еще нам повезло, что Шаман имел небольшой опыт работы с подобным Борьке. Правда, Алексей честно признавался, что опыт действительно небольшой: в их летном училище искали пару молодому гасителю и по очереди ставили с ним курсантов на неделю-две. Сработаться им не удалось, среди претендентов был отобран другой парень, но какие-то приемы запомнить пилот успел. Плюс, опять же с его слов, тот и в подметки Чёрному не годился, зато даром своим управлял мастерски, выводя из строя исключительно одаренных противников, не затрагивая остальных. Нам с Борей, конечно, до такого было далеко, но концентрировать свою силу хотя бы в нужном направлении, оставляя безопасную зону за спиной, тот научился. Помимо обучения это еще был способ «накормить» гасителя, так что от таких тренировок вечно «голодный» Борис никогда не отказывался, а наоборот вытаскивал меня на них с видимым удовольствием.

Что со мной сделает Лев Романович, если с сыном что-то случится, предпочитаю не думать. Но здесь не тот мир, чтоб прятать молодых парней в десятки слоев ваты. А, судя по двум чужим катерам, пришвартованным у причала Задунайских, опасно будет везде.

— Точно решил?

— Точно, там же Маша! — расписания с мелкой у нас были разные, но вот в кафе при гимназии мы часто пересекались. Места за столиком на шестерых почти с самого начала распределились следующим образом: два занимали мы с Борисом, два — Люда с подружкой, которая периодически менялась, а вот два оставшихся без малейшего стеснения застолбила за собой и подругой Задунайская, так что с княжной Чёрный был знаком теперь не только по моим рассказам.

Посмотрев на нас, Земеля, а за ним Шаман скидывают броники и, не слушая возражений, упаковывают меня и Бориса. Благодарно киваю.

Всматриваясь в окна, вычленяю два места столкновения, как назло, они абсолютно в противоположных концах здания. Накидав на вырванном из тетради листе план дома, нарезаю задачи:

— Метла, остаешься на катере! — оборачиваюсь к проверяющему автомат Ивану.

— Аргументы?

— Если что, отступать сюда будем, приготовься лечить.

— От тебя будет больше проку.

— Мне в любом случае внутрь идти, меня хозяева знают, от остальных лечения точно не дождешься, а от Чёрного еще и вред будет.

— Принимается, — нехотя соглашается будущий медик.

— Шаман, идешь на четвертый этаж направо. Видишь окно под статуей какой-то бабы?

— Артемиды — лучницы?

— Не умничай! Где-то там двое одаренных, зажимают хозяев к краю здания. Если не ошибаюсь — Вениамина и Мишу. Ты их обоих в лицо знаешь, будет проще. С собой берешь Шоту и Гальку, пусть страхуют.

— Может, кого-то из них с собой возьмешь?

— Будут мешаться, они с гасителями дел не имели.

— Хорошо, принято.

— Зёма, на тебе контроль тех, кто в катерах. Я их сейчас усыплю, но сразу же пойду внутрь, у тебя будет минут десять. Пусть Михалыч немного поможет, я ему скажу.

— Вязать или…? — уточняет Олег.

— Вязать, но смотри по обстоятельствам. Вряд ли там много народу — по паре человек на катер, должен быстро управиться. Потом занимаешь позицию на крыльце или в холле — делать тебе в здании нечего!

Олег морщится, но соглашается, его огонь и молнии для боя в помещениях не подходят.

— Принято.

— Боря мы с тобой в левое крыло, третий этаж, там покои хозяев. Слушаешься меня без разговоров, это понятно?

Гаситель кивает, но я настаиваю на внятном ответе:

— Понятно? Не слышу!

— Принято, — подражая бойцам, откликается чуть дрогнувшим голосом Борис.

— Шота, Галька, с меня премия и боевые, — обращаюсь к рядовым наемникам, также деловито, как и пилоты подгоняющим снаряжение.

