Живой лёд 9

* * *

Успев прикрыть находящихся поблизости людей своим ледяным куполом, я спрыгнул с носилок и приготовился к бою. Размышлять над тем, кто именно на меня напал, и что тут делает дед Тарас, я не стал. Не было времени. Потом разберемся. То, что я все сделал правильно, подтвердил следующий мощный удар, из-за которого мой постоянно расширяющийся купол раскололся словно ореховая скорлупа.

Недолго думая, я отправил остатки ледяной защиты в ту сторону, с которой ощущалась наибольшая опасность и, одним из снарядов, контратаковал несущийся в меня огненный болид. Получившие обзор маги отряда прикрытия тут же навалились на насевших на нас противников, даря мне несколько мгновений, чтобы быстро осмотреться и оценить обстановку.

В глаза тут же бросились многочисленные ранения и общая потрепанность хорошо экипированных бойцов и магов, видимо, охранение не спало и неплохо их потрепало. Затем я заметил приближение около полусотни сильных демонов, которые бежали к нам со стороны леса, а не с территории бывшей пустоши, как можно было ожидать. Хотя нет. С той стороны сейчас доносятся звуки жаркого боя и злые крики огромных демонов. Вертолетчики знают свое дело и пока что сдерживают опасность с той стороны.

Чуть ближе кипит жаркий бой между не на шутку разошедшимися наблюдателями из халифарского посольства и тройкой атташе министерства иностранных дел, на выручку к которым неожиданно присоединилась Красная Фурия, имеющая знаки принадлежности к моему тринадцатому отряду инквизиции.

«Что тут вообще происходит⁈» — удивленно подумал я и перевел взгляд левее, где Мария Феофановна и Елизавета сражались с юрким архимагом демонолюбом, а также со смутно знакомой танзинийкой, которая даже в подобной серьезной ситуации успевала отбиваться от натиска и одновременно отправлять в меня энергозатратные огненные заклинания.

«Настырная она» — подумал я, следя за тем, как Юрий Владимирович нейтрализует ее конструкты.

Хаоса в наблюдении за происходящим добавил и предупредивший меня об опасности дед Тарас, который со знакомой черной косой ящеров крутился вокруг насыпи уничтожая наиболее настырных демонов и прикрывал Марысю. Пожилая женщина заняла место первого номера пулеметного расчета и прицельными выстрелами выкашивала инферналов одного за другим.

— МОРОЗОВ! ТЕБЕ НЕ СПРЯТАТЬСЯ! — раздался громоподобный рев со стороны леса и я увидел ковыляющего к нам однорукого калеку, который на ходу превращается в трехметрового крепкого сатира.

«Это он! — подумал я со злостью и сжал кулаки — Этот урод убил Феофана!»

Ярость вскипела в жилах, мешая мыслить рационально, источник внутри меня выбросил прорву энергии, из-за чего температура вокруг резко понизилась. В следующий момент я осознал, что общая свалка осталась где-то за спиной, а я сам за каких-то три «шага» преодолеваю расстояние в сто метров.

«Плевать! Он мой и только мой!» — проносится в голове злая мысль и я продолжаю нестись в сторону лидера демонолюбов, успевшего как-то восстановить часть конечностей после нашей крайней встречи.

На следующем «шаге» я, на удивление противника, возникаю за его спиной и в ту же секунду вокруг формируется огромная снежинка. Температура в ее пределах падает настолько, что зло ревущий что-то сатир от неожиданности замолкает и пытается сформировать вокруг темную ауру, спасающую от холода.

Медленно. Очень медленно.

За это время я успеваю нанести удар «тараном силы» под коленные чашечки заставляя противника сесть на колени, а затем одним сильным, насыщенным энергией ударом, сношу его голову с плеч.

Лишь только проведя взглядом упавшее на землю тело, я задался вопросом.

«А как мне это вообще удалось?»

— Ты сдохнешь! — слышу я чей-то женский крик и в мою сторону несется огромный огненный шар, который я, не напрягаясь, разрезаю длинным ледяным клинком, в который трансформировалась моя правая рука.

Останки конструкта разлетаются в стороны, а я с пониманием смотрю на изменившуюся конечность.

— ААА! — доноситься до меня истеричный крик бешеной танзинийки, а затем ее тело по диагонали разрубает уже знакомая мне коса деда Тараса, который, после произошедшего удивленно смотрит на свое оружие и качает головой.

— Не! Я ее точно никому не отдам! Ее ж не точить, не отбивать не надо! Вот это инструмент!

«Дед Тарас в своем репертуаре» — проносится в голове, пока я возвращаю руке привычный вид, а в следующую секунду по моему телу прокатывается волна боли, мышцы сковывает спазмом и, я отправляюсь в небытие.