Темная цель

А в некоторых селениях мужчины шли дальше и вообще запрещали своим женщинам появляться на улице одним. Только в сопровождении отца, брата или мужа. Даже группке женщин не разрешалось гулять там, где живут суровые бородачи.

– Обычно, это увидишь в самых глухих селениях, – объяснил Виал.

– Глупо, – заметил Эгрегий, – зачем запирать работника в доме, если его руки можно использовать в ином месте.

– А ты видел текстиль, что продают тут?

Эгрегий покачал головой.

– Так вот, женщина должна сидеть дома и шить тряпки. Лишнее – идет на продажу. И тряпки местные изготавливают удивительные. Шерсть, лен, и реже всего – шелк! У нас такое не найти. Если наши женщины шьют, то только для своих. Повседневку.

Эгрегий кивнул, поняв, к чему клонит товарищ.

– Но! Эта вся ситуация ограничивает мобильность местных. Возможно, потому они зависят от нас, а не мы от них. Ведь на востоке их тряпки никому не нужны.

– Так эта зависимость на деньгах или силе? – спросила Хенельга.

Виал пожал плечами. Откуда ему знать, как обстоят дела в точности. Наверное, за прошедшие десятилетия их судьбы так перемешались, что разделить две цивилизации уже не выйдет.

В политику Виал старался не лезть, если это не касалось благополучия его города и коллегии. А уж глобальные эти проблемы не его ума дело. Причины гражданской войны, к примеру, его не волновали вовсе. Не затронь война Циралис, так его граждане вообще бы ничего не заметили.

– Если есть желание разобраться во всем, – сказал Виал Хенельге, – то ищи другого наставника. Это не мой профиль.

– Где ж мне его найти, никто со мной не пожелает иметь дела.

– Ошибаешься. Умные люди всегда ценятся. Для богатых и влиятельных мы инструменты. Ты просто будешь несколько иным инструментом, чем я.

Впервые Виал раскрыл спутникам, что он рассчитывает получить от них. Кроме простой привязанности, в его действиях есть другой интерес.

И вот он, оказывается, какой.

– Надеюсь, моя прагматичность вас не испугает.

Спутники не ответили, да ответ не требовался. В их возрасте сложно понять все мотивы старшего товарища.

Ночь прошла тяжело. Беспокоили клопы, коих в гостинице больше, чем постояльцев. Путники пожалели, что не остались ночевать на судне.

– Да, вот тебе и роскошь, – проговорил Виал, поднимаясь.

Спали все на одной кровати, которую застелили грязной тряпкой. Лучшего в этом заведении гостям не полагалось.

– И стоило тратить деньги, – покачал головой Эгрегий.

Еще и духота их мучила всю ночь. Вроде бы бриз с моря должен был принести прохладу, но воды залива намного горячее, чем в открытом море.

– Зато еда в этом месте недурная, – сказала Хенельга.

Пока жила в Циралисе, она распробовала мясные блюда. Особенно понравилась свинина. Колбаски, вяленный окорок, выжарки, фарш, просто жаренные куски мяса – этого она никогда в жизни не пробовала. Среди варваров, что окружали ее мясо сухопутных тварей употребляли редко. Кочевники убивали только старых животных, отчего их мясо было жестким и вонючим.

Тиринцы не ели свинины по каким-то ведомым только им причинам. А баранину гостям они предлагали редко, по особому случаю.

– Да, еда недурная, – согласился Виал.

Столько серебра за посредственные услуги. Виал качал головой. Хватило бы, чтобы полмесяца жить в Циралисе в относительном комфорте. Здесь же, хозяева привыкли выжимать из приезжих все.

Зато и кормили их вдоволь. Хватит на несколько дней пути.

Виал посоветовал спутникам, чтобы они наедались впрок.

– Планируешь оказаться в пустынной местности? – осведомился Эгрегий.

– С чего ты решил, что я всегда все планирую. В нашем деле нельзя быть готовым ко всему, потому наедайтесь.

И сам последовал своему совету.

Не хватало только овощей, еще не сезон для свежих продуктов. Зато сыры, хлеб и мясо – в изобилии. Овощи и фрукты предоставляли в различной консервации, что, впрочем, тоже понравилось гостям.

Хоть что-то запомнится от пребывания в городе. В крупных поселениях они не смогут так питаться. Виной всему не недостаток средств, а сложности по снабжению городов.

После завтрака заняться гостям было нечем, но бродить по поселению никто не захотел. Как впрочем никто не пожелал возвращаться в затхлую комнату. Путешественники расположились в саду, разбитом за гостиницей, где в тени и за приятной беседой они пили вино.

Там их застал посыльный из храма. Раб принес послание от Харета, в котором говорилось, что подручный жреца желает увидеться с чужеземцами.

Как раз этого они и ждали, упрашивать путников не пришлось.

Виал передал спутникам часть своих вещей, чтобы правильно разыграть все представление. Эгрегий взял оружие, а Хенельга кошель с серебром. Именно на эти деньги предстоит купить «должников».

В былые годы приходилось переодевать моряков, когда предстояло идти на переговоры. Это тоже имело свои выгоды, ведь эти люди могли постоять за себя. Впрочем, теперешние спутники тоже неплохие бойцы. Так что за свои сбережения можно не опасаться. Но важнее всего то, что младшие товарищи могут оказать поддержку старшему.

Не хотелось бы доводить до драки, если это не является целью предприятия.

Помощник Харета ожидал покупателей не в храме. Раб провел гостей в другую от сторону, пришлось уйти далеко в сельскохозяйственную округу. Вокруг простирались поля, зажатые со всех сторон холмами.

Пересекли реку Теа по старому мосту, оказались на территории чьей-то вилы. Роскошное строение, которому позавидует любой собственник. Не каждый землевладелец в Циралисе может позволить такое.

