Бред о славе

— Да, господин, уверен, все будут молиться за вас, а — резко прервался он, увидев руку укутанную в порванный плащ со множеством, облепивших некогда золотистые элементы доспеха, чёрных, от впитавшейся крови, бумаг. — ваша рука, о добрая Целия излечи, что с ней? Это ведь монстра дело?

— Ничего серьёзного. Бестия билась изо всех сил, цепляясь за жизнь, даже я не смог углядеть за всеми её ударами.

— Быть может вам принести наших мазей? У нас женщина есть в деревне — Галка, знахарка, от любых болячек находила лекарство, может её позвать?

Прикрыв больную руку здоровой, воин резко прервал трактирщика

— Нет надобности, ты лучше мне жеребца моего выведи из стойла, чтоб готовый был в дорогу он идти.

— Да, государь.

Мужчина быстро метнулся в комнату одеваться.

Рыцарь тем временем вышел на улицу. Яркий свет, контрастировал с глубокой тьмой в корчме, принуждая глаза прищуриться на некоторое время. Голубое небо приятно воодушевляло и побуждало, если и не прогуляться, то как минимум полюбоваться им, выйдя на крыльцо. Боль все ещё напоминала о себе, хоть и не так явно, как изначально. Попытка напрячь руку оказалась, не из приятных, но давала надежду на возможное восстановление конечности, ибо та уверенно откликалась на команды.

Стремительно росло число людей на улице и взгляд каждого устремлялся на перепачканного, но гордо стоящего господина в некогда сверкающей золотой броне. Оглядевшись по сторонам и уловив на себе с десяток взглядов, герой, как пьяница, тянущийся к новому бутылю, вновь вернулся к своему хвастовству, решил сразу оповестить жителей о событии и сразу получить их любовь и авации перед отъездом.

— Внимание жители этой деревни! Я — сэр Пастурнариас, торжественно объявляю вам, что сегодня, моими усилиями, вы были избавлены от иго злого ящера, мешающего вашей жизни и труду. С этого дня, вам больше нечего опасаться, вы свободны!

Новость так приковала к себе всех, что слушатели, как статуи встали на своих местах в неизменной позе, но как только оратор окончил последнее предложение, деревня, вместе со своими жителями резко ожила, сопровождая это радостными возгласами. В воздух тут же полетели шапки, был слышен свист, толпа окружила рыцаря благодаря и иногда задевая руку, от чего приходилось отступать, прикрываясь рабочей.

Оруженосец, тем временем, терпеливо ждал позади, высматривая трактирщика с лошадью господина.

Спустя время с края таверны появился златогривый конь со скрытой под волосами головой и шеей, с пепельным телом и массивными щётками прячущими копыта. Толпа же не отступала от своего спасителя, мешая увидеть скакуна, да и сам обожаемый был не против побыть в этом моменте подольше.

Не имея возможность ни подойти ни докричаться, Линси, глубоко с чувством вздохнув, уверенно подошла к Морозу и, забрав у трактирщика поводья, со всей силы резко дёрнула их на себя, от чего животное отшатнувшись взвыло в привычной для лошадей форме речи. Толпа тут же затихла, обернувшись в сторону звука увидев коня, вместе с хмурой девушкой машущей рукой забывшемуся рыцарю.

— Ах, да! Долг зовёт меня идти дальше. К сожалению не смогу отпраздновать вместе с вами мою победу, но меня ждут другие бедные люди попавшие в беду.

Мужчина потихоньку начал сам отступать к лошади спиной, продолжая махать рукой на прощание. С небольшой сложность взобравшись в седло, он медленно взял поводья в одну руку и натянув, плавно повёл коня в обход людей на выход, продолжая прощаться, пока оруженосец хмурым лицом старательно распугивала людей.

Едва-едва лошадь ступила за ворота, как подбежала молодая женщина, протягивая корзину с пищей: хлеб, овощи, ягоды, малый кувшин молока.

— Да хранит вашу душу безгрешную и благородную Талос. Спасибо вам лорд Пастурнариас за вашу помощь!

И тут же убежала обратно.

— Что ж, в дороге будет чем подкрепиться. Яствами после охоты есть желание подкрепиться?

На это предложение оруженосец ответил лишь продолжительным зеванием и взглядом глаз тёмными от бессонной ночи.

— Ох, ясно.

Мужчина плавно сполз с седла. Взяв корзину в руки, твёрдо положил её на землю, схватив после ручку рюкзака и с усилием поднял девушку, усадив на седло. Она уже находясь в полудрёме и даже не заметила или ощутила все то, что происходило вокруг. Спустя минуту, освобождённая от лямок на плечах, почуяв телом лёгкость, просто повалилась на шею и спину жеребца сладко уснув. Просунув её ноги в стремя, дабы та не упала во сне, рыцарь уложил рюкзак поверх имеющихся вьюков и, забрав лукошко, медленно повёл коня ровным шагом по дороге вперёд.