Куница Том 3

Глава 42

Подмосковье. Поместье Барона Мартена.

Июль 1983 года

Когда в кабинете раздался звонок, мы втроём сидели и отдыхали. Просто отдыхали, смотрели в потолок и ждали, ничем не занимаясь. Даже не разговаривая. Девушки отходили от стимулятора, а я, зная, как они себя ощущают, не мешал.

Я поднял трубку.

— Слушаю.

«Барон Дмитрий Мартен?» — спросил властный мужской голос.

— Он самый.

«Светлейший Князь Георгий Тихомиров,» — представился собеседник.

— Здравствуйте, Ваша Светлость, — использовал я официальную форму обращения.

Пока у меня был личный конфликт с Петром Тихомировым. Не стоит раньше времени расширять конфликт на весь княжеский род.

«Петра ты?» — прямо спросил князь.

— Я, — подтверждаю. — За сестру.

«Конфликт исчерпан?»

Едва удержался, чтобы не выдохнуть с облегчением.

— Да, конфликт исчерпан.

Вызов оборвался. Вот теперь я расслабился, развалившись в кресле. Рядом с облегчением вздыхали Слава и Люда.

— Надо позвонить Павлу, — напомнила Люда. — Порадовать.

Заставил себя сесть ровно, набрал номер. Представился слуге, тот перевёл разговор на Мишу.

«Да, Дима, как?» — с нетерпением спросил Шемякин.

— Конфликт исчерпан. Можете расслабиться и отдыхать.

Слышу из трубки, как Миша сообщает всем хорошую новость.

— Эй! Как там Мишка? Живой?

«Что? А, да, всё хорошо. Сейчас его домой отправим,» — подтвердил Шемякин. — «Павел поедет домой, а сначала завезёт Мишу.»

— Хорошо. Не забывайте, что у нас турнир на носу! Отдыхайте умеренно. Всё.

Кладу трубку. Слава встала и взяла со стола бумагу и ручку, написала:

«Мне в таком виде лучше дома не появляться, да?»

Киваю:

— Да, ночуй здесь. Родителям твоим звонить?

Девушка задумалась.

— Тогда отметим нашу победу! — вклинилась Люда.

Мне бы, честно говоря, хотелось провести время наедине со Славой, но моя девушка сама закивала, кажется, с радостью. Хм… Оу… Думаю, пока не восстановится лицо, Слава не захочет оставаться со мной.

— Займём гостиную комнату, я отдам распоряжения.

Звонок не занял много времени, родители Славяны проявили ко мне известную лояльность (после того, как мама Славы открытым текстом нас в одной комнате укладывала не удивительно), распорядился накрыть стол и специально уточнил, что нас ни для кого нет, кроме самых экстренных ситуаций.

Стол нам накрыли сытный, девушкам, да и мне потребуются ресурсы для регенерации.

— Разрешите за вами поухаживать, — жестом прогоняя слуг, сам раскладываю блюда и разливаю вино.

— Я лопну, если мы всё это съедим, — с ужасом и скепсисом Люда оглядела стол.

Судя по мимике Славы, она улыбнулась. Девушка то прикрывала лицо, то одёргивала себя, то тянулась пальцами к восстанавливающейся челюсти. Для неподготовленного человека выглядело, наверное, отталкивающе, но я видал и не такое.

— А Слава не сомневается, что съедим, — улыбаюсь я. — И ещё добавки попросим. Можешь не волноваться, большая часть достанется нам.

— Я, кстати, давно спросить хотела, — Люда проводила кусок мяса, перекочевавший в её тарелку, с нескрываемым гастрономическим интересом. — Если мы не будем есть, вита не сможет заживить раны?

Закончив с сервировкой, я тоже сел.

— Будет. Только энергии уйдёт в несколько раз больше. Восстанавливать повреждения из готового материала куда эффективнее, чем выращивать клетки тела из чистой магии. Я, разве, не рассказывал?

— Может быть, забыла? — пожала плечами Люда. — Или прослушала.

