Зверь 3

* * *

Зато мертвецам не плевать было на свою дальнейшую судьбу! Особенно, если дух не может покинуть землю, где главенствуют живые!

И это точно знал один из призраков, который совсем недавно был чем-то вроде швейцара у вредного гнома, который даже имя сменил, когда прибыл в Сумеречный Мир. Он знал, что если не выполнит указание ведьмака, то рискует остаться в этом самом Сумеречном Мире и быть на побегушках если не у гнома, так у кого-нибудь другого, не менее ухватистого.

Именно поэтому Кузьма затаился и ждал своего часа. Ждал того момента, когда сможет проявить своё актерское мастерство и талант лицедея. Возможно, раньше такого таланта и не наблюдалось, но если хочешь жить… Нет, если хочешь умереть окончательно, то умей вертеться.

Да, не один раз ведьмак прогнал вместе с Кузьмой возможные ситуации, а также пробежались по тем проблемам, которые могут возникнуть. Не один раз давала наставления многоопытная в деле обмана и лжи Чопля. Также внес свою лепту и Локи, но Кузьма всё равно очковал.

У него были очень хорошие учителя, но его всё равно не покидала мысль — сдаст ли он экзамен? Получится ли изобразить всё так, что поверят даже такие хитромудрые существа, как боги?

Да-да, боги…

Но, обо всем по порядку.

Прекрасным днём, когда солнце старательно красило холодные верхушки гор в теплые оттенки света, перед замком Хёда появилась телега, запряженная конем. На телеге возвышалось странное сооружение, закутанное в черное полотно. На телеге сидела Сигюн, жена Локи.

Она сама вызвалась забросить «троянского коня» к одному из сынов Всеотца. На немой вопрос Локи, она ответила, что помнит, как их детей убили боги за провинность отца почти перед самым Рагнарёком. Помнит, как сына Вали превратили в волка и тот разорвал в клочки другого сына Локи — Нарви. А потом кишками Нарви привязали Локи к скалам для вечного мучения от яда змеи, какую боги присобачили сверху. Как она держала посудину, собирая яд и не давая каплям падать на лицо мужа… Помнит и ни капли не жалеет богов, которые сделали это…

Локи тогда только обнял жену. Она уткнулась ему в плечо, но ни капли не показалось на её глазах. Все слёзы остались в прошлом. Сейчас вместо них появилась ледяная корка мести. И вот она теперь стоит у ворот замка Хёда…

— Великий Хёд, услышь Сигюн, жену Локи! — громко крикнула она.

Уж что-что, а кричать боги умели хорошо. Научились за такой долгий период времени.

К тому же, Хёд был слепым, но вовсе не глухим, поэтому должен был услышать. Вскоре, он сам показался на стене замка.

— О, какие боги! И без охраны! — выкрикнул он, когда принюхался к свежему ветерку. — Сигюн, заходи, конечно! Мы всегда рады такой гостье. Сиф, прикажи накрыть на стол! У нас гости!

Два земляных драугра тут же сноровисто распахнули ворота. Сигюн тронула лошадь за уздцы и двинулась внутрь замка. Вскоре показался и сам хозяин замка. Крепкий и здоровый мужчина средних лет, но в его бороде уже появились ручейки седины. Слепые глаза закрывала белоснежная повязка. Домашний халат и мягкие тапочки завершали картину радушного хозяина, который безошибочно двинулся к Сигюн.

За мужем следом шла Сиф, бывшая жена Тора. Они разбежались на бытовой почве, но такая красавица недолго была одна — она нашла о ком заботиться и теперь жила со слепым богом судьбы. Зрелая, красивая, статная Сиф вышагивала так, как будто шла не по двору собственного дома, а по красной ковровой дорожке. Шла и улыбалась, как довольная жизнью мартовская кошка.

У щуплой Сигюн немного зазвенело внутри, ведь эту пару с её подачи нужно будет разрушить. Однако, этот звон тут же заглох при воспоминании о прошлом…

— Рада видеть вас, друзья мои, — произнесла Сигюн, широко улыбаясь. — Мы так редко видимся, что я решила сама навестить вас. А так как ходить с пустыми руками не принято, то я привезла вам подарок!

— Ого, что за подарок? — нос Хёда зашевелился, втягивая воздух. — Пахнет нагретым металлом и смазкой.

— Какой же ты любопытный, милый, — сказала Сиф звучным грудным голосом. — Мы не должны держать нашу гостью на пороге. Проходи, Сигюн, милости просим. А Локи… Он разве не с тобой?

