Оябун. Том 1

* * *

В семь вечера устроился в крохотной комнатушке на военно-воздушной базе Йокота. У меня сюда есть пропуск, и это постоянно нервирует американцев. Им категорически не нравится, что хозяева посмели использовать личную собственность, не посоветовавшись с «большим братом». И что немцы тут шуршат, деньги зарабатывают. И что абсолютно мутный мальчишка в гости приезжает, как к себе домой.

Но я лишний раз им стараюсь на глаза не попадаться. Особенно сейчас. Потому что мне нужно провести вербовку и договориться о будущем взаимовыгодном сотрудничестве. А если человек «засветится» перед своими, то финансовую выгоду я точно не получу.

— Господин Смит, — улыбаюсь худому мужчине в песочном камуфляже.

Высокий, поджарый, с глубокими носогубными складками. В отличие от людей из различных государственных ведомств, этот человек умеет не только костюм носить. Настоящее его имя я найти не смог, но это не столь важно. У меня есть куски его биографии за последние пятнадцать лет, включая «приключения» в Африке, Южной Америке и островах между Азией и Австралией. Агент из Оу-Джи-Эй, «Другое правительственное агенство». Так вояки «любя» промаркировали «рыцарей плаща и кинжала». Людей для грязной работы. Людей, кто последнее время больше озабочен наполнением личного кармана в бесконечных войнах, чем защитой любимого государства.

— Чем могу быть полезен?

Говорим на английском. Фальшивый «Смит» изображает техасский акцент, хотя по наброскам в моем досье, он родился где-то на севере Калифорнии и большую часть молодости провел еще севернее, рядом с Сиэтлом.

— Если коротко — вы можете быть мне полезны поставками оружия для маленькой армии на границе Лаоса. Я же могу быть вам полезен, как источник финансирования будущей безбедной пенсии.

— Хочешь сказать, что я должен поверить, будто спутавшийся с бандитами школьник способен быть мне полезным?

— Печально, — изображаю на лице легкую грусть. С эдакой нарочитостью, чтобы собеседник заметил. — Мне говорили, что вы специалист. И умеете не только по кабакам проституток снимать.

— Тебе соврали. И о проститутках в том числе.

— Хорошо. Тогда давайте поступим по-другому. Я выскажу «фи» рекомендателю. Ваше начальство получит список из пятнадцати человек, кого вы с таким старанием сгребли в кучу, назвав лучшими агентами в местных диаспорах. И к этой бумажке будет приколот крохотный листок с единственным вопросом: «Почему лучшие агенты господина Смита все до одного арестованы полицией?». Я подожду, когда на ваше место пришлют другого человека, после чего зайду в гости еще раз. — Поднявшись, перестаю улыбаться и показываю пальцем на закрытую дверь. — Мы или начинаем работать вместе, без дурацких штучек в стиле мажоров из Лиги Плюща. Или я возвращаюсь домой, а на вашем загривке толпа чинуш с удовольствием спляшет канкан. Или что там сейчас модно в Госдепе?

Взяв стул, американец усаживается, с неприязнью разглядывая молодого нахала.

— У тебя были плохие учителя. Вербовку проводят другим способом.

— Если мне понадобится поучиться вербовке, я вряд ли попрошу у вас совет. Успехов на этом поприще не особо заметно. Кроме того, я не собираюсь вас вербовать. Или покупать. Или заниматься подобной глупостью. Я — бизнесмен. У меня есть товар, у вас есть возможность обеспечить его транспортировку в нужное место. За это я готов платить. Покрывая возможные риски.

— При этом сразу пытаешься заходить с козырей… Кстати, можешь не стоять. На меня эти дурацкие техники манипуляции не действуют.

