Негатив. Эскалация

Глава 5/2

От комендатуры на подстройку отрядили четырёх человек: меня, Василя, Матвея и Захара — парнишку из нового пополнения учебного взвода. Я получил у дежурного список подопечных и обнаружил, что помимо тридцати операторов зимнего призыва, зачисленных на государственную службу, придётся сопровождать ещё и полтора десятка летних «контрактников». Первых должны были подвести из учебного центра, вторые дожидались транспорта у энергетического училища.

К Эпицентру наши два автобуса выдвинулись в составе автоколонны, и если с перекличкой уже приученных к военной дисциплине новичков проблем не возникло, то «контрактников» построить и пересчитать оказалось не так-то просто. Скрепя сердце, я назначил старшим во втором автобусе Матвея, а сам взял на себя транспорт со смешанным составом.

Грызня началась сразу после погрузки, пришлось даже прикрикнуть на особо говорливых, но никого действия это не возымело.

— А то что? — нагло ухмыльнулся мордатый заводила. — Что ты нам сделаешь, ефрейтор, а? В угол поставишь?

Захотелось подойти и отвесить леща, но даже с места не поднялся, только развернулся вполоборота и спросил:

— Знаешь, чем потеря благонадёжности чревата?

— Ну, расскажи!

— Вот накатаю я на вас рапорт, и пойдёте к нам служить. На перевоспитание.

— Напугал! — расхохотался заводила. — И чего плохого? Получается, мне просто так полгода денежки платили! Не придётся отрабатывать! Ещё и харчеваться за казённый счёт буду!

Его приятели согласно загомонили, и я не стал их перекрикивать, выждал момент и указал на новичков из зимнего призыва.

— Вы на них не смотрите, они не залётчики. Сказать, какое залётчикам денежное довольствие положено? Захар, озвучь!

Паренёк немного помялся, потом, будто стесняясь, сказал:

— Пятьдесят рублей.

— А сколько ежемесячно удерживают в счёт возврата стипендии?

— Четырнадцать семьдесят.

Заводила округлил глаза.

— Да ладно?!

В этот момент автобусы остановились у блокпоста, я поднялся, закинул на плечо ремень ППС и прошёлся по проходу между рядами сидений.

— Вот тебе и ладно! — заявил, недобро глядя на «контрактника». — Установка сейчас такая, что надо вас на госслужбу перетягивать. Дадите повод, я вам устрою весёлую жизнь. Каждому такую характеристику составлю, что даже не к нам, а сразу на лесоповал отрядят. Усекли?

Ответом стало недоброе сопение, и я добавил:

— Кто пасть разинет — тот, считай, первый кандидат.

Я вернулся к Василю, и тот кивком указал на оружие.

— Зачем взял?

— На всякий случай, — усмехнулся я в ответ. — Так что там у вас в Зимске приключилось? Рассказывай!

Василь принялся расписывать поиски налётчиков-операторов, и мои подопечные, разумеется, понемногу осмелели и принялись шушукаться, но говорили вполголоса и свар не устраивали. Многих и вовсе укачало, и они задремали. А уже за двадцать пятым километром все угомонились окончательно. И дело было даже не столько в приближении к энергетической аномалии, сколько в банальной жаре. Сослуживцев я предупредил, и кое-кто из «контрактников» тоже сообразил прихватить с собой сменную одежду или надеть куртки и плащи поверх чего-то лёгкого, а вот все новички оказались обмундированы по зимней форме одежды — им пришлось несладко. Опять же поначалу поездки к Эпицентру тяжело даются, вот и раскисли.

Ладно хоть ещё долго на пропускном пункте ждать не пришлось, операторов десятого, одиннадцатого и двенадцатого витков было раз-два и обчёлся, а дальше на Западный луч вывернул и наш первый автобус. Василь досадливо поморщился, а недо-операторов зимнего призыва и вовсе начало не на шутку корёжить, но обошлось без припадков и прочих внештатных ситуаций. Доехали.