Слава пока ограничивалась напиткам, и я из солидарности тоже не набрасывался на еду. Губы девушки уже восстановились, сейчас, похоже, собиралась челюсть. Девушка сосредоточилась и воплотила в воздухе надпись:

«Я, кажется, проглотила пулю» — написала Слава, добавив в конце улыбающееся лицо.

Люда подавилась, возмутившись.

— Слава!

— Там, в бою? — уточнил я.

Слава кивнула. Люда закатила глаза.

«Я достигла текущего предела. Что будем развивать дальше?» — спросила Слава.

— Я, кстати, тоже, — подхватила Люда. — осталось узлы подтянуть, но это и естественным путём пройдёт.

Вздохнул.

— Может, о делах потом как-нибудь? Мне сейчас меньше всего хочется напрягаться и перебирать в памяти узлы и их взаимодействие.

— Мне не узлы нужны, — покачала головой Люда. — А повышение предела. С узлами и так всё понятно, я буду развивать Зевса.

— Тогда готовься раскошелиться. Все ритуалы, не требующие экзотики, вроде человеческих жертвоприношений или запрещённых ингредиентов, потребуют каких-нибудь других извращений…

— Например? — заинтересовалась Люда.

Я задумался, перебирая.

— Ритуальная охота. В набедренной повязке и с одним только ножом отправиться в лес и прожить там месяц, каждый вечер раскуривая нужные травы и…

Люда подняла руки, останавливая меня.

— Нет, нет, нет! По лесам вы сами бегайте. Что-нибудь другое давай.

Я глянул на Славу, интересен ли ей разговор, но девушка кивком поощрила меня продолжать.

— Погружение в Каспийское море?

— Зачем?

— Найти на дне несколько магических камешков, каждый размером с серёжку.

Люда нахмурилась.

— Зачем? В смысле, это вообще откуда?

— Древний ритуал, времён Скифов, как считается. Хотя происхождение неизвестно, сами скифы ни моряками, ни рыболовами не были.

Люда отрицательно покачала головой.

— Дальше.

— Прогулка в жерло вулкана?

Слава начала тихо смеяться, а Люда сдалась.

— Ладно, я поняла. Если бы всё было просто, мы бы все были великими магами.

— Намного эффективнее не пытаться искать природные условия, в которых магическое тело подвергается экстремальным нагрузкам, чтобы таким образом проводить закалку и усиление, а создавать такие условия самим. Да, через ритуалы и ингредиенты, да, материалов потребуется целая куча. Ещё можно к сущностям иных планов обращаться, но там всё равно требуется подготовка и расходные материалы.

— Насчёт потусторонних. Те тени, это же не магия была, верно?

Слава создала надпись:

«Это не наше дело!»

Но я не собирался скрывать эту информацию.

— Да, это моя связь с потусторонним существом. Одним из тех, с кем можно сотрудничать дольше, чем на один ритуал. Однако даже в таком случае нужно обладать определёнными качествами…

Меня прервал стук в дверь.

— Что случилось?

Миша точно не успел бы приехать, мы только сели, времени прошло всего ничего. Слава отвернулась, чтобы скрыть лицо, а в дверь заглянул слуга.

— Господин, приехала гостья. Назвалась Ядвигой Крсманович.

Девушки переводят удивлённые взгляды со слуги на меня, но я нахожусь в таком же непонимании.

— Эм… Да. Я сейчас спущусь.

Окна выходят на другую сторону, да и ребячество это, сейчас к окну бежать. Слуга удалился, а Люда спросила:

— Она предупредила, что… Вернулась?

Отрицательно качаю головой.

— Нет. Ничего о ней не слышал с самого её отъезда. Вы со мной?

Слава отрицательно качает головой, пристально смотря на меня. Я растерянно развожу руками, девушка с облегчением кивает.

— Идём, — а вот Люда решила идти.

Думаю, и Слава бы пошла, если не ранение.

Мы спустились и вышли на крыльцо. На парковке стоял настоящий лимузин. Моё удивление было связано не с ценой автомобиля, а с его редкостью, этот класс машин не пользовался популярностью в Москве, насколько я знал. У машины стояло двое, Ядвига и парень, наш ровесник, холёный, с печатью надменности на лице.