Достав из кармана леденец, медленно развернул обертку, положил конфету в рот и убрал фантик обратно. Помолчав, обронил:

— Во-первых, мне нет нужды заниматься манипуляциями. Я держу вас, господин Смит, за яйца. И знаю, что в будущем вы не станете меня любить. Не факт, что перестанете ненавидеть, но любить точно не будете… Во-вторых, я предпочитаю, когда мне говорят «вы». Японцы дикие формалисты. И даже когда кому-то разматывают кишки, делают это вежливо… Я ясно выражаюсь?

— Предельно… Значит, ВЫ предлагаете мне выбор. Или с позором в отставку, или ввязаться в какую-то мутную игру с непонятным финалом.

Если человек начинает выстраивать комбинации и пытается узнать детали, значит этот человек точно не скажет «нет». Очень обидно оказаться в сточной канаве без пенсии и медицинской страховки, если перед этим много лет считал себя особенным. А в тот же ДинКорп берут людей без угрозы судимости за военные преступления. Корпорации любят активы, которые способны приносить прибыль за счет старых связей и оставшихся друзей-приятелей в министерстве обороны и спецслужбах. Изгнанных с позором — в упор не замечают.

Хорошо. Господин Смит готов выслушать. Это дает мне шанс не просто побеседовать, а заключить сделку.

— Вы помните, чем развлекался сенатор Тауэр по приказу Рейгана?

— «Иран — контрас». Скандал с поставками вооружения.

— Совершенно верно. Ваша контора почти двадцать лет тому назад уже крутила схемы, на которых неплохо погрели руки все заинтересованные стороны. Поэтому я предлагаю выполнить что-то похожее.

— Я помню, чем это закончилось.

— Времена изменились. Те, кто в восемьдесят пятом размахивал флагами и орал про идеалы демократии, сейчас с легкостью подмахнули бумаги о начале «Несокрушимой свободы». Вы бомбите Афганистан, осуществляете интервенцию и тратите ракеты стоимостью сотни тысяч долларов за штуку для того, чтобы взорвать ишака, груженного мешком опийного мака. Тот же Локхид гребет золото, а простые парни вроде вас глотают пыль и ловят чужие пули… Я предлагаю чуть-чуть соптимизировать процесс… У вас есть связи. У вас есть люди, кто вам обязан. У вас есть возможность прокрутить через боссов простейшую схему. Самолет с военной базы Ю-Тапао в Таиланде взлетает и садится у соседей, в Лаосе. База Лонгтьенг. Берете груз, везете в Штаты. Военный борт, без досмотра. Там перебрасываете ящики ребятам с мексиканскими фамилиями, получаете мешки с наличными. Половину денег отстегиваете жулью из службы интендантов военного корпуса и везете обратно другие ящики с разным железом. Вторую половину наличных — оставляете себе… Мне не нужны навороченные стволы и новинки военной промышленности. Меня вполне устроят винтовки, которые собираются списать. И патроны к ним. И еще по мелочи.

— Это все пишется на камеру, после чего меня ждет пара пожизненных во Флоренсе, в Колорадо.

Знакомое место. Тюрьма максимально строгого режима. Одиночки, час в день прогулка за хорошее поведение. Выход оттуда — только вперед ногами. Многие сходят с ума еще до того, как отмотают там пару лет из бесконечных сроков.

Вздохнув, достаю еще один леденец. С сомнением разглядываю его, но прячу назад. Не тянет меня особо на сладкое.

— Боюсь, господин Смит, вы явно утратили блестящие аналитические способности, которыми так славились. На кой черт мне, человеку Инагава-кай, сдавать вас федералам?

— А зачем вы сдали моих информаторов?

