Экспансия: Катаклизм. Том 3

Глава 20

Ковчег «Спес»

Перун

«С широко закрытыми глазами» — эта странная фраза как нельзя лучше описывала впечатление от смотрящего на меня существа.

Верхняя часть явно принадлежала человеку. Две руки, тонкая шея, длинные волосы, что облаком парили в жидкости, наполнявшей капсулу.

И её лицо… Его даже можно было бы назвать красивым, если не принимать во внимание тот момент, что глазницы у девушки были затянуты кожей.

Нижняя часть существа представляла собой переплетение щупалец, которые, казалось, были в постоянном движении и жили своей жизнью, совершенно не завися от хозяйки. То скручиваясь, то выпрямляясь, отростки изгибались и входили в небольшие углубления в верхней части кокона-капсулы.

Когда девушка прильнула к стенке, большая часть щупалец отлипла от диска со множеством углублений, но два самых крупных отростка продолжали держаться за них.

— Это колонисты, что ли? Это как их так угораздило? — спросил подошедший Кречетов.

— Не знаю. Похоже на биоморфинг на пару с симбиозом. Но что-то я сомневаюсь, что у них был целый ковчег одарённых, имевших одну и ту же способность. И то, что их правнуки поголовно унаследовали такой дар, — не отрывая взгляда от девушки, ответил я, ещё раз выпуская лечебный эфир через ладонь.

Обитательница кокона дёрнулась будто от удара электричеством и ещё сильнее прижалась к прозрачной и упругой стенке. Я уже было подумал, что она собирается порвать кокон и выбраться наружу, но преграда не поддалась, лишь изогнулась, и мутант распластался по ней, всё прижимаясь своим странным обнажённым телом к упругой стенке. А я ощутил, как мой эфир стал стремительно впитываться сквозь преграду.

Перекрыв «кран» и закрыв глаза, я внимательно отслеживал, как крохи энергии, выпущенные мною, проходя через девушку, на пару секунд задерживаются в её непропорционально раздутом ядре, а дальше через отростки исчезают в дырчатой пластинке.

Процесс очень напоминал происходящее в зале с капсулой, разве что тут энергия высасывалась куда менее агрессивно. Я даже сказал бы что с некой толикой благоговения. Даже странно, почему возникла именно такая ассоциация. Будто предо мной находилось создание, которое выращивали с определённой целью.

— Тук-тук. Ты меня понимаешь? — прекратив делиться эфиром, я постучал пальцем по сосуду, так и не понял, как это называть правильно.

Едва поток эфира прекратился, на лице девушки мелькнуло огорчение, и она, не реагируя на мои слова, заняла место в центре кокона. Похоже, и здесь любят халяву, но стоит только прекратить делиться, как тебя начинают демонстративно игнорировать.

— Командир, у дерева какое-то шевеление! — отвлёк меня один из бойцов, указывая на то, как нижняя часть ствола начинает словно выворачиваться наружу.

Кора гиганта отслаивалась и падала на густую траву, а в обнажившейся древесине жёлтого цвета стали проступать фиолетовые прожилки. И даже с такого расстояния я ощущал, как по ним струится эфир.

Чёрт его знает, что тут происходит, но это место мне нравится всё меньше и меньше.

— Чем дальше, тем страннее, — оставив окончательно ушедшую в себя девушку, я начал спуск вниз.

Несмотря на странность происходящего, мелкое зверьё, снующее в траве, признаков паники не проявляло, так что можно было предположить, что процесс этот стандартный. Если это слово вообще можно применить к тому, что мы наблюдаем на этом судне.

Пока спускался, дерево окончательно вывернулось наизнанку, исторгнув из себя семь «гробов». Ровные прямоугольники полтора на три метра располагались на деревянном постаменте желтовато-коричневого цвета, пронизанном фиолетовыми прожилками.

Эти пульсирующие линии начинались где-то в глубине постамента и, складываясь в замысловатый узор, поднимались по деревянным вставкам на бортиках «гробов», чтобы превратиться в тонкую паутину, раскинутую по матовым крышкам.

С каждой секундой цвет прожилок становился всё насыщеннее, а по окрестностям разлилась мелодичная музыка.

— Это же древние криокапсулы. Я такие в музее на Прайме видел. Правда, эти, похоже, изрядно модифицированные, — произнёс один из бойцов, при этом продолжая крутить головой по сторонам.

Капсулы действительно выглядели ужасно старыми, при этом ещё и были украшены резными дощечками, выполненными с особым изяществом, которые я не сразу разглядел под пульсирующей паутиной.

А ещё на крышках «холодных гробов» оказались изображены мужские и женские лица, причём, если считать слева направо, четвёртое лицо на капсуле сильно напоминало девушку в коконе, только с глазами.

Пока мы стояли и разглядывали криокапсулы, мелодия оборвалась, и всякое движение в чаше замерло, оглушая нас звенящей тишиной. Такую тишину даже собственным дыханием нарушать было стыдно.

Но продлилась та недолго. Стоило только раздаться звукам отщёлкивающихся фиксаторов, как мы тут же отступили на пару метров, вскидывая оружие.

Крышки на каждой из капсул пришли в движение, немного приподнялись и начали сдвигаться вбок, а из образовавшихся щелей повалили клубы белого пара.

Честно признаюсь, я прямо-таки ожидал увидеть, как костлявая, обтянутая кожей цвета древнего пергамента, рука хватается за бортик криокапсулы, а после из этого «гроба» поднимается оживший мертвец.

Но нет, стоило только крышкам остановиться, как вокруг вновь воцарилась тишина. Выждав для приличия минуту, я мелкими шажками подошёл к ближайшей капсуле, с изображением мужского лица на крышке.