Сгоняв до Михалыча, ввожу его в курс дела. Кэп невозмутимо кивает, но в движениях появляется собранность и решимость, а в глазах мелькает злой огонек.

— Пистолет для меня найдется?

— Сейчас принесу.

Набережная живет обычной жизнью: немногочисленные прохожие спешат по своим делам, не обращая внимания на происходящее в особняке — магические техники почти всегда бесшумные, а огнестрел у нападавших вероятно оснащен глушителями. С левого катера нам машет рукой человек в цветах Задунайских. Секундные сомнения разрешает белая повязка на рукаве — такие дополнения формой не предусмотрены. Не дождавшись с нашей стороны реакции, бандит вскидывает ствол и стреляет в сторону рубки. К его большому огорчению у нас все-таки десантный катер, и в отличие от оружия, броню с него никто не снимал, так что пули не причиняют никому вреда, бессильно выбивая искры с обшивки.

Привлеченные поднятой тревогой, на правом катере появляются еще два персонажа, присоединяясь к бесполезной стрельбе. Дождавшись, когда расстояние между нами сравняется до приемлемого, бросаю усыпление. По отмашке «можно» мимо меня с разбегу приземляется на вражескую палубу Земеля, а мы спрыгиваем на причал и несемся в здание. Попытку открыть по нам огонь из окон первого этажа прекращаю все тем же заготовленным усыплением, но на этом выдыхаюсь почти полностью — и расстояние, и объем, и усилие были за пределом моих возможностей.

— Зёма, контроль первого этажа, пятое окно слева и, похоже, кто-то в холле! — запыхавшись, командую в рацию.

— Сделаю!

Снеся двери, врываемся внутрь. Тела спящих и убитых нападавших перемешаны с телами настоящей охраны. Монструозный диван, запомнившийся мне по прошлым посещениям, весь изрешечен и измазан, из-под ножки течет темная кровь. Не останавливаясь, несемся наверх по лестнице, пока враги не очухались — Земеля здесь разберется.

На третьем этаже расходимся в разные стороны: Шаман с бойцами несется дальше по лестнице, а мы сворачиваем в хозяйскую часть. Короткими перебежками крадемся по коридору, старясь максимально использовать колонны и ниши. Забег прекращают едва слышные выстрелы, выпущенные в нашу сторону. Чудом избежав попадания и рикошетов, затаиваемся за выступом стены. Так и хочется дать в ответ очередь, но громкие звуки насторожат тех, кто за дальней дверью.

— Гаси его! Пятнадцать метров вперед, на одиннадцать часов, — тихо командую дезориентированному Борьке.

Бледный парень непонимающе смотрит на меня, но после чувствительного тычка и произнесенной свистящим еле слышным шепотом матерной тирады из прострации выходит. Вот она — сила слова! Осознав, наконец, что от него требуется, гаситель сосредотачивается и осторожно вытягивает руку за пределы укрытия. Черная бездна в его теле приветливо распахивает зев и стекает в сторону врага, образовывая воронку, направленную в сторону противника. Только бы удержал, только бы удержал! — молюсь всем богам разом. Съежившись, как будто это может помочь, прячусь от голодной мощи за спиной гасителя, вспоминая все упражнения на удержание источника — с моим почти пустым резервом попадать под технику категорически нельзя. И параллельно краем глаза любуюсь Бориной работой: сколько раз видел это зрелище, но до сих пор не могу привыкнуть к этой жуткой красоте или красоте жути.

Глухой звук от упавшего тела и бряцанье по полу выпавшего оружия заставляют нас вздрогнуть. Борька вопросительно смотрит на меня, а я кувырком перекатываюсь к противоположной стене. Отсутствие реакции дает надежду, что все получилось, и бандит или бандиты в отключке. По отданному сигналу Борька с видимым усилием загоняет силу под контроль, и мы единым махом преодолеваем последний участок, забыв или забив на необходимость передвигаться зигзагами от укрытия к укрытию. На будущее ставлю себе зарубку на этот счет, что-то рано мы возомнили себя бессмертными.

