Русский корсар

Глава 23

За пять прошедших в неустанных трудах месяцев сделано было немало. Увы, этого было недостаточно. Были решены только основные задачи. И то, далеко не окончательно, и не в полном объёме. Правда, на другой вариант, я и не рассчитывал.

Продовольственная независимость: на полное само обеспечение колония пока ещё не вышла. Овощи, кукуруза, рыба — этого было заготовлено в избытке. С мясом были проблемы: охотой на такую прорву народа не напасёшься, а для создания своего поголовья домашнего скота нужно время. Зерно также придётся заказывать в Европе. Но, в целом ситуация с продовольствием у нас сложилась благоприятная. Первые английские колонисты жили впроголодь, а мы не бедствуем. У многих наших поселенцев пищевой рацион на родине был гораздо хуже.

Ремёсла и «промышленное» производство сделало первый шаг, чтобы крепко встать на ноги. Несколько кузниц делали оружие и орудия труда для обмена с индейцами и собственных нужд. Причём, что особенно важно, используя собственное сырьё. Нужные руды нашли не так далеко (по американским меркам). Качество производимого было похуже чем в метрополии. Но лиха беда начало. Стеклодувы, гончары, портные — все нашли свою нишу. Последние экспериментировали с местным материалом. Конопля там или ещё что: особо в тему не вникал, но пусть грубые, годные только для хозяйственных нужд, но какие-то изделия у них получились. Циновки же здесь умели плести даже индейцы. Столяры гнали мебель потогонным способом. Массовую без особых изысков, вручную, но спрос удовлетворяли. Самых больших высот добились строители: глины, леса и камней на новом месте жительства хватит на несколько поколений.

Дома были построены для всех. Не все каркасные, хватало и полуземлянок, но зиму встретим в тепле. Было заготовлено большое количество брёвен, сложенных на просушку. Создалось товарищество для строительство срубов и блокгаузов. Будут делать для нужд города и на продажу всем желающим. Каркасный дом, конечно, дешевле и быстрее, но дальше вглубь материка гораздо холоднее, нужны стены потолще. Лесорубы трудились не покладая рук, расчищая поля для земледелия и табачных плантаций. На будущей год, решили осваивать Вирджинию, там табак растёт лучше. Сейчас, продавать его в Европе будет очень выгодно, такое положение сохранится ещё около ста лет.

Единственное, на плантации нужны работники. Англичане в своё время использовали дармовой рабский труд сервентов (белых долговых рабов), негров и пленных индейцев. Для меня это неприемлемо, поэтому будем пытаться создать что-то вроде кооперативов. Бедняков в Европе хватает, пусть начинают с работы на плантациях. Создать им приемлемые условия труда, пообещать сладкую морковку в виде стать частичным собственником предприятия — думаю, люди горы свернут, работая на себя, а не на дядю.

Сообща, написали местный свод основных правил и законов. Для вида, опираясь на французское право. Дворян у меня в колонии практически не было, особых частных богатеев тоже. Первым делом запретили рабство и ростовщичество. Ввели табу на дискриминацию по цвету кожи и происхождению. Все равны перед законом. Есть три категории населения: полные граждане, кандидаты в граждане и не граждане. Права этих трёх категорий несколько отличались. Владеть землёй и недвижимостью, участвовать в местном самоуправление могли только люди, получившие полное гражданство. Получить гражданство можно было, если будет исполнено несколько условий: прожить в колонии год (без правовых нарушений), выучить государственный (французский) язык, работать или заниматься общественной деятельностью на благо города, быть чиновником, служить в армии или состоять в городской милиции, аналоге местной самообороны. Последний пункт можно было заменить участием в любом другом кипише, если это поможет развитию колонии. Например, морское дело, трапперство, даже просто уборка мусора на общественных началах. Да мало ли. Хочешь жить просто как рантье? Дело твоё, но гражданство не получишь, налоги будешь платить на тридцать процентов больше. Исключение для аристократов, простые дворяне тянут общую лямку. Понятно, кроме женщин, стариков и детей. Права первых существенно расширены, почти приравнены к мужским. Кроме двух пунктов: женщины не могут служить в армии и избираться на чиновничьи должности.

В колонии введено местное самоуправление: выборный мэр, городская управа и суд. Смертная казнь без всяких излишеств: повешение для простолюдинов, расстрел для военных и отсечение головы для лиц благородного происхождения. Все эти четвертования себя не оправдывают — не особо снижая уровень преступности.

Официально главной религией осталось католичество, ссориться с иезуитами было преждевременно. Но, исповедовать другие — не возбранялось. Единственное, храмы иноверцев должны были строиться на окраине, не претендуя на центральные городские площади.

Понятно, что сразу новые правила не заработают, требуется время для привыкания. Но, мой авторитет существенно возрос, народу многие нововведения понравились сразу и бесповоротно. Конечно, проблем и правонарушений хватало — контингент среди переселенцев встречался специфический. Но, все преступление возникали или на бытовой почве, по пьяни, или же в силу гнилой человеческой натуры у некоторых индивидуумов. С такими, долго не церемонились. Тюрьма, каторжные работы или верёвка. Взятки приравняли к преступлениям особой тяжести. Не всегда, но помогало.

