Князь из будущего ч.2

Глава 44

Аудиенция у молодого Августа прошла на удивление пафосно и скучно. Молодой парнишка, который с трудом скрывал свое любопытство под маской напускного равнодушия, не вызвал особых эмоций у князя. Император Константин III ничем примечательным в истории не отметился, и умер молодым, сраженный туберкулезом. Он всегда жил в тени великого отца, и олицетворял его власть в столице, пока тот воевал с персами. Князя залили лестью с ног до головы, подарили кучу дорогих и ненужных подарков, а также торжественно вручили тогу и плащ римского патрикия, что подразумевало его неоплатный долг за эту немыслимую честь. Это была игра, в которую с удовольствием играли все варварские царьки. Даже великий Хлодвиг гордо щеголял в таком плаще, вызывая зависть у старой галльской аристократии. На этом аудиенция была окончена. У князя гораздо больший интерес вызвали колонны, высеченные из цельного порфира, огромные двери, выложенные слоновой костью, и две статуи богини Виктории, стоявшие по бокам от трона, чем невнятная личность, на этом самом троне сидящая. Впрочем, и сам трон был хорош. Камней и золота на нем было столько, что половину Константинополя можно было кормить целый год. Немыслимая роскошь дворца настолько резко контрастировала с убогой нищетой фракийских селений, что Самослав задумался, а стоит ли ему иметь дела с этими людьми. Их адекватность вызывала большие сомнения. Впрочем, она резко повысилась, когда в качестве ответного дара князь преподнес корчагу с медом, в которой лежала голова аварского кагана. Самослав не мог сдержать улыбки при виде перекошенных физиономий холеных царедворцев. Юный император с трудом удержал тошноту, когда евнухи с поклонами поднесли ему подарок недалекого варвара. Тем не менее, император благосклонно кивнул и состроил любезную физиономию, делая вид, что очень доволен увиденным. Он за всю церемонию не проронил ни слова, за него вещал специальный глашатай. Царедворцы жгли Самослава взглядами, не стесняясь. Они хотели понять, как эта новая фигура изменит расклад сил в Империи. А в том, что она его изменит, сомнений ни у кого не было. Подарок был с прозрачным намеком, а намеки в этом дворце понимали на раз. Люди тут были весьма опытные.

Впрочем, парнишка, сидевший на троне, ничего не решал, он был всего лишь парадной куклой, а Самослав хотел обговорить свои вопросы с теми, кто обладал реальной властью. В городе правил Феодор, брат Ираклия и куропалат Империи, и именно с ним Самослав обсуждал будущее. Стефан переводил этот разговор, ведь латынь из Бургундии, которой владел князь, весьма сильно отличалась от африканского диалекта ромейского вельможи.

— Мое войско пришло за добычей, куропалат, — сказал Само, — и мне стоит большого труда его удержать. Ты и сам понимаешь, что пока я держу его одними обещаниями.

— Казна пуста, — поморщился Феодор, который оказался на редкость дельным мужиком. — Мы воюем почти двадцать лет.

— Вы давали полмиллиона кагану, — тонко улыбнулся князь.

— Откуда ты знаешь? — вскинулся Феодор.

— У меня в войске есть парень, сын одного из степных ханов, он слышал этот разговор своими ушами. Хочешь, я приведу его сюда.

— Не нужно, — хмуро засопел Феодор. — Не было у нас этих денег. Мы бы собрали все золото Константинополя для того, чтобы расплатиться. И сейчас таких денег нет, война все съедает.

— Ладно, — хлопнул ладонью по столу Самослав. — Я хотел потребовать сто тысяч, но этот твой Стефан уболтал меня на пятьдесят. Приятный парень, я не смог ему отказать. Меньше взять не могу, мне войско кормить нужно.

— По рукам, — кивнул Феодор с явным облегчением. Сумма была существенно ниже, чем он ожидал. — Мы дадим эти деньги.