Найденного за очередной колонной едва живого бойца с белой повязкой на руке приканчиваю выстрелом в голову из его же оружия.

У тяжелой двери останавливаемся. Здесь я никогда не был, поэтому расположения помещений не знаю. С другой стороны, а не похрен ли? До крайней стены дома осталось метров пятнадцать-двадцать, звуков боя уже не слышно, так что стоит поторопиться. Распластавшись на полу, приоткрываем дверь. В щель видно удерживаемого блокирующей сетью стоящего на коленях князя, перед которым расхаживает одаренный молодец, вещая что-то о величие клана. Антонина Викторовна в луже крови лежит в углу залы, а вот Машу я не вижу.

— Гаси всех, кого надо вытащим! — шепотом отдаю приказ.

— Уверен?

— Делай!

Вечно голодный источник не подводит: заозиравшийся чужак, слепо полагавшийся на свои магические силы, изо всех сил пытается что-то накастовать, не понимая, что этим только облегчает работу гасителю. Пока он мечется, пытаясь разобраться, второй одаренный, державшийся до этого вне поля зрения, бросается к князю, но очередь моего автомата утихомиривает его пыл, одна из пуль попадает в голову, а с такими ранами трудно выжить даже магу.

— Достаточно! Контролируй проход! — одаренный противник мешком осел на пол, второй, раненый мной уже давно не дергается.

На этот раз Борьке требуется меньше времени для возврата контроля: то ли «наелся», то ли адаптировался. Дождавшись кивка от гасителя, бросаюсь внутрь.

Мне повезло: измотанный схваткой с князем и его охраной одаренный мало чем отличался от обычного человека, хотя до сих пор оставался в сознании. Из последних сил он продолжал тянуться к автомату, валявшемуся в метре от него. Откинув оружие, указываю на него Чёрному:

— Ослабь еще, сколько сможешь, но не убивай!

— Могу не сдержаться!

— Туда ему и дорога, но лучше сдержись!

Мужчина, раненый моей очередью, еще дышал, но шансов на спасение без оперативного вмешательства у него не было. Без зазрения совести добиваю страдальца и осматриваю остальные тела. Трех солдат с повязками связываю их же ремнями и только потом бросаюсь выпутывать князя.

— Машка, свои! — ору на шатающуюся девчонку, выбравшуюся из незамеченного ранее укрытия и отчаянно сжимающую пистолет.

Борис подлетает к княжне, выворачивая из пальцев оружие, и прижимает к себе содрогающееся в рыданиях тельце.

— Черный, пару пощечин, пусть идет и смотрит мать! На тебе вход!

Укоризненно глянув на меня, товарищ подводит плачущую княжну к телу Антонины Викторовны, в котором еле-еле теплится жизнь. По уму требуется сначала заняться ею, но князь выглядит не намного лучше. А он быстрее возьмет на себя руководство, чем раненая женщина.

Связываюсь с Земелей:

— Что у тебя?

— Чисто!

— Шаман?

— Добивает последнего, до хозяев еще не добрался. Галька ранен. Шота тоже и сильно.

— Бл…ство! Насколько сильно?

— В живот, нужна помощь!

— Бл..! Бл..! Бл..! — в бессилии стучу кулаком по полу. Два браслета с лечилками уже разделены между ранеными хозяевами, а еще неизвестно, что будет с их сыновьями. Сам я почти пуст, а Метлы тоже может на всех не хватить — он потратился утром на учебе.

Трубка разбитого в пылу схватки телефона наводит на мысль. Целый находится в соседней комнате, но связи нет, видимо, нападавшие позаботились об этом.

— Боря, умри, но найди работающий телефон, возможно в дежурке внизу есть, если нет — лети на набережную, я там будку видел!

— И?

— Вызвони мою мать, пусть срочно сюда приезжает. Скажи, очень срочно!