Шампанское было лишним

Чайка

– Через полчаса встречаемся в кафе у твоего дома, – жестко сказал Копылов. – Все поняла, сучка? Хватит уже меня за нос водить.

– Я не хочу в кафе, – мой голос предательски хрипел. Голосовые связки от страха не слушались. Я прекрасно понимала, чем мне грозит эта встреча. Живой не уйду. – Давай лучше в парке. Здесь недалеко.

– В парке так в парке, – выразительно хмыкнул мой собеседник. – Мне проще… А не боишься, девочка? – он явно веселился. – Людей там мало, дело к вечеру.

Я чувствовала себя мышью, которую огромный кот загнал в нору. И тянет лапу, зная, что нора неглубокая, а другого выхода из нее нет. Он и играл со мной, как кот с мышью.

А я стонала от бессилия. Кто он и кто я? Великан и пигалица. И защиты мне искать больше не у кого. Володя теперь далеко…

…После того, как мы с Володей сошлись, он часто оставался у меня ночевать. Домой ему по понятным причинам ехать под утро не хотелось. Мы всегда работали в ночную. Родители недовольно ворчали, что на старости лет нет им покоя, сестра собиралась на работу, ей было к восьми. И каждое такое утро превращалось в пытку – Володя возвращался после смены издерганный и усталый, ведь пьяные мужики, которые валились к нему в «такси», понятное дело, не сахар.

Но и у меня ему было некомфортно. Воробышек мой оказался стеснительным. Я же снимала квартиру вместе с девчонками, и к ним тоже приходили мужики. В ванную комнату случалась очередь, на кухне гора грязной посуды, какие-то мутные личности бродят по дому, постоянные застолья. Дым коромыслом, короче. Ну а что? Это мне за тридцать перевалило, а Аньке, к примеру, только двадцать с хвостиком. Где молодость, там и любовь. Моральный облик нас с девчонками не очень-то заботил. Мы торопились урвать свое, пока живем в Москве.

Время от времени мои соседки меняли работу, я же надолго застряла в баре. Привыкла. Научилась терпеть, появились деньги. Даже с домогательствами Танжерова смирилась. Хотя Володя не раз предлагал набить ему морду.

– Погоди, – останавливала его я. – Он бывший боксер, тяжеловес, так что неизвестно, кто кого покалечит, ты его или он тебя. Для Паши это дело привычное, носы ломать и в печень бить, а вот у тебя рука дрогнет. Не сопи обиженно, Воробышек. А если дрогнет? Останешься калекой. Это ведь Танжеров! Бывший зэк по кличке Паша-Тяж. Даже если ты ему наваляешь. Что сомнительно. Но предположим и такой расклад. И что дальше? Мы оба теряем работу. И остаемся с чувством глубокого морального удовлетворения, но без денег. Ты возвращаешься в свой автосервис и таксуешь в свободное время, я иду прямиком на панель. Молчи, не перебивай. Надо терпеть, Воробышек. Когда-нибудь ты станешь орлом. И сменишь свою смешную фамилию. Владимир Орлов, звучит? Дай мне слово, что ты это сделаешь.

– Да зачем?

– Хочу быть Орловой, не Воробышек. Или ты меня замуж не возьмешь? Я, считай, вдова, да еще с прицепом. Дочка у меня.

– А у меня сын. Возьму. Нравишься ты мне. Душевная. – Его рука потянулась к моим волосам, и я невольно приласкалась. Приятно же. – Какая ты сладкая. Карамельками пахнешь. От бывшей вечно дрянью какой-то воняло. Говорила: что ты понимаешь, самые модные духи в этом сезоне, больших денег стоят. А я не люблю, чтобы модные. Люблю, как в детстве. Когда забот никаких и все мечты – леденец на палочке.

– Ах ты, воробышек! – умилилась я. Хороший ведь мужик, просто слабый. По характеру слабый, не физически. Так и будет тянуть свою лямку.

Оказалось, что насчет Володи Воробышка я сильно ошибалась. Насчет его серьезных намерений. Все изменилось после двух месяцев наших мытарств, когда то Володя натыкался на мою подружку в нижнем белье, то его заставали в семейных трусах, потому что стучаться у нас было не принято: мы жили одной большой и дружной семьей.

Нет, если дверь запрешь, то ломиться никто не станет. Но если забудешь, то обязательно толкнутся:

– Не спишь? Мне с тобой посекретничать надо. Ой!

И мы решили снять отдельную квартиру, пусть не в самой Москве, а в пригороде или на дальней окраине, скромную однушку, но зато свою. Без соседей. Пришлось напрячься.

Ведь у меня маленькая дочка и мама-пенсионерка. А у Володи ипотека и алименты. Но мы соединили два бюджета, и все получилось.

Вот в этой квартире у парка, несказанно похорошевшего на пороге бабьего лета, и застал меня громила-охранник, когда предложил снова встретиться. Но теперь я в этой квартире жила одна.

В моей жизни скоро ожидались большие перемены, поэтому я не торопилась съезжать. Осталось потерпеть еще немного. Знала бы заранее, где упасть, подстелила бы соломки. Но не подстелила. Потому и нарвалась.

В полицию пойти? Смешно. Они меня сами ищут, а когда найдут, то мне не поздоровится. К Танжерову, защиты просить? Еще веселее. Тогда уже он меня убьет. Володя теперь далеко.

Короче, одна я. Не пойду в парк – Копылов меня на лестничной клетке подкараулит. У подъезда. У магазина. Когда дверь курьеру из доставки буду открывать. Надо же мне что-то есть. Копылов снесет и дверь, и курьера, но все равно до меня доберется.

Надо идти.

…Я увидела его издалека, благо на зрение никогда не жаловалась. Мы договорились встретиться у ворот, но я машинально сделала несколько шагов назад, в густую тень деревьев. Копылов меня тоже заметил. Ухмыльнулся и шагнул следом.

Никогда не забуду выражение его лица в тот момент. Мышка высунула нос из своей норки. И сама пришла к коту. Мы замерли друг напротив друга. А потом он двинулся ко мне. И я не выдержала…