— Василь, сам справишься? — уточнил я, не спеша выбираться наружу на девятом витке.

— Само собой!

— Тогда иди.

Захар тоже заикнулся было, что ему няньки не нужны, но я и слушать ничего не стал.

— Жди! — распорядился и прошёлся по проходу. — Все в порядке? Жалобы на самочувствие? Тошнота? Головная боль?

Выглядели мои подопечные откровенно бледно, но медицинская помощь никому не требовалась, тогда я устроил перекличку, а затем выставил из салона Захара и покинул автобус сам. Глянул в пронзительно-синее небо с низким зимним солнцем, вдохнул тёплого и влажного воздуха, нахлобучил на голову панаму. Плащ оставил на сиденье, поэтому в летней полевой гимнастёрке так уж жарко не было. Но то — мне, а вот остальные вполне могли заработать тепловой удар, поэтому медлить не стал, развернул перечень подопечных и вызвал пять человек из начала списка.

Бойцы мотокоманды уже заняли позиции, был установлен и столик доцента Звонаря, сам он расположился за ним в компании молоденькой конопатой девицы.

— Захар, ты за старшего. Из автобуса никого не выпускай, — распорядился я, и в компании Василя двинулся к доценту. — Иди! — указал сослуживцу на вытоптанную и выжженую площадку, а сам обратился к Звонарю: — Макар Демидович! Здравствуйте!

— О, Петенька! — обрадовался мне доцент, поднялся и протянул руку, а после сказал помощнице: — Всё, Нюра, отдыхай. Тут без тебя справятся.

Девица захлопала глазами, и доцент счёл нужным пояснить:

— Комендатура своего контролёра прислала. Всё в порядке.

— Я готов! — послышался крик Василя.

Я посмотрел на доцента, после его кивка взглянул на старшего мотокоманды и дал отмашку:

— Давай!

Донёсся резкий отклик энергетического фона, и мысленный образ Василя в моей голове начал становиться отчётливей и ярче. А после — погас, вернулся к прежнему состоянию. Излишек сверхсилы мой товарищ выплеснул искровым разрядом, покачнулся слегка и двинулся к нам.

— Чисто вышел, — отметил доцент.

— Летний поток, — пояснил я. — Гляжу, Андрею Игоревичу замену подобрали?

— О, да! — вздохнул Звонарь. — Андрюшеньку на повышение забрали. Я бы и рад был его оставить, но такими шансами не разбрасываются. Поупирался, конечно, для виду, но без этого никак. Скандала не устроишь — уважать не станут. Зато вот умненькую девочку подобрали. Опыта нет и глаза вечно на мокром месте, зато негатив двенадцатого витка. Уникальный случай. Можно сказать, один на миллион!

Я не удержался и присвистнул.

Макар Демидович кивнул.

— То-то и оно!

Тут я извинился и, препоручив контроль операторов Василю, повёл на площадку первую пятёрку. Ну а дальше — рутина. Сопровождать подстройку на Эпицентр прежде доводилось неоднократно, и теперь я не дожидался эксцессов, дабы героически преодолеть их последствия, а вместо этого заранее воздействовал на энергетические каналы подопечных, давая им возможность пробыть в состоянии резонанса столько, сколько только смогут. И гасил последующие выплески тоже сам. Санитары всё больше курили и трепались, нежели приглядывали за операторами.

С первым автобусом всё прошло без сучка и задоринки, разве что под конец буквально обливался потом — и жарило меня не только снаружи, а всё больше изнутри.

И ведь мог преспокойно пить грог в морозном Новинске, обсуждать новости и готовиться к семинарам!

Подумал об этом и тяжко вздохнул. Ну, хоть денег подзаработаю.

В качестве ответственного лица пришлось сопровождать автобус на обратном пути к контрольно-пропускному пункту. Вот там-то при известии о том, что в Новинск их увезут не сразу, а придётся ждать автоколонну, с места и подскочил один из операторов зимнего потока.

