Кротовский, вы сдурели

Глава 21

Железные ворота поползли в сторону.

— Проезжайте, — сурово крикнул охранник.

— Мне не нравится его тон, — предостерегла Травка, — Он говорит «проезжайте», как какой-нибудь сраный конвоир. Какого хера он такой борзый?

— Он видит нашу четвертую категорию гражданства, — успокаиваю Травку, — И считает себя высшим существом. Не парься… трогай уже…

— Знаешь, Кротовский, я участвовала в трех войнах, — доверительно сказала Травка, заводя машину в ворота, — Много чего повидала. Но мне не понять, кем себя мнит этот вертухай. У него ствол не стреляный. Он даже ремень нормально не подогнал. Он нулевое мясо. На передовой проживет не больше пары часов… я таким как он пачками выписывала накладные в холодильник…

— Ну… он-то об этом не догадывается. Он на передовой не был… а самый грозный лай у цепного пса, который кроме цепи и миски ничего не видел и страху не имеет… вон к тому ангару… ага… развернись сразу, задом подъедем…

Травка подогнала грузовик к раскрывшимся ангарным воротам. Кто-то открыл задние кузовные двери. Нас начали загружать. Но из-за распахнутых дверй мы не видим, чем именно нас грузят. Только слышим буханье ног грузчиков по кузовному полу.

Умница Травка полностью успокоилась. Перешла в состояние безмятежности. В то самое состояние, в котором Варан учил нас убивать магов. Мы прождали около получаса до конца погрузки, и по-моему она даже ни разу не пошевелилась. Складской чекер подал нам через форточку пропуск на выезд.

— Все что-ли?

— Ага, — Травка повернула ключ зажигания, — Машину закрыли. Пропуск дали.

— Тогда едем.

Нас выпустили без эксцессов. Охранник даже на стал выходить. Принял пропуск из будки. Проехав с километр, мы остановились. К нам забрались Сильвего, Ниндзя и Гусь.

— Как прошло?

— Нормально.

— А что так долго?

— Так полчаса грузили.

— Что хоть грузили?

— Мы не видели. Мы даже из машины не выходили.

— Так, может, тормознем и посмотрим?

— Это можно, — согласилась Сильвего.

— Так что? Останавливаться?

— Минуту… срочное сообщение пришло по внутреннему чату… — Сильвего перевела взгляд на внутренний интерфейс, —…вот что, ребята, потом посмотрим… Травка, поддай газу.

— Что случилось?

— Мне тут маякнули… по моим каналам… артефактор возможно вернулся в Киртасу… и мне это не нравится… очень не нравится.

— Настырный малый, — подал голос Ниндзя, — Надеется опять отделаться простой департацией?

— Может, и надеется. Смотря кто его прикрывает, — Сильвего пожала плечами, — Он и в прошлый раз подозрительно легко отделался…

— Черт. Дорожная полиция, — сообщает Травка, — Явно тормозить нас будет. Что делать?

— Это не полиция, — мрачнеет Сильвего, — Это кадээр. Тормози, куда деваться… только всем молчать… сама с ними говорить буду.

Травка послушно сбавила скорость, прижалась к обочине и остановилась. К нашей кабине неспешно подошли двое в темно-зеленой форме. Я уже понял, что чем темнее одежда, тем выше статус. Черный цвет так и вовсе — привилегия правящего класса.

— Киртасский департамент расследований, — расслабленно сообщил один, — Что везем?

— Имперская безопасность, — выкрикнула в ответ Сильвего, — Мы находимся на служебном задании.

— Мне как-то по-белому, где вы находитесь, — небрежно возразил кадээровец, — Вы везете груз, который вам не принадлежит. Документов на груз у вас нет. Вылазьте из машины, господа. Не заставляйте меня применять силу.

— Ага… щас… выходим, — громко сказала Сильвего и добавила намного тише, — Травка, гони…

Травка только этого и ждала. Втопила педаль в самый пол. Грузовик рванул с места, попутно столкнув с дороги легковушку кадээровцев.

