Знойные ветры юга. Том 2

* * *

Королева Мария жила на загородной вилле, принадлежавшей когда-то королю Гунтрамну, а охраняла ее полусотня отборных бойцов в таких доспехах, что ханские нукеры… в смысле, лейды герцога Орлеанского, чуть слюной не подавились от зависти.

Хан Октар с любопытством разглядывал женщину лет двадцати пяти, что сидела перед ним и держала кубок, из которого изредка делала мелкие глотки. На ее груди тускло мерцал золотой медальон с изображением того, кого хан ненавидел больше всего на свете. Октар с шумом отхлебнул вина и забросил в рот кусок свинины. Мясо было острым и жирным, прямо как он любил. Октар вытер сальные руки о голенища сапог и сыто откинулся на высоченную резную спинку кресла.

— Зачем ты позвала меня… королева? — Октар выделил последнее слово, намекая, что знает, чего стоит этот ее титул. — Я бы подумал, что это ловушка, но мой епископ поклялся богом, что это не так. Он даже своего племянника в заложники оставил.

— Ты можешь называть меня княгиней. Я сейчас ношу этот титул, и он куда выше, чем прежний, — спокойно ответила ему Мария. — Ханы и владыки племен служат моему мужу. У меня есть для тебя кое-что. Это касается твоей покойной дочери и внука.

— Не тронь мою дочь! — хан начал наливаться кровью. — Она была отрадой моего сердца, и она умерла в родах. Мы тут вдвоем! Что помешает мне просто перерезать тебе глотку?

— Может быть, тебе помешает вот это? — любезно спросила Мария, когда в высокую спинку стула, совсем рядом с ухом герцога впился тяжелый арбалетный болт. — Там, за перегородкой, сидят два стрелка, если вдруг тебе снова придут на ум глупые мысли.

— Убедительно, — насупился хан, и снова отхлебнул из кубка. — Говори, что хотела, княгиня.

— Вот имена тех, кто был рядом с твоей дочерью, когда она рожала, — Мария пододвинула к хану лист бумаги. — И тех, кто ухаживал за ней после родов.

— Я не мастак разбирать эти крючки, — угрюмо посмотрел на нее Октар. — Ты хочешь сказать, что моя дочь умерла не сама?

— Я думаю, что тебе стоит, как следует расспросить вот у этих людей, — Мария кивнула на лист, который так и лежал перед ханом. — Они знают точно.

— Это всё? — холодно посмотрел на нее хан.

— Не всё, — ответила Мария. — Князь Самослав не враг тебе. И уж тем более тебе не враг мой племянник, юный Хильдеберт, король Бургундии. Если вдруг когда-нибудь у тебя возникнут разногласия с королем Дагобертом, то просто вспомни, что Орлеан всегда был частью Бургундии, а не Нейстрии. И тебе здесь всегда будут рады. Напротив, выступив не на той стороне, ты погубишь остатки своего народа, хан Октар.

— Я проверю твои слова, княгиня, — хан гадливо держал лист за уголок, словно это было ядовитое насекомое. — Но это будет не быстро, нужно проявить осторожность в этом деле. Я не хочу погубить своих людей, втянув их в безнадежную войну из-за мести. Гнев — плохой советчик в делах.

— Мой муж говорит, — улыбнулась княгиня, — что месть — это блюдо, которое подают холодным. Я думаю, ты вполне насладишься им, когда придет время.

— Хорошо сказано, — усмехнулся Октар, — надо запомнить.

— Но мы, римляне, любим другое выражение, — негромко сказала Мария. — Cui bono? Ищи, кому выгодно!