— Кто-нибудь навыками некромантии обладает? — произнёс я вслух, разглядывая мумифицированный труп, единственной деталью одежды которого можно было считать корону с тонкими проводками, подключёнными к капсуле. — Нет? Нужно будет сделать выговор Иванычу, что команды несбалансированные формирует.

Не знаю почему, но я испытал облегчение, обнаружив в капсуле мертвеца. По какой-то причине мне казалось, что будь он живым, мы получили бы вагон и маленькую тележку проблем, которые пришлось бы решать незамедлительно.

В оставшихся капсулах также находились высохшие тела, мужские и женские, в соответствии с изображёнными на крышках лицами. И у всех имелась собственная корона.

Склонившись над одним из трупов, чей саркофаг располагался в центре, я обратил внимание на сверкнувшее в «солнечном» свете кольцо на указательном пальце.

Внешне простое, без единого узора, оно было изготовлено из мягкого, но упругого металла. Без особых трудностей сдёрнув украшение с руки мумии, я поднёс его поближе, пытаясь понять, что же в нём такого ценного, раз его взяли с собой в криокапсулу.

Покрутив и даже пару раз подбросив его в воздух, ничего необычного не заметил. Тогда применил безотказный метод, ещё ни разу не подводивший за последние сутки — пустил крохотную толику эфира.

Я ещё успел подумать, что отсутствие результата, тоже результат, но тут небольшая, поросшая травой площадка перед саркофагами пришла в движение и начала опускаться, превращаясь в лестницу.

— У меня такое ощущение, что мы не на корабле, а в каком-то древнем храме, полном всяких ловушек и скрытых проходов, — выразил общие мысли удивительно долго молчавший до этого Кречетов.

В возникшем проходе призывно вспыхнул белый свет, а непонятно откуда выползшие миниатюрные роботы-уборщики принялись сгребать с лестницы траву с землёй.

— Блин, мы так до центра планеты скоро доберёмся. Всё спускаемся и спускаемся… — произнёс Рудов, вопросительно посмотрев на меня.

— Видишь другой путь? Вот и я — нет, — уже ступил на первую ступеньку я. — Кречетов, Рудов, со мной. Остальным осмотреть окрестности, убедиться в безопасности. По возможности, проверить остальные коконы и готовиться к ночёвке. Судя по всему, тут можно находиться без брони, не рискуя травануться.

Убедившись, что распоряжения тут же стали претворяться в жизнь, я, кивнув сопровождающим, направился вниз, гадая, сколько километров отделяет нас от очередного сюрприза.

На наше счастье, далеко идти не пришлось. Пройдя метров сто по вполне обычному тоннелю, коих тьма на любом корабле, очутился в небольшом помещении.

Предположу, что в первые годы космического перелёта это была кают-компания для высшего командного состава. Но когда-то её превратили в обеденный зал с вытянутым овальным столом, вокруг которого стояло семь стульев.

Суетящиеся роботы, выползшие откуда только можно, спешно наводили порядок, втягивая в себя вековую пыль и протирая стоящие на столе приборы.

— Может, они ещё и пожрать принесут? — с надеждой в голосе произнёс Кречетов.

И тут, словно услышав его мольбы, в стене открылась небольшая ниша, и оттуда выехала самоходная тележка, сервированная блюдами, от которых поднимался пар.

— Даже не вздумайте трогать! — сразу огорчил я спутников, при этом сам ощущая, как во рту обильно вырабатывается слюна.

Уже по привычке, как только мы зашли в обеденный зал, я переключился на эфирное зрение и сейчас наблюдал на излучающие эфирную энергию куски мяса.

Готов поспорить, что подкрепляться хорошо приготовленным бифштексом, под завязку залитым соусом из эфира в разы приятнее, чем давиться кристаллами тримития, вот только что-то я не припомню, чтобы нам по пути встречались свинофермы.

Тем временем стол оказался полностью накрыт, и механическая прислуга исчезла, оставляя нас в одиночестве.

— Присядем, отдохнём или дальше пойдём? — поинтересовался Кречет, рукой указывая на широкую дверь с изображением перевёрнутого треугольника.

— Накрыто тут явно не для нас, а хозяева своим присутствием уже не почтут, так что движемся. К сожалению, пока ничего полезного обнаружить не удалось, — ещё раз с подозрением взглянув на стол, обошёл его и направился дальше.

Небольшая заминка, потом лёгкий шорох ушедшей в сторону многотонной двери и перед нами небольшой переход, заканчивающийся такой же дверью-близнецом.

Ступая по короткому переходу, я всем телом ощущал, что меня сканируют, перепроверяют и сверяют с информацией в базах данных.

В базах меня, конечно же, не найдут, так что я был готов в любую секунду отступить. Но то ли местный «мозг» был куда добрее того, что руководил псами и «Голиафом» на поверхности, то ли всё дело было в невзрачном колечке, что я сжимал в кулаке.

Но вот и закончилась эта невидимая, но так давящая на нервы проверка, и последняя, очень надеюсь, что последняя на сегодня, дверь отошла в сторону.

— Всем смирно, командор на мостике! — сработал у меня переводчик, а под потолком со щелчками стали зажигаться лампы, освещая центр управления ковчегом.

Даже удивительно, что несмотря на все те странности, что были до этого, он выглядел вполне обычно. Хотя при беглом взгляде становилось понятно, что сюда последний раз заходили очень давно.

— Командор, за время вашего отсутствия каких-либо изменений на поверхности планеты не зафиксировано, — доложил появившийся передо мной мужчина в древних военных доспехах, больше похожих на полулаты, чем на нормальную броню. И естественно, на его груди красовался перевёрнутый треугольник.