— Не ждали… лопушки… — радостно прокомментировал Гусь, разглядывая в зеркало заднего вида удаляющиеся раздосадованные физиономии.

— Хорошо сработано, — похвалила Сильвего, — Это их не остановит, но задержит.

— Куда поедем? — озабоченно спросила Травка, — На въезде в город наверняка нас встречать будут.

— В город не поедем, — ответила инспектор, — Вон там сейчас поворот будет на проселочную. Туда съезжай.

Сильвего, как оказалось, знает много объездных дорог. Вскоре стемнело, однако она уверенно указывала совершенно незаметные своротки, вот только кадээровцы взялись за нас серьезно. Через некоторое время все же выследили нас при помощи летающего транспортника, догнали, засветили мощным прожектором и начали давить на мозги через громкоговоритель:

— Бегать бессмысленно! Вас все равно поймают! Немедленно остановите машину!

— Что делать? — спрашивает Травка, — От летанки мы не уйдем.

Увы, тут я с Травкой согласен. За нами теперь гонятся и легковые машины тоже, оглушая и ослепляя ночной пригород сиренами и фарами. Нет сомнений, в конечном итоге нас подловят и за каким-нибудь очередным поворотом просто перегородят дорогу. Скрыться на фуре нереально.

— Все равно машину отберут, — говорю, — Давайте хоть попробуем глянуть, что везем.

— Не отберут, — жестко отвечает Сильвего, — Уже недалеко осталось. Вон туда сворачивай.

— Точно туда? — засомневалась Травка, — Там какое-то поместье… очень-очень богатое поместье. Оно нам надо? Портить отношение с хозяином целого замка?

— А вот это моя забота, — ответила Сильвего, — Езжай.

— Там на въезде ворота закрыты, — предупреждает Травка.

— Плевать, тарань.

Травка пожала плечами в нерешительности. И я ее сомнения снова разделяю, если Сильвего съехала с катушек, ее право. Но пусть в одиночку влазит в самоубийственные авантюры. Нас-то зачем за собой тащить…

— Тарань, — жестко повторила Сильвего и надавила на Травкину коленку, втапливая педаль.

От мощного удара кованые ворота вогнуло внутрь. Наш грузовик помчался по ажурной дорожке, явно не предназначенной для проезда большегрузных фур. Проехав еще метров двести, Травка остановила машину.

— И куда ж мы, твою изнанку, заехали? — спросила она нервно, — Кадээровцы и то побоялись сюда соваться.

Действительно, не только преследующие нас машины тормознули перед выбитыми воротами. Летающий транспортник тоже завис в воздухе, не решаясь пересечь границу поместья.

— Здесь будте, — бросила Сильвего, выпрыгнула из кабины и пошла по дорожке к замку.

Из самого замка ей навстречу вышла очень пожилая и очень аристократическая дама.

— Рута, девочка моя, — аристократическая дама заключила инспектора в объятиях, — Ты как всегда… не можешь без экзальтаций…

— Я че-то не понял вот щас, — поинтересовался Гусь, — Они знакомы?

— Судя по объятиям, даже родственники, — Ниндзя разлепил оба глаза.

Сильвего повернулась к нам и помахала призывно. Пришлось гасить фары и тоже выбираться из машины. Мы предстали перед старушкой божьим одуванчиком, по какому-то наитию все как один встав по стойке смирно.

— Бабушка, знакомься, мои друзья: Травка, Ниндзя, Гусь и Кротовский… ребята, позвольте представить, моя бабушка принцесса Киртасская… ну вы чего рты пораскрывали? Загоняйте машину в гараж. Уже почти полночь, в бабушкином доме не принято ложиться так поздно…

А я и не заметил, как полночь подступила. Мы залезли обратно в кабину. Под всеобщее гробовое молчание Травка загнала фуру в гараж и я просто дождался в машине, когда меня перенесет в обычный мир.

На этот раз меня не будили ни ночью, ни ранним утром. Так что рабочий день начался в восемь, как у всех нормальных служащих. Первой ко мне на прием заявилась Мила Хоромникова.

— Кротовский, у меня неплохие новости.