— Это не все, — сказал ему князь. — Ты же не думаешь, что я такой добрый? Я проложу торговый путь через Фракию. Мои купцы будут торговать без пошлин, и это навсегда. Я открою тут торговый дом, и он не будет платить налогов.

— Купцы? Торговый дом? — раскрыл в изумлении рот куропалат. — Я не ослышался? Ты же воин! Торговля — удел ничтожной черни!

— Ты не ослышался, — с каменным лицом сказал князь, подавая ему свиток. — Вот свиток привилегий, которые я намерен получить.

— Так ты получишь куда больше, чем брал каган в виде дани, — задумчиво сказал Феодор, бегло пробежав свиток. — Может, мы будем давать тебе каждый год двадцать тысяч номисм вместо этого? Просто в подарок!

— Ты забываешь, что вдоль дороги уже висят на кольях воины из племени северов, — прозрачно намекнул Самослав. — Мне придется очистить от склавинов половину Фракии, и за это я и возьму твои двадцать тысяч. В год… Мне придется охранять земли вдоль дороги и поставить там три десятка постоялых дворов. Кстати, все они тоже будут моими, и не будут платить вам налоги. А вы заселите эти земли и снова пустите своих живодеров собирать налоги.

— Что ты хочешь покупать у нас? — спросил сраженный этой убийственной логикой куропалат. Ему было плевать на торговые привилегии чужестранцев и убытки имперских ремесленников. Ему нужен был мир любой ценой.

— Специи, ткани, ковры, — начал перечислять Самослав, — стекло, украшения, породистых лошадей из Аравии, овец с тонким руном, изделия из эмали. Да много всего! А из своих земель я повезу мех, мед и янтарь. Еще у меня отличное оружие, железо в слитках и льняные ткани. Я позволю идти к вам на службу германским наемникам. Ну, и платить я буду серебром.

— Ты будешь платить за наши товары серебром? — выпучил глаза куропалат. Империя задыхалась от отсутствия денег. — Это многое меняет.

— Смотри! — князь выложил на стол рубль, на котором были выбиты латинская и словенская надпись: «Рубль, одна треть солида».

— Мы же мастера к тебе послали, резчика с монетного двора, — вспомнил вдруг Феодор, изумленно разглядывавший массивный серебряный кружок. — А мы тут гадали, зачем он тебе понадобился! Отличная работа!

— Я передам мастеру, — улыбнулся князь.

— Я согласен! — решительно ответил Феодор. — Пятьдесят тысяч сразу, по двадцать ежегодно, и мы дадим грамоту на беспошлинную торговлю по всей Империи. А за это ты освободишь Фракию и Грецию.

— Об этом мы не договаривались, — покачал головой Самослав. — Разбирайтесь со своими проблемами сами. Я очищу старую римскую дорогу от Сингидунума до Константинополя, и земли на день пути от нее. Там будут ходить мои патрули из всадников. Остальные земли освобождайте сами. Я не стану класть своих людей за вас. У меня франки под боком.

— По рукам! — кивнул Феодор.

— Если что-то нужно, присылайте этого парня, — кивнул Самослав в сторону брата. — Он мне нравится. А этот ваш Георгий просто напыщенный дурак. Я думал, засну, пока он мне час талдычил про величие Империи.

— Хорошо, — кивнул куропалат, который глубоко задумался. — Мы договорились.

Холодный, изучающий взгляд куропалата Феодора сверлил доместика Стефана так, словно хотел провертеть в нем дыру. Ничего хорошего не было в этом взгляде, и Стефан чувствовал, как холодная струйка пота стекает между лопаток, приклеивая к спине ткань нижней рубахи. Совершенно омерзительное ощущение! Они с братом заигрались, это было ясно, как божий день. Стефан — по недостатку опыта, а Самослав — из-за глупого высокомерия человека будущего. Он все еще не мог отказаться от мысли, что люди этого времени по определению глупее, чем он. Правда, эта часть биографии князя его брату была неизвестна.