— Паршивых информаторов, должен заметить. Сдал я их по одной причине — они падальщики, кто пытался работать на разведки Китая, Кореи, Вьетнама и США. Поэтому мне за выявленных шпионов власти оказывают услугу. Они не трясут ребят, кто продает таблетки на дискотеках и закрывают глаза на рестораны, в которых можно купить ящик-другой забористого пойла без сертификатов… Проблема сейчас у меня одна. У меня есть контракт в Лаосе и много белого порошка, который так любят американцы. И есть покупатели с грудой наличных, кто готов брать героин отличного качества напрямую от производителя… Афганистан производит около четырехсот тонн в год, плюс-минус. Я хочу добавить к этой полноводной реке тонну в месяц. Килограмм в лаборатории забирают за три тысячи долларов. На границе того же Афганистана ценник доползает до пяти тысяч. На улицах Нью-Йорка килограмм взлетает до полтинника. Там его мешают, фасуют и раздают торчкам. У меня груз готовы брать по тридцать пять. Пятерка — продавцам. Тридцать штук с каждого килограмма — чистая прибыль. Один рейс в месяц. Тридцать миллионов кэшем, который не засвечен у полиции или федералов. Пятнашка мне в виде оружия, техники и полезного барахла. Пятнашка вам. Двенадцать рейсов в год. Сто восемьдесят миллионов прибыли, от которой лично вы запросто отщипнете изрядную долю. Мало того, чтобы борт совсем пустой не болтался обратно, сможете добавить чего-то полезного. Химикаты или какое-нибудь снаряжение на перепродажу… И никаких дурацких сенаторов рядом.

На самом деле что-то похожее потом в Афганистане будут проворачивать друзья «Смита». В массовых количествах. ЦРУ станет одним из крупнейших поставщиков местного героина на американский рынок. Мои грузы — превратятся в каплю в море. Зато я успею на первой волне хапнуть железа, денег и завязать полезные связи в одном из наиболее опасных уголков планеты.

— Кто пустит американский военный борт в Лаос?

— Их вояки. Им на месте заплатят наркоторговцы. Вам нужно будет просто сгонять птичку на место, затем слетать домой и чуть позже — назад. Все.

— Гарантии?

— Мое слово. Прежде чем станете кривить презрительно губы, подумайте: кто я и кто вы.

Смит думал долго. Не удивлюсь, если он уже пристраивал собственные схемы к предложенному проекту. Наконец помотал головой:

— Даже если прикроемся от возможных проверок, меня просто так держать не будут. Нужно что-то еще здесь, на месте.

— Можно организовать. Я смогу дать вам правильных, проверенных информаторов, кого не сцапают в ближайшие дни. Они будут снабжать вас байками из кучи слухов, которые постоянно болтаются через соленую воду туда и обратно. Все дерьмо, которое так или иначе воняет по другую сторону моря. Мало того, вы можете зацепиться за программу контртеррора. Местные власти собираются отлавливать боевиков, которые сдуру решили спрятаться от возможных неприятностей в Ниппон. Если подсуетитесь, станете ведущим специалистом в этом вопросе.

— Какая ваша выгода?

— Я хочу подмять под себя кое-какое производство на местах. В джунглях полно лабораторий, которым пора поменять хозяина. А это — люди, оружие и прикрытие от возможных налетов со стороны «больших мальчиков». Кроме того, кто сказал, что все пятнадцать миллионов моей доли я заберу железом? Часть наличных меня тоже вполне устроит.

Говорю на его языке: полевые агенты постоянно стараются прокрутить доступные ресурсы в личных интересах. Пенсия грошовая, а через тебя проходит прорва ценностей. Как же так — сидеть у колодца и не напиться?

— Как будем оформлять сделку?

— Никак. Оговариваем лично, затем я даю вам контакты на месте. Коды доступа, частоты для связи, график поставок и кто встречает на местах. Плюс — телефоны моего посредника здесь, кто станет помогать вам с продвижением по службе… Вы взрослый человек, господин Смит. И прекрасно должны понимать, что если вы или отобранные вами люди вздумают подгадить, то в Ниппон вам лучше не всплывать никогда. Кроме того, за вашу голову ребята из Синалоа назначат награду. И когда бывшие коллеги по Конторе сдадут беглеца, на вас наденут автомобильные покрышки, обольют бензином и сожгут заживо. А я приду в гости к человеку, который займет этот стул… Пятнадцать миллионов в месяц. Сто восемьдесят в год. Не думаю, что со мной откажутся разговаривать.