Верховная власть осталась в моих руках, а также на неё имели право претендовать мои наследники по крови. В рамках военных дел и государственной безопасности граф де Сен-Поль имел неограниченные права. А вот, по экономическим вопросам и гражданскому праву был вынужден советоваться с выборным городским самоуправлением. Такие ограничения собственной власти были мной введены сознательно. Так будет лучше для развития колонии. К тому же верховный правитель обладал правом вето, обеспечить выполнение которого было легко при наличии полного контроля над армией.

Да, и кто здесь будет со мной спорить? Кузена всех ближайших французских королей? Не при этой жизни. А вот, наследников нужно заранее ограничить, чтобы не было возможности пойти вразнос и похерить благое дело. Финансовые доходы делились на три неравных части. Десять процентов шли французской короне, десять на церковные нужды и благотворительность, тридцать мне, остальные пятьдесят в бюджет колонии. Последние верховный правитель не имел права потратить на собственные нужды. Бюджетные расходы обсуждались гласно и контролировались специальной службой.

Да, номинально все жители новой колонии считались подданными французской короны. Но был маленький нюанс: в рамках архаичной средневековой системы. То есть, являясь прямым вассалом короля, формально, я состоял у него в подчинении. Он мог влиять на жизнь колонии через меня — и только. Напрямую французские чиновники не имели на нашей территории никакой власти, все вопросы решались только через верховного правителя и его административный аппарат. Тут были свои плюсы и минусы. Но, вассальная зависимость и небольшой налог были не слишком большой платой за поддержку сильного европейского государства из первой тройки. А уж, на начальном этапе без этого было просто не обойтись. Время революций ещё не пришло, консервативный шестнадцатый век не терпит выскочек и самозванцев. Все эти пиратские братства на Карибах, табориты в Чехии или гёзы в Нидерландах ничего не смогли противопоставить натиску развитых государств с многочисленным населением, большой армией и мощной (по тем меркам) промышленностью. Так что сидим тихо, качаем мускулы и не высовываемся. Иначе, нас просто прихлопнут или приватизируют — за нарушения правил игры.

Образованию также была уделена толика внимания. Построены две школы. Где раздельно обучались дети разного пола. Половина из них были детьми местных индейцев. Преследовались две цели: ассимиляция и «аманатство», то есть индейские недоросли выполняли функцию заложников, удерживая их отцов от нападения на колонию. Может такие повороты могут показаться не в «тему», но только такова нынешняя реальность. Коренное население Северной Америки вовсе не является белым и пушистым. Тут с какой стороны посмотреть: с одной местных индейцев можно смело обозвать «гордым и свободолюбивым народом». С другой: термин «кровожадные дикари» — вполне себе может сойти за истину.

Вроде, самое ближайшее племя к нашему поселению — это поканокеты из объединения вампаноагов. Чуть дальше, их соседи-враги — наррагансеты. Язык сломаешь. Голову забивать себе местными мудрёными названиями не стал. Смысла особого не вижу. Дни индейских племенных образований на побережье уже практически сочтены. Ход истории не остановить. Они или будут ассимилированы белыми поселенцами или истреблены и рассеяны среди других племён. Этому невозможно помешать, а раз так — нечего и дёргаться. Поэтому, поставил себе задачу пойти по первому пути, сделав процесс ассимиляции как можно менее безболезненным.

В Советском Союзе, во времена моего детства индейцев очень сильно идеализировали. Кроме чувства справедливости: разобщённые и примитивные туземцы против вооружённых огнестрелом белых колонизаторов, тут действовал и политический фактор. Англичане были враги царской империи, а американцы — советской. Понятно, что истребление коренных народов Северной Америки у нас всячески осуждалось. Фильмы с актёром из ГДР Гойко Митичем побивали рекорды посещаемости. Книги Фенимора Купера, Густава Эмара, Сат-Ока, Вельскопф-Генрих зачитывались до дыр. Кто из советских мальчишек 70-х хотя бы раз не играл в индейцев? Заложенные в детстве постулаты очень сильно влияют на мировоззрение. Поэтому, после высадки на американский берег, у меня было только одно подспудное желание насчёт индейского населения: спасти и защитить.

По зрелому размышлению, я решил с ним бороться: всё хорошо в меру, лучше исходить из конкретной ситуации, а не из личных предпочтений, сложившихся под влиянием книг и фильмов.

Надо учитывать менталитет аборигенов: понятия о том, что можно и нельзя, правильно и неправильно — у белых и краснокожих отличаются разительно. Общее только одно: те и другие уважают силу. В этом времени, понятие справедливости весьма размыто. Кто сильный, тот и прав! А когда было иначе? Так что, с моей стороны, можно только попробовать сделать процесс взаимодействия между белыми и краснокожими не таким жестоким и кровавым. Что не просто, в том числе и потому, что индейцы народ весьма воинственный и по-первобытному жестокий.

Снимать скальпы аборигены стали ещё за долго до белых. Не везде: наши соседи, например, в качестве доказательства военной доблести отрезают у врагов головы. Ритуальные пытки пленников, поражали своей бессмысленной жестокостью европейских переселенцев, которые, в свою очередь, вовсе не являлись божьими агнцами. Различные индейские племена резали и истребляли друг друга с завидным энтузиазмом. Война была у них в крови. А как ещё молодые воины смогут проявить доблесть и доказать своё личное мужество? До контакта с европейцами индейцы из наиболее воинственных племён почти не брали пленных, уничтожая врагов до последнего человека. Потом тактика изменилась: пленников можно было выгодно продать бледнолицым.