Камень. Книга 10

* * *

Когда первый ажиотаж по поводу портрета Людовика спал, вернее, вошел в «цивилизованное русло», король Франции поспешил прилюдно решить финансовый вопрос:

— Алекс, дорогой мой, сколько я тебе должен?

В ожидании ответа замерла не только наша молодежь, но и представители старшего поколения правящих родов, привыкшие очень тщательно планировать собственные финансы. Однако ответ русского художника всех обескуражил:

— Ваше величество, у вас было такое приподнятое настроение после той вашей схватки со швейцарцами, что оно поневоле передалось и вашему покорному слуге! Поверьте, рука сама писала наброски портрета, а я получал такое огромное удовольствие, что брать с вас хоть сантим — настоящее преступление!

— Ты хочешь сказать?.. — Людовик был крайне польщен речью Петрова.

— Именно, ваше величество! — продолжил художник, руки у которого от волнения тряслись. — Как я могу брать деньги за те яркие моменты, которые мы с вами пережили вместе? Прошу, примите портрет в дар!

— С огромным удовольствием, Алекс! — Король протянул руку, которую Шурка пожал. — Я тебе уже говорил, что ты и твои родичи всегда будете желанными гостями у меня во Франции, а сейчас хочу повторить это еще раз. — Людовик оглядел присутствующих. — Чуть попозже мы обсудим с тобой и принцем Пожарским оставшиеся нерешенными условия написания моего парадного портрета. Договорились?

— Конечно, ваше величество, — поклонился Петров.

Когда наконец мы с остальной молодежью сумели устроиться в углу зала отдельной компанией, а вконец засмущавшийся Шурка, подбадриваемый гордой от всего происходящего Кристиной, продолжил получать поздравления от молодых людей, я вспомнил те пророческие слова Алексии насчет перспектив творчества нашего смоленского Рембрандта. Действительно, сегодня уже становилось очевидным, что Петров — это не просто фамилия, это бренд! Очень эксклюзивный и дорогой бренд, доступный лишь ограниченному количеству очень знатных и богатых людей! Которые, что характерно, по собственной инициативе подогревают ажиотажный интерес к Петрову, используя все доступные возможности, чтобы повыеживаться друг перед другом! И кто теперь мог сказать, как бы сложилась творческая судьба никому не известного начинающего художника, если бы он не был дружен с молодым князем Пожарским, впоследствии оказавшимся наследником правящего рода целой Российской империи?