Нулевой пациент. Книга Первая

Капитан аккуратно сел на постели, распрямляя спину. Мышцы немного болели от непривычного матраса. Кровь побежала по венам, разгоняя ночную скованность.

— Проснулся?

Мелодичный голос Мередит вырвал его из глубокого средоточия. Андреас оглянулся и улыбнулся.

— Мне пора.

— Мне тоже. Будильник зазвенит через пятнадцать минут. Шоу в семь.

— Хочешь еще встретиться или мне исчезнуть? — зачем-то спросил он. Неторопливо выбрался из постели, нашел свои вещи и принялся одеваться.

— У меня есть парень, — сказала Мер, нахмурившись. — Я решу эту проблему и сама тебя найду.

Ли тихо рассмеялся. Появилось желание ее поцеловать, но он сдержался.

— Главное, реши эту проблему так, чтобы мне не пришлось вызывать тебя на допрос.

— Оу! Допрос. Это так сексуально. Особенно, если ты проведешь его лично. С пристрастием. Снимем какой-нибудь отель с не такой нежной обстановкой. Я буду упираться, а ты сладкими пытками добиваться признания. Как тебе такое?

— Звучит заманчиво, — кивнул Ли, уже полностью одетый.

— Тогда до встречи? — негромко спросила Мер.

Ли кивнул.

— До встречи. Когда бы она ни была.

Свою кожаную куртку он нашел спокойно лежащей на полке в коридоре. Влез в ботинки, вызвал такси, воспользовавшись телефонным аппаратом Мередит, и, перекинув куртку через руку, вышел в подъезд. Машину подождать лучше на улице. Можно покурить, подумать, проанализировать происходящее, определить, как распланировать предстоящий день. И проснуться. Мередит, соскочив с кровати, подбежала к двери, чтобы закрыть ее. Посмотрела на Андреаса. Улыбнулась. Потянулась к нему и легко прикоснулась к губам.

— Это было шикарно, — проговорила она и закрыла за собой дверь.

Но Ли услышал скрежет не одного замка, а сразу двух. Стараясь не смотреть на дверь квартиры напротив, он повернулся к лестнице и пошел вниз. Даже не зная, на каком этаже находится. В подъезде приятно пахло цветами и чем-то еще. Было спокойно и тихо. Ему понравился дом, планировка квартиры, большие окна. Оказавшись на улице, он достал сигареты из внутреннего кармана пиджака и закурил.

— Если бы я не видела, как вы вышли из квартиры моей подруги, то решила бы, что вы сошли с ума и решили меня преследовать.

Ли чуть не выронил сигарету. Развернулся. Офелия, облаченная в элегантное бежевого цвета пальто французского кроя держала маленькую сумочку на сгибе локтя, а в руках, затянутых в тонкие перчатки — ключи от машины.

— Вас подвезти? — спросила она с мягкой улыбкой.

Полицейский почувствовал, как проваливается в уже знакомое ему липкое забытье. Но в этот раз он столкнулся не с мечтами о враче. Он вспомнил Эверетта, и мгновенно остыл.

— Я вызвал машину.

Он хотел сказать что-то еще. «Не знал, что вы с Мередит подруги». «Рад вас видеть». «Но я могу отменить такси и поехать с вами». И еще километры ненужной чуши, но не смог произнести ни слова. Женщина стояла рядом, улыбаясь почти надменно. Ее волнистые медовые волосы рассыпались по плечам, еле заметная сеть морщинок вокруг глаз придавала выражение величавой насмешки ее красивому лицу. Но в зеленых глазах он прочитал что-то новое. Очень похожее на то, что вчера увидел в Эверетте. Осознание медленно затопило его.

— Но скорее всего я получу приказ вернуться в больницу и допросить Милену.

Офелия помрачнела.

— Милена вряд ли сможет ответить на ваши вопросы. Приезжайте к одиннадцати. Я все расскажу.