И вот прямо сейчас Стефан чувствовал, что если он скажет хоть слово, которое вызовет подозрение опытного политика, каким был куропалат, то следующим разговаривать с ним будет опытный палач. Благо далеко ходить не нужно, допросные камеры располагались прямо в подвалах Большого Дворца. И брат ему не поможет. Войско, нагруженное подарками и золотом, покинуло городское предместье сегодня на рассвете.

— В чем подвох, доместик? — ледяным тоном спросил его куропалат. — Ты что, стал другом этот варвара? Почему он притащил тебя на аудиенцию к Августу? Или ты сам попросил его об этом? Тогда ты сошел с ума и еще пожалеешь о своей наглости.

— Мы много времени провели вместе, сиятельный, — осторожно подбирая каждое слово, ответил Стефан, — ведь я прожил в его землях больше месяца. Архонт весьма любопытен, и мы много беседовали о самых разных вещах. Наверное, поэтому он благоволит мне. Ну, а что в этом плохого? Ведь именно для этого я и был послан в те земли патрикием Александром.

— Что его интересовало? — спросил Феодор, не отводя недоверчивого взгляда.

— Буквально все, сиятельный, — пояснил Стефан. — Начиная с того, как устроен двор Августа, и заканчивая ценами на рынке.

— Зачем ему это? — изумился куропалат. — Он что, и правда, торговец?

— Да, сиятельный, — склонил голову Стефан. — У него огромные залежи соли, и самый большой рынок в тех землях. Архонт весьма сведущ в торговых делах.

— С ума сойти, — куропалат потрясенно замолчал. — Никогда не слышал, чтобы варварский царек занимался такими вещами. А серебро? Откуда у него серебро? Он же свою монету бьет!

— Его земли богаты, сиятельный. Там есть железо и серебро, не только соль.

— А та сумма, что он попросил? — Феодор обвинительно выставил вперед палец. — Где это видано, чтобы варвар потребовал меньше, чем хотел сначала. Они ведь ненасытны, как голодные шакалы! Ты в сговоре с ним? Он подкупил тебя?

— Тогда сумма была бы больше, а не меньше, сиятельный, — робко поправил его Стефан. — В чем моя вина?

— А… ну да, — совершенно растерялся Феодор. — Но я все равно чувствую себя так, словно меня обманули. Как ты уговорил его снизить цену?

— Все очень просто, сиятельный, — сердце Стефана совершило очередную попытку выпрыгнуть из груди. — Я сыграл с ним на эти деньги, и он проиграл.

— Ты поставил на кон пятьдесят тысяч солидов? — тихо, но очень отчетливо произнес Феодор. — Ты совсем дурак? А если бы ты проиграл?

— Тогда вам пришлось бы заплатить сто пятьдесят тысяч, сиятельный, — посмотрел ему прямо в глаза евнух.

— Признайся, доместик, ты сумасшедший? — все так же тихо спросил брат императора. — Признайся, и я отпущу тебя с богом. Грешно обижать тех, кого уже наказал господь.

— Но я же выиграл! Я хотел сохранить деньги императорской казны! — с обидой в голосе произнес Стефан. Его посетило вдохновение, то самое вдохновение, когда даже самое отчаянное вранье сходит за чистую монету. Секрет вдохновения был прост, доместик очень не хотел попасть на дыбу. А как метко сказал братец Само, чтобы в ложь поверили, она должна быть совершенно чудовищной.

— Просто в его землях очень любят играть в шахматы, — затараторил Стефан. — Я вас научу, сиятельный, если вы захотите. А госпожа Любава, которая сейчас занимает должность вроде нашего Комита Личного Имущества[48], очень неплохо играет. Она и меня научила. А князь, если строго между нами, играет очень и очень средне. Но он об этом не знает, потому что ему все поддаются. Так что риск был минимальным, да и, честно говоря, в случае проигрыша вы бы все равно ни о чем не узнали, и заплатили бы эти деньги. Так что лично я ничем не рисковал. Уф! — вытер он пот со лба. — Теперь вы знаете все, сиятельный, и я полностью в вашей власти.