Небо над Ораном

15

На этот раз Райли не поднял руки, понимая, насколько абсурдно было бы делать это в обнаженном виде, да и Ноэми этого не потребовала.

— Ты действительно думал, что я настолько глупа? — спросила она, качая головой. — Бля, я почти чувствую себя оскорбленной.

Алекс пожал плечами:

— Пришлось попробовать.

— Это так ты пытаешься защититься — что нужно было попробовать? — Она неодобрительно хмыкнула. — Я думала, ты умнее, капитан.

— Это довольно распространенная ошибка.

Она устало выдохнула, и этот жест заставил ее выглядеть намного старше, чем была на самом деле.

— Что мне теперь с тобой делать?

— Ты имеешь в виду, отпустить меня или сначала трахнуть в последний раз?

Ноэми грустно улыбнулась:

— Скорее, то, убить ли тебя сейчас или отвезти к Марчу, чтобы тот решил, что с тобой делать.

— Если я могу высказать свое мнение, то предпочел бы второе.

Женщина покачала головой так, как будто Райли провалил самый простой вопрос теста.

— Ты ошибаешься, если думаешь, что таким образом избежишь худшего. Но если я убью тебя здесь и сейчас одним выстрелом, то будет больно только на мгновение, а через минуту ты умрешь. А если я отвезу тебя к Марчу… — она фыркнула, чтобы подчеркнуть это, — он захочет преподнести такой пример, чтобы впредь никто другой и не подумал о воровстве у него. И уверяю тебя, это будет намного хуже и болезненнее. У него есть люди, способные заставлять неделями длиться агонию. Я видела, как они работают, — она поморщилась, — и даже я нашла их слишком жестокими.

Алекс тяжело сглотнул, представляя возможность быть замученным до смерти.

При других обстоятельствах он мог бы принять первое предложение Ноэми вместо того, чтобы оказаться в подвале, связанным по рукам и ногам, подвергающимся страшным мучениям. Но пока существовала возможность, что его команде удастся совершить работу по саботажу корабля, на котором она и ее люди собирались отправиться, люди Ноэми были бы вынуждены задержаться в Оране на несколько дней. Тогда у него появлялся шанс выбраться из этой достаточно паскудной ситуации.

— Может, я смогу убедить Марча, что более полезен живым, а не мертвым.

Ноэми улыбнулась, не в силах скрыть веселье:

— Да-да, конечно. А еще он купит тебе новое суденышко.

— Это было бы здорово с его стороны.

Женщина закатила глаза и жестом велела ему следовать впереди ее.

Райли повиновался. Зайдя в спальню, она указала на изголовье кровати, где все еще висели наручники.

— Возьми их, — приказала она, — и ложись на пол лицом вниз.

— Лицом вниз? — переспросил Алекс, забирая наручники. — Ты уверена?

— Лицом вниз, Казанова, — подтвердила она. — Ты тоже был не так уж плох.

— Вау, это больно.

— Лучше, чтобы ты к этому привык… А теперь ложись, — приказала она, когда капитан надел наручники.

Не видя другого выхода, Алекс снова упал на ковер, снова в ее власти. Волокна шерсти раздражали его кожу, и, уткнувшись щекой в ковер, обнаженный, с руками, скованными за спиной, он чувствовал себя более уязвимым, чем когда-либо.

— Если мы не собираемся снова трахаться, — сказал он голосом, слегка охрипшим из-за неловкой позы, в которой он лежал, — может, мне стоит сначала надеть штаны?

— Замолчи, — шепотом приказала она.

Затем неожиданно Ноэми наклонилась над ним, обняла и прижалась щекой к его шее.

Больше она ничего не делала, а просто стояла неподвижно, хрупкая, безмолвная, отчаянно обнимая его, как девушка, которая в лесной чаще наконец-то нашла отца.

И когда Алекс подумал, что эта ситуация как нельзя более сбивает его с толку, он почувствовал у своего уха приглушенный звук рыдания и теплые слезы, медленно стекающие по его спине.

Настенные часы над стойкой регистрации отеля показывали девять утра, когда двери лифта на первом этаже открылись и из них вышли двое мужчин, одетых в европейские, хотя и несколько старомодные, костюмы. На них были свободные серые плащи, несмотря на то, что был уже июнь, и солнцезащитные очки, несмотря на то, что они находились внутри здания. Они внимательно осмотрели находившихся в холле посетителей и, удовлетворившись увиденным, расположились обок дверей лифта.

Вслед за ними появилась Ноэми, элегантная и привлекательная со своими ярко-рыжими волосами, одетая в строгий серый пиджак, с сумочкой, перекинутой через плечо, и металлическим портфелем, прикованным наручниками к ее правому запястью.

Рядом с ней шел Алекс Райли, высокий, смуглый, кареглазый, выглядевший так, будто он не спал несколько дней. Его руки, прикрытые собственной курткой, чтобы скрыть наручники, были сложены на груди, как будто он молился на ходу. Он взглядом окинул помещение.

— Ищете своих друзей? — спросила она, опустив свободную руку в карман куртки, где, как знал Райли, она держала наготове «Беретту» для стрельбы при малейшем поводе.

— Что? Нет, не в этом дело, — ответил он с театральной беспечностью. — Я искал ресторан. Мне сказали, что здесь первоклассная готовка.

Ноэми посмотрела на него с видом, показывающим, что она не верит ни единому его слову, но все же снизошла до ответа:

— У нас нет времени на завтрак. — Она указала подбородком на входную дверь и добавила: — Шевелись, нас ждут.