***

Шесть утра, 15 марта

Харри Хикс встретил друга самой надменной из всего арсенала физиономией. Глава криминалистического отдела, судя по всему, до утра проверял отчеты подчиненных и готовил документы для передачи ребятам Ли, поэтому не выспался, был зол, но выглядел воодушевленным. Андреас не стал заезжать домой. Он направился прямо в Управление в надежде посидеть в тишине в кабинете, пока к нему не пристала Андерсон или другие из команды. Но вместо того, чтобы подняться к себе, он спустился к криминалистам, будто почувствовав, что кого-то из них застанет на месте. Конечно, этим кем-то мог оказаться только Харри.

— Десять! — торжественно сообщил криминалист вошедшему капитану. — Ровно десять. Все три отчета я лично перепроверил десять раз. Ошибки нет. И тебе это не понравится.

— Начни с самого неважного.

— Беарн умер от жировой эмболии. Повлиять на это не мог никто, мужику следовало более внимательно относиться к своему здоровью. Сначала я думал, что это яд, который подмешали в лекарства, а потом еще расстреляли. Согласись, Эверетт бы прыгал от счастья от такого комбо-удара. Но нет. Всего лишь печальное стечение обстоятельств. Кстати, Ли, твоя докторесса все сделала правильно. Мы проверили даже операционные швы — они идеальны.

— Передам ей при случае. Теперь второе по значимости, — улыбнулся Ли, усаживаясь напротив Харри, который развалился в кресле за огромным столом.

Папки с отчетами громоздились огромными кучами, перекрывая криминалисту обзор. Но когда секретарша или кто-то из сотрудников порывался их разобрать, Харри превращался в сущего демона. Он говорил, что так обеспечивает себе уютный скромный уголок в огромном открытом помещении криминалистического отдела. Шеф управления недолго думал, когда размещал своих сотрудников. Криминалистов посадили на цокольный этаж вместе с лабораторией и микро-моргом, где хранились тела до перевоза их в госпиталь имени Люси Тревер. Но Хикс уже поднял разговор о том, что его десять человек лучших в регионе специалистов теряют мотивацию, находясь в подвале. И что им тоже нужен воздух и свет. Решения пока не поступало, но, зная начальника, Ли предполагал, что скоро ходатайство удовлетворят. Может даже город выделит для этого отдельное здание. Почему, собственно, и нет. Рядом с административным можно было насчитать с десяток подходящих до конца не освоенных и до сих пор не восстановленных после войны одно- и двухэтажных построек.

Было бы круто, если бы они еще сделали спортивный зал, душевые, бассейн…

— Тело твоего Томаса Уилсона тоже чистое.

— Чистое?

— Никакого химического воздействия. Образцовый школьник. Я не нашел даже грамма алкоголя. Не говоря уже о наркоте.

— Какая-нибудь синтетическая дрянь, которая при попадании в кровь мутирует и не ловится твоими химикатами?

Хикс улыбнулся с видом оскорбленного достоинства.

— Наука такого еще не видела.

— У всех ли возможных ученых ты спросил?

— Я, конечно, должен быть вхож во все науки, — усмехнулся Хикс, — но ты-то ближе к той, на которую намекаешь. Давай я дам тебе имя подходящего кандидата, а ты сам с ним поговоришь?

Проблема полукровок заключалась в том, что в конечном счете стать «своими» они могли только в мире людей. Для темных существ они всегда существовали на правах бастардов. Тех, кто портит расу и кровь. И Ли не встречал случаев, чтобы полукровку приняли. Даже семьи одного из родителей. Если бы он сам женился на женщине-человеке, и отец был бы еще жив, то он либо умер бы от удара, либо убил бы сына. Ну или невесту. Позор.

Темный мир традиционен до оскомины.

— Давай имя.

— Так. Ученый. Химик и медик. Есть один товарищ. Я с ним пересекался, и мне хватило. Он руководит одной из лабораторий Астера. Как его. Оскар Мун. Добрейшей души… эльф? Вру, он тоже полукровка, но с детства интересовался темной медициной. И если в Ордене изобрели дурь, которая может изменить сознание и полностью раствориться в крови, он знает.

