Знойные ветры юга. Том 2

* * *

Тамрида никаких укреплений не имела. Небольшой городок на полтысячи душ мирно сосуществовал с соседями, иногда объединяясь с ними для торговли и разбоя. Одно другому совершенно не мешало. Только в городе этом, в отличие от береговых селений, с незапамятных времен жили греки. Никто даже и не помнил, когда они тут поселились. Самые смелые уверяли, что они потомки моряков критянина Неарха, флотоводца великого Александра. Более приземленные считали, что их предками были купцы из Айлы, разрушенного арабами порта на Красном море. В любом случае, греки тут жили уже не одно столетие, и были христианами несторианского толка, принятого в Персидской империи. Они разделяли божественную и человеческую ипостась Иисуса Христа, считая, что это не единое целое, а две различных сущности, соединенных незримой связью. Тягчайшая ересь, по мнению священнослужителей Империи. Впрочем, тут им это не мешало, за исключением того, что новый эмир обложил их налогом в свою пользу, и джизьей, налогом на неверных, который должен был поступать прямиком в казну мусульманской уммы. Греки приуныли, но деваться было некуда. На остров переселились полсотни семей бедуинов из рода Алии, юной жены нового владыки. Они-то, совместно с мусульманами-неофитами и образовали гвардию правителя, подавляя малейшее недовольство новыми порядками. Лучший дом Тамриды занял эмир, и всем жителям пришлось с этим смириться. У них, собственно, и выбора не было.

— Брат! — Надир широко раскинул руки, обнимая Стефана, который прибыл на одном из кораблей. — Чего тебе в Кесарии не сидится? Ты же хотел спать до полудня и жрать своих жареных мышей? Что случилось?

— Я свою книгу про арабов, наконец, закончил, — стеснительно ответил слуга императора, — А теперь вот хочу про Индию написать. Я свои записи передал в Константинополь и брату Само, и понял, что мне и заняться больше нечем. Ну, поспал, ну поел… А дальше что? Я уже от безделья начал с ума сходить. Поэтому, когда Болли в Кесарию зашел, чтобы товары выгрузить, я все бросил и уплыл с ним. Я как крест святого Андрея на флаге увидел, чуть ума от радости не лишился.

— А тебе за это ничего не будет? — подозрительно спросил Надир. — Ты же вроде бы в ссылке… Как ты там говорил? Тебе положено страдать!

— Лучше молчи, — махнул рукой Стефан. — Тюрьма по мне плачет. Но мне уже кажется, что все давно позабыли про меня. Я в канцелярию императора письма шлю, а мне не отвечает никто. И распоряжений никаких не дают. Думаю, там всех все устраивает. Главное, чтобы я у них под ногами не путался.

— Скоро выходим, брат, — сказал Надир. — Ваши люди отдохнут неделю-другую, и тронемся в путь. Мы ждем только попутного ветра. Летом он дует на восток, а зимой — на запад. Через год вернемся.

— Ты же только женился, — усмехнулся Стефан. — Уже хочешь из дома сбежать?

— Может, если даст Аллах, — воровато оглянулся Надир и понизил голос до шепота, — через год моя жена хоть немного повзрослеет, и на настоящую бабу похожа станет. Я, честно говоря, семейную жизнь себе как-то по-другому представлял. Я, когда на нее лезу, все время раздавить боюсь. Ну, просто птенчик какой-то, а не жена. И вместо сисек у нее два прыща. Даже подержаться не за что. Хотя хозяйка добрая, тут ничего плохого не скажу.

— Я тебе в этом деле не советчик, — развел руками Стефан. — Ты же знаешь, я не по этой части. Но племянника с тетей обязательно познакомь. Правда, он немного постарше будет, и арабского не понимает.

— Я переведу, — кивнул Надир. — Тащи его вечером сюда. У нас, арабов, родня — это первое дело. Надо будет его еще и с ее братом познакомить. Он тут за меня останется. Хороший парень, только слишком горяч. Ты подарки приготовил?

— Само собой, — кивнул Стефан. — Мы семью не опозорим.

Вечером Святослав, оба его дяди и Бадр, шурин дяди Никши сидели за столом, на котором лежали лепешки, зелень и куски вареной баранины. Жена дяди подала еду и стояла неподалеку, не вмешиваясь в беседу и не говоря ни слова. Тетка Алия, укрытая платком, привела Святослава в полное замешательство, уж больно молода. Щуплая пигалица с едва наметившейся грудью скромно стояла, опустив глаза в пол, и на все вопросы отвечала односложно. Даже богатое ожерелье, поднесенное ей Святославом, заставило ее поднять смуглую симпатичную мордашку лишь на миг, а потом она снова опустила взгляд вниз. Почтенный Азиз ибн Райхан хорошо воспитывал своих дочерей. Алия поблагодарила за подарки и ушла на свою половину. Женщине не пристало сидеть с мужчинами за одним столом.

— Ну, можно считать, что познакомились, — махнул рукой Надир. — А ты племянник, по-арабски совсем не понимаешь?

— Нет, — удивленно посмотрел на него Святослав. — Латынь знаю, греческий, степной говор и язык кельнских франков. Его худо-бедно все германцы понимают. А арабский нет, не знаю.

— Зря! — поднял палец вверх Надир. — Будем учить.

— А зачем? — все так же удивленно смотрел на него Святослав. — На кой он мне?

— Ты еще удивишься, — усмехнулся Надир. — Отец разве ничего не сказал тебе? Ну, тогда и я не буду. А! Забыл! Тебе еще персидский выучить придется и язык коптов[23].

— Да мы же в походе! — возопил Святослав. — Когда мне это все учить-то?

— Ну, а вечера на что? — удивился Надир. — К вашему отряду прикреплен наставник Стефан. Он сам себя прикрепил. Он и будет вас персидскому учить.

— А язык коптов? — спросил ошарашенный новостями Святослав.

— Тут с нами один ушлый малый из Александрии плывет, — ответил Стефан. — Он в торговом доме твоего отца трудится. Его зовут Константин. Рекомендую познакомиться, этот парень далеко пойдет. Я месяц плыл с ним на одном корабле, и я тебе скажу, племянничек, это что-то…