Мы с Людой спустились по ступенькам, остановившись, гости подошли к нам. Не сразу я нашёлся, как обратиться к Ядвиге. Называть её госпожой Крсманович? Так мы вроде как врагами не стали, лишь перестали быть друзьями. По имени? Слишком фамильярно, пожалуй. Чтобы не возникло неудобной паузы, обратился прямо.

— Здравствуй, Ядвига, — произнёс я, заглядывая в карие, почти рыжие, глаза. — Давно не виделись.

Взгляд польки, острый, изучающий, сосредоточился на моём лице.

— Здравствуй, Дмитрий, — затем она перевела внимание на Людмилу. — Людмила.

Прозвучало холодно. Людмила, однако, улыбнулась, фамильярно облокотившись на меня плечом, что было бы верхом неприличия… Если бы я не понимал, в чём дело… Девочки соперничали.

— Ядвига, — широко, не скрывая довольства, улыбалась Люда. — Представишь своего спутника?

Парень с удивлением и неодобрением смотрел на нас с Людой. Мне бы, наверное, следовало оттолкнуть Люду, но после всего, через что мы уже прошли, я слишком хорошо понимал: этот жест насквозь дружеский, и касается вообще не меня. Даже был уверен, что Славяна, если нас увидит через окно, одобрит.

— Конечно. Вицлав, это мои одноклассники, Барон Дмитрий Мартен и боярыня Людмила Доброславова. Друзья, герцог Вицлав Гижицкий. Мой друг детства и… — Ядвига споткнулась, быстро заглянув мне в глаза. — жених.

Был бы я не уставшим после боя и не расслабленным после победы, мог бы и отреагировать как-то на этот милый факт. Однако одна мысль о Славе разлилась по сердцу теплотой и спокойной радостью. Что мне Ядвига и её жених?

— Рад познакомиться, — протягиваю руку.

Я ожидал удивления и даже, возможно, брезгливости, но Вицлав меня удивил, открыто улыбнулся и охотно ответил на рукопожатие.

— Я тоже очень рад. Ядвига много и хорошо говорила о тебе. Друг Ядвиги — мой друг.

Какой контраст с полькой, живое, подвижное лицо, живая мимика. И либо Вицлав не в курсе, что его невеста делала здесь, либо в курсе и уверен — это ничего не значит.

— Будьте моими гостями. И, — поворачиваюсь к Люде. — Пожалуйста, спроси у Славы, она выйдет к гостям?

Я специально сформулировал вопрос именно так. Люда идеально удержала лицо, только в глазах отразилось веселье и одобрение. Выражения лица Ядвиги я не видел, но не думаю, что там радость. Маленькая месть за жениха. Люда ушла в дом, я приглашающим жестом предложил последовать за ней. Гости не отказались, и мы вошли в холл.

— Будьте гостями в моём доме.

— У тебя свежая рана, — Вицлав указал на мою руку.

После душа я надел рубашку с коротким рукавом, так что свежая и почти исчезнувшая дырка от пули действительно попала на глаза моим гостям.

— Не свежая, — я улыбнулся. — Старая.

Но поляк серьёзно посмотрел мне в глаза.

— Я знаю, как заживают раны, когда есть вита. Этой ране не больше нескольких часов.

Смотри-ка какой умный попался.

— Может, и так. Но сейчас, как видишь, всё уже зажило.

Парень вопросительно посмотрел на Ядвигу.

— Что у вас здесь снова происходит? — спросила полька.

Пожимаю плечами.

— Небольшое недопонимание, которое мы уже устранили, — ответил я, глядя ей в глаза.

А хотел сказать: «ты больше не с нами, Ядвига, и потому наши дела тебя более не касаются». По лицу Крсманович я видел, что посыл она поняла.

А ещё по лестнице к нам спускались Слава и Люда. У Славы на лице была повязана ткань в цвет платья, закрывающая всё, что ниже глаз. Девушки спустились ко мне, и Слава облокотилась на одно моё плечо, а Люда на второе.

— Слава сейчас не может говорить, лёгкая травма, — услужливо объяснила Люда. — Но она тоже очень рада тебя видеть, Ядвига. И рада познакомиться с вами, герцог.