— Нет, он остался дома. У него какие-то важные дела. Вот я и отправилась одна, — ответила Сигюн. — Прикажите слугам расседлать коня и накормить его, а то он немало проехал. Сейчас же сами знаете, какая ситуация с транспортными коридорами.

На самом деле конь проехал около десяти километров, чтобы успел вспотеть. Конечно, Сигюн могла появиться и ближе, но тогда бы чуткий нос Хёда не почувствовал резкого запаха конского пота. Пришлось прыгать раньше, чтобы видимость поездки была полной.

— Да после того, как норны пропали, в самом деле стало дико неудобно. И, как назло, мы не набрали нитей и пряжи на будущее. Эх, знали бы, что так случится, — покачал головой Хёд.

— Да уж, знали бы, что так всё произойдет, — Сигюн тяжело вздохнула, показывая, как она сожалеет о произошедшем.

И чуть дернула за край полотна на телеге. Полотно колыхнулось, но не показало того, что находилось внутри.

— А что там, Сигюн? — не смогла удержаться от вопроса Сиф.

Сигюн еле заметно улыбнулась. Всё-таки женское любопытство сыграло свою роль. Так говорил тот молодой смертный, с которым её муж задумали остановить Рагнарёк. Похоже, смертный знал толк в женской психологии, да и по уму, хоть не мог сравниться с мужем, но был гораздо умнее многих смертных, если не сказать богов.

— Вы точно хотите это знать? — прищурилась Сигюн.

— Я сгораю от нетерпения! — признался Хёд. — Там какая-то конструкция… Может быть одна из тех, что позволяют смертным быстрее передвигаться в реальном мире? Её вроде бы мопедом называют…

— Нет, не совсем так, — хитро улыбнулась Сигюн. — Но можно сделать ещё одну попытку.

— Там металлический куст, позвякивающий при приближении хозяина? — спросила Сиф.

— И снова не угадали. Я не буду больше вас томить и признаюсь честно. Тут металлический оракул, безошибочно трактующий карты Иггдрасиль. Игрушка, которую нам продали дверги-кузнецы! — торжественно заявила Сигюн и дернула за край полотна.

Полотно немного потянулось, обнажив край постамента. Постамент был настолько отполирован, что создавал впечатление зеркальной поверхности. В этой самой поверхности отразились заинтересованные глаза Сиф и белая повязка Хёда.

— Ого, должно быть забавная игрушка. А уж дарить подобное богу судьбы — вдвойне забавнее, — улыбнулся Хёд и спросил: — Сигюн, ты очень голодна? Просто мне не терпится взглянуть на такое чудо…

— Я по пути перехватила пару горстей морошки, так что не умру от голода прямо сейчас, — ответила жена Локи.

Сиф пыталась что-то сказать в защиту гостеприимства, но снедаемая любопытством проглотила слова. Ей тоже была интересна новая игрушка. А уж если она предсказывала будущее и могла увидеть, то, что скрыто под покрывало неопределённости…

Сигюн улыбнулась и сильнее дернула за покрывало. Оно сползло, обнажив то, что под ним было.

Ведьмак правильно говорил, что женское любопытство и вера в гадалок всегда играли на руку мошенникам. Поэтому и выбрали образ гадалки для своей аферы. А гномы-дверги быстро соорудили металлическое подобие благообразной старушки в платочке. И у этой старушки из кармана вылезали карты колоды. Карты падали в подставленную ладонь, а уж как их трактовать…

— Что там, Сиф? — спросил Хёд. — Что это?

— Это напоминает сидящую в окне старушку, которая смотрит на нас по-доброму и улыбается, — ответила Сиф. — У неё такое располагающее лицо… А что нужно делать?

— Подойди, проведи по плечу и что-нибудь спроси, — сказала Сигюн. — У нас всё сбылось. Мы назагадывали на будущее, проверили прошлое, убедились в настоящем и теперь у нас нет причин оставлять гадалку у себя. Поэтому и решили подарить вам. Возможно, вам она будет нужнее…

Хёд подошел ближе, ощупал бюст старушки чуткими руками, а после провел по плечу.

— Что тебе нужно, рогоносец? — неожиданно грубым мужским голосом спросила добрая старушка.

Читатели Автор Тудея узнают в этих отзвуках голос Кузьмы, но вот Хёд читателем Автор Тудея не был, поэтому уронил челюсть на булыжную поверхность двора, да так и застыл. Рядом шмякнулась челюсть Сиф. Сигюн постаралась удержаться от смешка — слишком уж уморительными были рожи богов…