— Вы не имеете права нас здесь мариновать! — заорал он. — Это нечеловеческие условия! Просто нечеловеческие!

Паренёк кинул взгляд на бледную девушку, сидевшую на соседнем сиденье, и я воспользовался этой заминкой, моментально очутился рядом, ухватил кликушу за плечо и надавил. Пальцами стиснул болевую точку, сверхэнергией — пережал энергетический канал.

Ноги у оператора подкосились, и он плюхнулся на сиденье. Попытался высвободиться, но не тут-то было.

— Только попробуй! — пригрозил я, усиливая хватку.

— Костя, перестань! — слабым голосом попросила девушка. — Мы подождём. Просто здесь душно и пить хочется.

Ну да — фляжки догадались прихватить с собой не все, и я погнал Захара в палатку, где раздавали воду.

— Если кто-то хочет чая, кофе или бутербродов и может себе это позволить, — обращайтесь к бойцу, — объявил я после этого. Снял с плеча ремень ППС и передал его Василю. — Ты за главного. Всё, бежать пора.

И я покатил на девятый виток со вторым автобусом. С этой партией операторов возни вышло больше, под конец оказался выжат, будто лимон. Ладно хоть ещё Матвей взял на себя все организационные вопросы и контролировал новобранцев, будто пастушья собака стадо овец. Вернее, баранов — овечек тут было не больше четверти.

Прополоскав рот тёплой водой, я сплюнул под ноги, тяжело вздохнул и вытер с лица пот. Ещё подумал, что стоило первым делом пройти подстройку самому, а не оставлять её напоследок. Как-то совсем тяжко, ещё и предчувствия самые недобрые. Извне жарит, изнутри морозит. Беда…

Но раскисать не стал и взял эмоции в узду, мельком глянул в сторону солнца и резко мотнул головой, вгоняя себя в состояние резонанса. Раз! И закружились надо мной тринадцать светил. Почти сразу сгустки нестерпимого сияния замерли, проявился эффект стробоскопа, и в меня обжигающей волной ворвалась сверхэнергия.

Так и передёрнуло всего, словно новичка на первой подстройке, ещё и крутить против хода часовой стрелки начало, заломило меж лопаток, свело шею. Неприятные ощущения сегодня проявились куда острее, нежели на процедурах, и отрешиться от болезненных ощущений удалось далеко не сразу. Но — справился. А иначе попросту не совладал бы с той прорвой энергии, что переполняла меня и никак не желала упорядочиться и равномерно разойтись по организму.

Поначалу думал даже сбросить излишки искровым разрядом, но побоялся выплеснуть всю сверхсилу разом, вот и решил потерпеть. Сначала секунду, затем ещё пару. Ну а потом меня вышибло из резонанса и едва не разорвало в клочья. Скрипнув зубами, я выставил перед собой руки и привычно уже сформировал контур кинетического экрана, одним отработанным до автоматизма усилием влил в него большую часть потенциала, и воздух едва не захрустел, моментально остыв. Пар, конденсат, изморозь.

Я повернул экран сначала в одну сторону, затем в другую, а потом задумался, как быть дальше. Как и всякая энергетическая конструкция этот полог терял половину джоуля на квадратный сантиметр в секунду, вот только ждать естественного рассеивания мне по понятным причинам не хотелось, и я прикоснулся ладонями к щиту, попытался трансформировать кинетическую энергию в нечто иное, но задача оказалась слишком сложной, и тогда попросту спустил замороженное движение с поводка.

Лети! Взвыл воздух, взметнулся песок, сорвало и раскидало с кустов листву!

На выбранном мной направлении никого не было, но и так Макар Демидович погрозил пальцем. Я виновато развёл руками, потом вытер пот с лица панамой и подошёл к столу.

— Тяга к экспериментам, Петенька, чрезвычайно похвальна, но исключительно в свободное от работы время, — пожурил меня Звонарь, подписал обе заявки на подстройку операторов, шлёпнул на них по печати и протянул мне.