Обширное строение занимало огромную площадь, вмещая кроме усадьбы еще давильни для масла и винограда, несколько складских помещений для готовой продукции. Зернохранилище представляло собой высокую башню, в которой могли бы укрыться хозяева.

Стены вокруг усадьбы поражали свежей побелкой. Примерно на уровне груди по белой стене шла красная полоса. Ворота были украшены фреской в виде виноградной лозы, служащая продолжением живой лозы, обвившей стены.

– Достойно, – оценил Эгрегий.

Он видел множество усадеб, так что мог оценить размах.

– Надо думать, – сказала Хенельга, – это собственность нашего скромного жреца?

– Может, он арендует эту собственность у поселения, – пожал плечами Виал. – Бессрочно арендует, с правом передачи потомкам, которых у него официально нет.

– Значит, это его собственность.

Это же очевидно. И где, как не в усадьбе рабовладелец стал бы содержать подходящий для продажи товар. Тем лучше для покупателей. Ведь люди, что заперты здесь, уже давно не видели своих домов, родных, их ничто не держит в этом месте, кроме привычки и страха.

А для особо строптивых – есть башня зернохранилище. Ведь кроме защиты хозяина усадьбы она может служить темницей для бунтовщиков.

– На латифундию не тянет, но все равно огромная, – подытожил Виал.

– А земля принадлежит не городу, а храму.

Предположение Эгрегия скорее всего верное.

Хорошо, что раб не знает языка гирцийцев. Или он не выдает знания.

Пусть, Виал ничего не потеряет от того, что их треп станет известен Харету.

За воротами располагался парадный дворик, украшенный напольной мозаикой. Изображения крылатых божеств, занятых презренным ремеслом, должны были принести богатство и процветание дому.

Даже каморка привратника была полноценным домом, где могла разместиться семья. Привратник, даром что раб, как раз и обитал с семьей в этом доме. Похоже, кроме охраны ворот ни он, ни его жена и дети не были обременены никакими обязанностями.

В остальном усадьба ничем особо не выделялась. Двухэтажное строение, серый фасад, внутренний двор, где располагается кабинет хозяина. На женскую половину чужаков не пускают.

Путешественники не увидели ни декоративного сада, ни рабочих построек. Лишь в дальнейшем их познакомили с рабскими казармами.

Гости явились в этот дом не пировать, а заниматься делом. Так что раб сразу же провел их в кабинет хозяина. По пути можно было увидеть различные украшения, что впрочем не очень заинтересовало Виала. А его спутники попытались скрыть эмоции.

Их встретил молодой человек, занявший место за массивным столом из дуба. Ножки стола были выполнены в виде дельфиньих хвостов, резьба на столешнице напоминала морские волны. Лицо юноши показалось Виалу знакомым. Как бы не отца его он вчера видел.

– Хайре! – поприветствовал Виал и представился.

– Хайре! Я знаю, кто вы. Ведь пригласил вас в свой дом по просьбе его святейшества, экзарха Харета.

Представляться юноша счел излишним. Виал и не настаивал, но запомнил парня.

Этот стол не был просто декоративным элементом, это был рабочий инструмент. На столешнице Виал заметил следы от чернил, восковые пятна и чирки от стила. Свитки были убраны в стеллаж сбоку от входа, а таблички рассортированы на полках за спиной хозяина. Перед юношей лежала только одна табличка, как понял Виал, это был список имен.

Так и оказалось.

– Вот список людей, что могут подойти тебе, – сказал юноша, пододвигая табличку.

Виал нагнулся над столом, перевернул табличку лицом к себе. Толи случайно, толи намеренно, но данай написал имена и описание рабов на своем языке.

Пришлось постараться, чтобы разобраться. Виал долго изучал список, словно приценивался. Недалеко он смог продвинуться в прочтении.

– Если у вас возникли проблемы, – сказал землевладелец, – могу предложить услуги помощника. Он прекрасно справляется с написанием любых документов.

– Нет, благодарю, – Виал ядовито улыбнулся.

Основные слова он знал. Так что из списка в пятьдесят имен отобрал с десяток. Мог бы взять больше, средства позволяли. Только зачем класть все яйца в одну корзину?

– Вот я выбрал, – Виал взял бронзовое стило со стола и принялся вычеркивать лишние имена.

Юноша наблюдал за торговцем, сказал, что тот сделал хороший выбор. Хороший, очевидно, для него.

– Пожалуй, стоит поглядеть на них вживую, вдруг у них окажутся недостатки, не отмеченные в табличке.

– Конечно, ведь вам предстоит работать с этими людьми.

Землевладелец поднялся из-за стола, направился к выходу.

– Сколько из них знают мой язык? – спросил Виал по дороге.

– Из выбранных тобой – никто.

Что ж, придется тратить время на изучение языка местных. Чем дальше на восток и на север, тем сложнее встретить людей, говорящих на гирцийском.

Рабов содержали вне стен усадьбы. Сделано это не случайно, ведь восстания в таких крупных поселениях становятся самыми жуткими событиями. Но и на свободе держать рабов никто не станет, вдруг разбегутся. До холмов несколько рукой подать, в них может скрыться не одна сотня беглецов.

С восточной стороны усадьбы располагалась огороженная территория, в которой было несколько строений. Рабские бараки.

Единственное достоинство таких строений, что летом в них прохладно, а зимой не слишком холодно. Спали в бараках по три десятка человек на трехъярусных нарах. Рабы сами ухаживали за собой, содержали бараки в чистоте. Надсмотрщики лишь контролировали результат их деятельности. Никто же не хочет, чтобы ценный товар заболел, не хватало еще чтобы сотни рабов передохли от болезней.