— А что вы не поделили? — думать об Ордене, могущественной организации, под чью дудку до сих пор плясал весь Темный мир и все темные существа, помимо тех, кто оказался за бортом, не хотелось. Такие, как он, относились как раз к выпавшем из гнезда птенцам, которые каким-то чудом выжили. Ли не принадлежал своей семье (и даже сменил чудесную итальянскую фамилию), Ли не считал себя принадлежавшим к Темному миру как сообществу. Поэтому он и приехал в Треверберг. Треверберг приютил всех их. Чистокровных и полукровок, застрявших на границе миров.

Хикс снова усмехнулся. Взял из маленькой металлической коробочки кусочек жевательного табака и отправил его в рот.

— Бабу. Давно это было. Еще до войны. Я был молод и свеж. Он, кстати, не особо стареет. Если верить газетам.

— А по какому поводу он попал в газеты? — поинтересовался Андреас.

— Ну как. Лаборатория-то взлетела на воздух. А он руководил.

— Хорошо, Харри, я с ним поговорю. На тебя ссылаться не буду.

— Ага, лучше не надо. Они поженились, она родила ему сыночка. Ты, наверное, в курсе? Самуэль Мун — молодой художник. Он сейчас в Вене. Учится у какого-то профессора своей мазне.

— А ты маньяк, — после паузы сказал Ли. — Но зато я теперь знаю причину твоего вечно отвратительного настроения. Давай пункт три. Добей меня. И с чистой душой я отправлюсь работать.

— А я спать. Записка. Я велел своим бойцам принести все пишущие предметы, которые найдутся в доме Уилсонов.

— Так.

Капитан Ли наклонился вперед, чтобы не пропустить ни единого слова.

— Я нашел, чем парень ее написал. Вот, — он с видом фокусника-дилетанта выхватил со стола пластиковый пакет с обычной ручкой. — А вот тут, — во второй руке еще один пакет, — чернила, которым это написали. Больше этой ручкой он ничего не писал, берег перо. В основном работал карандашом. А записку с датой намазюкал.

— Ты уверен, что сам?

— Уверен. И тут есть тема для разговора с Себастьяном Хоулом. Записка была запечатана в конверт, на котором обнаружилась пыль и кирпичная крошка. Крошка соответствует кирпичу, который использовался при строительстве административных зданий города. Ну ты знаешь, красный добротный кирпич, из него строили еще в девятнадцатом. Только вот дом Уилсонов из другого материала. Наличие дорожной пыли, кирпича и остатков плесени доказывает, что конверт находился вне дома. Я подозреваю, что его положили в тайник. А потом достали. И вскрыли дома. Но я уверен, что записка была написана дома. То есть, он ее написал. Отнес куда-то. Потом забрал. Судя по состоянию бумаги, пролежала она там как минимум неделю. Но скорее всего дольше, если стена для тайника внутренняя, укрытая от дождя.

— Вещества на записке и конверте могут нам подсказать, где именно находился тайник?

— Вполне. Вам нужны дома из красного кирпича с известью на яичном белке. Старые дома. Первые городские постройки.

— Где-то между домом и школой.

Хикс пожал плечами.

— Принеси мне примеры крошки с разных зданий в этом периметре. Я тебе точно скажу, на каком искать тайник.

Ли почувствовал себя так, будто выиграл в лотерее. Эйфория ударила в голову и ему пришлось закрыть глаза. Хоть какая-то ниточка. Слабенькая, тоненькая, но настоящая! Найти тайник, понять траекторию перемещений. Иголка в стоге сена лучше, чем поле с травой без иголки.

***

Одиннадцать утра, госпиталь имени Люси Тревер

Проведя шумную планерку и отправив команду на сбор кирпичной крошки, Ли отправился в госпиталь. Команда повозмущалась. Потом догадалась позвонить в краеведческий музей, установить здания, при строительстве которых использовалось яйцо, ограничить список до двадцати зданий (дьявольски повезло) и с радостными впервые со дня расстрела лицами отправиться на улицы. У Ли настроение не испортилось. Пока что. Припарковав автомобиль около здания госпиталя, он на мгновение задумался о том, что лучше ему ничего не знать. Ни о том, что умерли пациенты. Ни о том, что Милена не может ничего рассказать, потому что… сошла с ума. Или тоже внезапно умерла. Ему не нужны плохие новости.