Двое головорезов быстрым шагом прошли вперед. Один, весь настороже, встал в центре, а другой подошел к двойной входной двери. Ноэми и Райли пошли по его стопам. Когда они подошли ко входу, посыльный старательно открыл дверь, пропуская их наружу.

Она даже не взглянула на молодого магрибца в гостиничной форме, но Алекс узнал его и, проходя мимо него вплотную, почувствовал, как что-то скользнуло в его карман.

Опасаясь, что Ноэми или ее люди заметят это, Райли сделал вид, что не знает Азиза, и подавил желание сунуть руку в карман.

На улице их поджидали две машины с работающими двигателями, а еще один телохранитель стоял на страже. Алекс подумал, что если бы это был банк, а не гостиница, то их выход выглядел бы как ограбление.

Как только они подошли ко второй машине, старомодной, но внушительной Lancia Asture 1932 года выпуска, телохранитель открыл дверь, и Ноэми жестом направила его внутрь. В просторном салоне они расположились на сиденьях бок о бок на одной стороне, а бандиты сели напротив. Алекс понял: проверить то, что Азиз положил в карман, будет непросто, хотя он и был уверен, что это записка от его друзей. Он задавался вопросом, были ли это инструкции о том, что делать, предупреждение о том, что что-то не так, или счет за отель за последний день.

Обе машины немедленно отъехали, и Райли не мог не выглянуть наружу в надежде увидеть Джека, прячущегося за пальмой с поднятым вверх большим пальцем, сигнализирующим, что все в порядке.

Но там никого не было, кроме нескольких тощих и вялых дворников с метлами, на мгновение отвлекшихся созерцанием отъезда небольшой процессии, которая немедленно свернула на юг по бульвару Жоффр — совсем в другом направлении, нежели он предполагал.

Райли пару минут ожидал, что они в любой момент развернутся, но этого не произошло. Он повернул голову и увидел, что синяя полоска Средиземного моря удаляется все дальше и дальше.

Хитрая улыбка на лице Ноэми рассказала ему все, что нужно было знать. Тем не менее, он уточнил:

— Мы едем не в порт.

— Да, мы не едем в порт, — подтвердила она с довольной улыбкой.

Дрожь пробежала по спине Райли, когда он понял, что его план побега рушился. Возможно, Ноэми решила продолжить путь по суше после того, как команда «Пингаррона» устроила саботаж на ее корабле. Но как далеко они направляются? Алекс прикинул, сколько времени им понадобится, чтобы добраться до Мелильи, ближайшей испанской территории в Северной Африке: примерно пятьсот километров адских дорог под палящим солнцем. Это было безумие.

До него дошло, что Ноэми смотрит прямо на него, словно ожидая его реакции по окончанию подсчетов. Она была похожа на кошку, наблюдающую за мышью и решающую, как ее съесть.

— Ты задумался, — предположила она, — достаточно ли я глупа, чтобы поехать в Алжир или Мелилью, не так ли?

— На самом деле мне было интересно, можете ли вы высадить меня на автобусной остановке, чтобы я мог самостоятельно отправиться к друзьям. Мне бы не хотелось провести здесь слишком много времени. Он, — Алекс кивнул на сидящего напротив него парня с лицом боксера, — уже начинает пахнуть тигром.

Улыбка промелькнула на лице Ноэми, когда она погладила свою щеку тыльной стороной ладони.

— Я буду скучать по тебе, капитан, — нежно прошептала она.

Это было похоже на прощание с Райли. Он фыркнул, пытаясь совместить воспоминания о прошлой ночи с той женщиной, которая приговаривала его к смерти.

— Ты не скажешь мне, куда мы едем? — отбросив воспоминания, спросил он, видя, что машина поворачивает налево к прибрежной дороге.

— Что это даст тебе?

— Мне любопытно.

Она проигнорировала его, вернув свое внимание к виду по ту сторону окна, где городская обстановка переходила в сухой, каменистый пейзаж.

— Давай заключим сделку.

— Что за сделку? — заинтригованный, спросил Райли.

— Ту, в которой я говорю тебе, куда мы едем, а ты в ответ рассказываешь мне, что находится в той записке, которую посыльный положил тебе в карман.

Райли подумал было отрицать это, но только пожал плечами.

— У меня не было возможности ее прочитать, — наконец признался он.

Ноэми приподняла брови:

— В таком случае, чего же ты ждешь? Не держи меня в напряжении.

Райли наклонился влево, чтобы получить доступ к правому карману скованными руками. Сидевший напротив головорез с лицом боксера, осторожно потянулся к кобуре, которую он носил под курткой, и, сделав гримасу, которая, должно быть, означала улыбку, обнажил набор зубов с серебряными резцами.

Алекс медленно вытащил записку, а когда головорез попытался отобрать ее у него, он сунул ее в рот и стал усиленно жевать.

Ноэми не смогла сдержать смех.

— Ха-ха-ха! Прелестно! — со смехом прокомментировала она, казалось, совершенно не озаботившись тем, что он только что сделал. — Этого я не ожидала.

Райли вытер ладонью губы:

— Я же говорил тебе, что голоден.

— Это так. Надо было пораньше остановиться на завтрак.

— Твоя вина. Так что ты должна сказать мне, куда мы направляемся.

Все еще улыбаясь, Ноэми выглянула в окно и ответила:

— Не стоит. Мы почти на месте.

Алекс тоже выглянул в окно и сразу же увидел изношенный французский флаг, развевающийся на флагштоке, и большой деревянный плакат, на котором он с упавшим сердцем прочитал: «Аэродром Оран».