— Отлично. Приятно начинать день с неплохих новостей. Слушаю.

— Во-первых, курс рубля к фунту начал выравниваться. Еще не по двенадцать за фунт, но уже и не семь.

— И какой сейчас курс?

— В диапазоне от девяти до девяти с половиной. Для нас это уровень комфорта.

— Значит, скупку фунтов продолжаем?

— Конечно. Нам это выгодно. И я бы хотела удержать такой курс обмена до конца осени.

— Понимаю, хочешь выкупить у фермеров урожай этого года.

— И не только этого года, — Мила тонко улыбнулась, — За твои грузовики и трактора они делают сорокапроцентный взнос. Остальное будут выплачивать урожаем следующего года… по фиксированным расценкам.

— Ловко.

— Еще бы. Считай, их следующий урожай я уже выкупила по текущему курсу.

— Значит, трактора и грузовики пользуются спросом? Я немного выпал из курса событий. Других дел навалилось.

— Ну ты даешь, Кротовский, — Мила надула губки, изобразив осуждение, — Я твоих машин на полгода вперед продала.

— В смысле наполгода вперед? Ты продала грузовики, которые еще не произведены?

— И трактора тоже. Не вздумай меня подвести. Твой завод должен работать на полную мощность. К следующей посевной мы должны все поставить.

— Так-так-так. Мила, обожди. Это все здорово, но ты берешь предоплату только в сорок процентов. У меня нет такой маржи, чтоб на сорока процентах выйти хотя бы в ноль.

— Я дам тебе ссуду… беспроцентную… папенька одобрил. Не надо глядеть на меня таким букой.

— Ох. Какой хоть будет размер ссуды?

— Двадцать пять процентов от стоимости техники. Только не говори, что тебе этих денег не хватит для работы завода.

— Э… у… я и не говорю… вполне хватит. Завод по миру не пойдет.

— Ну вот то-то, Кротовский. Лучше бы спасибо сказал. Я тебе сбыт наладила, а ты дуешься.

— Вовсе я не дуюсь, Мила. Ты все прекрасно организовала. Просто ты меня перед фактом ставишь…

— Сам виноват, Кротовский. Носишься, как угорелый. Тебя не застать. С твоей Анютой я все согласовывала. Она полностью одобрила. А у меня тоже нет времени ждать. Приходится на ходу подстраиваться.

— А… если с Анютой, тогда другое дело. Так бы сразу и сказала. Ты умница, Мила. Без тебя мой завод мог и вовсе встать.

— Уже лучше, Кротовский, — одобрила Мила, — Теперь по фунтам. Я обещала Фоксу, что не выпущу тебя из кабинета, пока ты с ним не встретишься.

— Ох. Зови Фокса. Чего уж там.

— Одолжений мне не делай, Кротовский. Это ты мне кругом должен, — Мила крикнула в сторону двери, — Фокс… Фокс, заходи уже. Где ты там застрял…

В кабинет из приемной вошел Джимми Фокс.

— Здравствуйте. Рад видеть, — банкир как всегда излучает оптимизм.

— Здравствуйте, Джимми. Какие новости?

— Все неплохо. Ажиотаж первых дней спал, но на рубли по-прежнему имеется устойчивый спрос. Впрочем, по мере наполнения города рублевой массой он будет снижаться. Вот выписка по банковским операциям, — Джимми протягивает листок бумаги.

— Еще триста тысяч фунтов выкупили? — поражаюсь, — Английский банк еще не объявил нам войну?

— Английский банк ничего поделать не может, — радостно сообщает Фокс, — Любой ход английского банка только ухудшит его положение, в шахматах это называется…

— Джимми, я знаю, как это называется в шахматах… а если англичане со своей стороны начнут обратный выкуп? Мы скупаем фунты, а они начнут скупать рубли?

— Тогда я англичанам натурально не позавидую, — веселится Фокс, — В этом случае мы продадим им столько рублей, что русский царь на вырученные фунты сможет выкупить весь английский флот. Уж поверьте. Скупать рубли ангиличане не станут. Англичане не дураки… уж это точно.