Оябун. Том 1

* * *

Возможность расслабиться после тяжелого рабочего дня — бесценна. Для борекудан еще одна проблема — повод желательно значимый найти. Потому что это простые обыватели по пятницам на стакан падают массово и вместе с руководством в салате рожей лежат. Для по-настоящему больших крутых мужиков квасить строго по графику — дурной тон. Значит — надо внимательно выбирать, за что именно сегодня будем систему «караоке» мучить. За то, что пережили понедельник, или потому что маленький и наглый поц сумел вырвать именной герб? Не просто пошел в мэрию и там заплатил положенное. Нет — этот без меры борзый как-то пробрался в святая-святых, поклонился дайдзё тэнно и тот лично одобрил нахмуренную черную морду с «зубастыми» глазами. Кто не верит? Посмотрите копию официального письма императорской канцелярии. Там стоит оттиск, который Сын Неба ставит в исключительных случаях.

И ведь цвета подобрал со смыслом — черный и белый. Ничего лишнего. Исключительно в традициях Инагава-кай. Символ смерти. Хотя, что еще ожидать от «Взгляда Синигами».

Но стоит честно сказать — поздравляли искренне. Я это чувствую. Была легкая зависть — сумел парень, кто бы догадался раньше, что и так можно. Но без панибратства и прочей дурнины. Поэтому я со всеми успел за микадо выпить, даже не по одному разу. И под конец сидел по правую руку от оябуна, раздумывая о смысле жизни. Думалось почему-то плохо, больше хотелось тяпнуть еще по чуть-чуть и набить на улице прохожим рожу. Исключительно из чувства противоречия. Босс заметил и спросил:

— Тэкеши-кохай, чем вызваны морщины на твоем лбу? Что тебя беспокоит?

— Господин, я только сегодня осознал одну вещь… Мне кажется, молодому «сыну» вполне бы подошла приставка «хоса». Я не понимаю, зачем вы выбрали меня главным вакагасирой, возвысив над остальными.

Старик аккуратно вытер салфеткой испачканные тонкие пальцы, положил ее рядом с тарелкой. Затем медленно пригубил золотистый чай из пиалы и задал второй вопрос:

— Скажи, Тэкеши-кохай. Если вдруг случится беда, ты ведь придешь на помощь Исибаси-сан, не обращая внимание на его едкие замечания за общим столом? И Симада-сан, кто иногда забывается и называет тебя мальчиком с найденной золотой ложкой? И даже Ичибангасэ-сан, которому проще раздать бейсбольные биты парням, а не заставлять их снова садиться за парты?.. Поможешь?

— Наруходо, господин. Они моя семья. В семье родные иногда ссорятся, выясняют отношения между собой. Но не выносят проблемы на всеобщее обозрение и решают все дома, не на улице.

— Именно так… Когда ты впервые пришел ко мне, я удивился. Одаренный специалист, который мог бы работать «вольным стрелком» и прекрасно устроился в жизни. Второй раз ты меня удивил, когда отказался покидать Семью, хотя на тебя давили из-за наследия абэноши. Ты сделал выбор. Ты следуешь данному слову. Ты готов отдать жизнь за своих. Норайо Окада первым разглядел это в молодом кобуне. Я сделал это позже… Объясни, что для тебя — деньги?

— Способ решить проблему, не перекладывая ее на плечи других.

— Точно. Один из инструментов. Не самоцель… А вот люди для тебя — не расходный ресурс. И в этом — твое отличие от многих, кто после Большой Войны не смог забыть дни голода и нищеты. Многие надломились и теперь тащат припасы в забитую доверху кладовку, словно хомяки. Вырывают куски у друзей в страхе перед давно прошедшими днями… Поэтому я решил сделать ставку на молодых. Вы принимаете изменившийся мир, как он есть. Вы не цепляетесь за то, что давно умерло. И среди вас есть те, кто ценит истинные традиции и не забывает, откуда мы вышли.

— Мы бакуто, яси и ронины. Люди, кого изгнали из богатых домов в придорожные канавы.

— Хорошо сказал… Точно… А еще мы собраны воедино в ответ на ненависть. Слабые нас ненавидят, потому что мы облагаем данью. Сильные — потому что не лижем чужие пятки. Наш первый герб — грязь сточных канав, откуда мы выбрались на дорогу. Наша сила — в единстве. Мы правим ночью. И я очень хочу, чтобы ветер перемен не развеял Инагава-кай, словно сгоревший бумажный лист после городского пожара. И поверь старику, я могу ошибаться во многом. Но знаю точно одно — тебя выбрал не я. Тебя выбрали все те, кто сейчас отдыхает за общим столом. И случись беда — они протянут тебе руку помощи. Потому что ты — ничем не отличаешься от остальных. Ты — вакагасира клана. Семья для тебя важнее денег, славы и спокойной жизни. Именно поэтому тебе не нужна приставка «хоса». Ты по праву занимаешь свое место.

Я провожал каждого в дверях ресторана, вручая подарки. Спасибо русским, в двух ящиках были крохотные наборы — бутылочка водки и миниатюрная баночка с маринованными огурчиками. К ним я еще добавил по матрешке. Получилось забавно.

Когда оябун взял протянутый с поклоном пакет, старик поклонился и тихо прошептал:

— Обещай мне, Тэкеши-кохай. Обещай только одно, другого не прошу. Если мой путь прервется, ты не бросишь Семью. Не дашь ее порвать на куски. Чтобы я мог спать спокойно и не боялся закрывать глаза, когда заканчивается очередной день.

— Якусоку симас [ обещаю], господин. Но не торопитесь навещать предков. Я очень хочу, чтобы вы научили моих внуков чайной церемонии.

— Хай, Тэкеши-кохай. Куплю для этого специально фарфоровый сервиз.

Проводив последнего, вручил конверт с наличными хозяину заведения «за беспокойство» и поехал в клуб. В голове было пусто, хотя где-то на задворках сознания болтался клубок перегоревшей горечи. Оказывается, на меня рассчитывают даже те, кто при случае не забывает фыркнуть про «нахальную молодежь». И ведь не скажешь, что это получилось случайно. Сам хотел. Сам к этому стремился. Значит — придется тащить.

А еще меня перестал брать алкоголь. Доэкспериментировался. Неприятное послевкусие во рту, слабая отрыжка и легкая боль в висках. Никакого удовольствия. Придется стрессы другими способами снимать.