Колонисты Пандоры

* * *

Когда я раскрыл глаза, было темно и над головой развернулось небо Пандоры. Положение системы на самом краю одного из рукавов галактики, открывало отличный вид на звёздное пространство.

Почему-то меня, крепостного колониста третьего поколения, не имеющего даже проблеска надежды на свободу, всегда тянуло туда, в эту непроглядную черноту.

Внезапно захотелось кое-что проверить. Среагировавший имплант, выкрутил чувствительность зрачка до двухсот единиц. И как только я это сделал, в кромешной тьме появились крохотные точки света, указывающие на наличие иных галактик, заполняющих вселенную.

И где-то там, среди этих огоньков, была моя полумифическая прародина — галактика Млечный путь. Человечество покинуло её более шестидесяти лет назад.

Пролежав ещё несколько минут, я вернул чувствительность зрачка обратно и принялся ощупывать себя на предмет повреждений. Рассечение на плече полностью затянулось и даже не ныло. Руки с ногами тоже были целы, а спина обзавелась несколькими свежими рубцами.

Конечно, медицинская капсула, кроме излечения ран, отлично избавляла и от шрамов. Но её эффективность не позволяла полностью излечиваться за такой малый срок.

— Двенадцать часов, а ведь неплохо! — произнёс я шёпотом, поднялся на ноги и осмотрелся.

Как и предполагалось, на нерестилище было пусто. Со стороны берега доносились звуки пиршества местных падальщиков, а в остальном всё стандартно.

Выбравшись из ямы, я ощупал изодранный комбез и нехотя принялся его натягивать. Конечно, это не специальный комбинезон охотника с терморегулятором и подкладкой из пласто-керамической чешуи, прикрывающей все жизненно важные органы. Но за неимением других вариантов и этот сгодится.

А уже через десять минут, угнанный глайдер снова выскочил на речной простор, и на скорости 250 км в час помчался вглубь материка.

Судя по карте и начавшим появляться знакомым местам, до пепелища посёлка оставалось километров двадцать. Здесь весь противоположный берег плотно покрывало нерестилище. Судя по многочисленным трупам ящеров, попадавшихся на берегу, многих из них просто перестреляли дружинники. Варвары даже не стали разделывать туши. По пути встречались живые особи, но их осталось совсем немного. Странно, что в одном месте туши Кава буквально ободрали до костей, а здесь ограничились только икрой. Может, чуть позже изуверы снимут только бронепластины как самую дорогую часть ящеров? Ничего не понимаю.

Опасаясь передвигаться по воде, я направил глайдер на берегу и рванул к полосе джунглей, отделяющей нерестилище от большой степи. Встречающиеся по пути патриархи пытались меня поймать, но вёрткий аппарат легко уходил от преследования, вальсируя между озёрцами. Икра в большинстве из них, до сих пор была на месте. Но судя по следам, городские браконьеры и тут начали свою кровавую жатву.

Ландшафт, по которому передвигался аппарат, был мне знаком. Поэтому я быстро нашёл просеку, ведущую прямо через джунгли в степь. И в тот момент, когда глайдер направился к широкому просвету, сердце внезапно защемило, а руки сами остановили аппарат.

Не сдержав порыва, я покинул сидение и внимательно осмотрелся. Но не обнаружил ничего подозрительного, кроме пары убитых патриархов. А дальше ноги сами понесли меня к берегу реки.

Двухкилометровая пробежка вывела к знакомому нагромождению камней, заросших папоротником и осокой. Плюхнувшись между веток, я подполз к краю и раздвинул молодые ростки.

В километре от меня на родном берегу копошилось около пятидесяти дружинников в броне. Одни валили деревья, расширяя дорогу, ведущую в разорённую общину. Остальные вскрыли космический контейнер, долгие годы служивший ангаром, и готовили наш поселковый паром, к спуску на воду. Рядом стояли четыре БТРа на высоких колёсах, явно подготовленных к переправе.

При виде тех, кто уничтожил близких и разорил мой дом, руки невольно сжались в кулаки. А в голове начали рождаться планы засады и хитрых ловушек, которые порождал послушный имплант совместно с кипящим от гнева мозгом. Правда, всё это требовало наличие транспорта, оборудования, оружия и взрывчатки. А так как из всего вышеперечисленного в наличии был только транспорт, оставалось скрипеть зубами и рычать от ненависти к коварным врагам.

Чтобы не завыть от бессилия, я заставил себя отвести взгляд от группы дружинников и принялся рассматривать родной берег. Только кроме пары воронок и нескольких коробов с травами, отпугивающих ящеров, ничего обнаружить не удалось. И только когда я почти уговорил себя вернуться к глайдеру, взгляд зацепился за что-то неуловимо знакомое.

Я повысил чувствительность зрачка и заметил валяющийся возле короба рюкзак. Судя по нанесённому дедом логотипу, изображавшему серп и молот на красном фоне, рюкзак именно мой. Сейчас он был распахнут, а собранная икра исчезла. Первая мысль, что рюкзак нашли дружинники, тут же отмело подсознание, напомнившее, что рядом нет вещей Алисы. Неужели она сумела убежать?

Робкая надежда укрепилась после того, как я, рассмотрев короб и заметил, что он аккуратно прикрыт крышкой и запечатан хитрыми задвижками. Подобного, после находки рюкзаков, никто из чужаков точно бы не сделал.

Невольно порадовавшись за подругу, я открыл чат посёлка. Вдруг она прячется где-то рядом и отреагирует на активную иконку контакта? Однако чуда не произошло. Её канал ввода текста, был не активен, как и все остальные.

Просканировав окружающее пространство ещё десять минут, пришлось закрыть чат и вернуться к глайдеру. Затем я уселся на водительское сидение и рванул по просеке, прямиком в степь.

А ровно через семь минут показались, бескрайние просторы, напоминающие зелёный океан. Во время нереста, стада ящеров Кава, уходили в глубину саванны. Поэтому сейчас, только на пределе зрения, я сумел заметить большую группу ящеров-пятилеток. По словам деда, они походили на один из видов земных птиц, не умеющих летать, но наловчившихся быстро бегать.

Наличие одной группы меня вполне устраивало. Ведь это значит, что племена степняков со своими фургонами и передвижными жилыми блоками, находятся далеко от берега реки.

Встреча с караваном степняков, не обязательно приведёт к неминуемой смерти. Только потери глайдера и угона в рабство, мне точно не избежать. И это условно мирные кочевники. В саванне хватает и сущих отморозков, но их стараются утилизировать как можно быстрее. Ведь никому не нужны набеги и разорённые плантации с посёлками.

Ещё раз, прокрутив наставления деда, я погнал аппарат вдоль джунглей, почти на максимальной скорости. А уже через пятнадцать минут прибыл к месту гибели моих родителей.

Виденная множество раз локация с двумя поверженными мехами, предстала перед взором. И я опять замер, словно в первое своё посещение и пытаясь представить, что здесь произошло.