Пыль на трассе

— Первыми приехали те, кому следует, — успокоился Харлоу.

Спустя пятнадцать минут Харлоу сидел в кресле в лаборатории Джанкарло. Тот полистал пачку документов и глубоко вздохнул.

— Должен признать, Джон, вы ведете интересную жизнь. Наш пострел везде поспел. Сегодня вы оказали нам большую услугу. Те трое, о которых вы говорите, и в самом деле пресловутые братья Марцио. Многие принимают их за сицилийцев и мафиози, но это не так. Вы правильно установили, что они корсиканцы. А корсиканцы считают сицилийскую мафию шайкой мелких хулиганов. Уже много лет мы охотимся за этой троицей, да все не хватало улик. Но теперь они влипли крепко: шутка ли, угодить в руки правосудия с героином на сумму в несколько миллионов франков. Ну что же, и я отплачу вам доброй вестью. — Он протянул Харлоу несколько исписанных листов бумаги. — Жан-Клод не уронил чести мундира. Вчера вечером он нашел ключ к шифру. Любопытное чтение, не правда ли?

— Да, — через минуту-другую согласился Харлоу. — Список перекупщиков Траккьи и Нойбауэра в Европе.

— Именно.

— К Даннету долго дозваниваться?

Джанкарло смерил его снисходительным взглядом.

— В течение тридцати секунд я могу связаться с любым уголком Франции.

В дежурной комнате вместе с Нойбауэром и остальными злоумышленниками находилось с десяток полицейских. Нойбауэр подошел к сержанту, сидевшему за столом.

— Мне предъявлено обвинение. Я хочу позвонить своему адвокату. Имею на это право.

— Имеете. — Сержант кивнул на телефон, стоящий у него под рукой.

— Переговоры между адвокатом и подзащитным ведутся без посторонних. — Нойбауэр показал на телефонную будку в углу. — Я знаю, для чего она здесь: чтобы обвиняемые могли разговаривать со своими адвокатами. Вы позволите?

Сержант снова кивнул.

В роскошной квартире совсем рядом с полицейским участком раздался телефонный звонок. Траккья нежился на диване в гостиной. У него под боком лежала соблазнительная брюнетка, очевидно питавшая отвращение к верхнему платью. Траккья недовольно скривился и снял трубку.

— Вилли, дорогой мой! Я очень сожалею, но меня задержали неотложные дела…

— Ты один? — строго спросил Нойбауэр.

— Нет.

— Так останься один.

— Жоржетт, дорогуша, — обратился Траккья к девице, — ступай, попудри носик. — Та встала, капризно надув губы, и вышла из комнаты. Он произнес в трубку: — Путь свободен.

— Благодари бога, что тебя задержали неотложные дела, иначе ты оказался бы сейчас там же, где и я, — у дверей тюремной камеры. Теперь слушай. — Траккья внимательно слушал и по ходу краткого рассказа Нойбауэра его обычно красивое лицо все более искажалось злобой. — Так вот, — заключил Нойбауэр, — возьми наш «Ли Энфилд» и бинокль. Если он опередит тебя, подстрели его, когда он сойдет на берег, если прежде его не приголубит Паули. Если ты попадешь на борт первым, подстереги его. После выбросишь винтовку в море. Кто сейчас на «Шевалье»?

— Только Паули. Я прихвачу с собой Сучка. Вдруг придется постоять на стреме или понадобится связной. А ты, Вилли, не вешай носа. Завтра же тебя освободят. Общение с преступниками — это еще не преступление, а против тебя никаких улик.

— Откуда такая уверенность? Почем ты знаешь, что сам не на крючке? От этого подонка Харлоу можно всего ожидать. Сделай одолжение, прикончи его.

— С превеликим удовольствием, Вилли.

Харлоу говорил по телефону из лаборатории Джанкарло.

— Итак. Одновременные аресты завтра в пять утра. К десяти минутам шестого в Европе будет уйма людей с кислыми рожами. Я спешу, поэтому передаю трубку Джанкарло, он расскажет подробности. Надеюсь, увидимся сегодня вечером. У меня сейчас свидание.