Смотрящая в окно

– Больно, правда? – неожиданно спросил Роб. И теперь его голос звучал совсем иначе: ушли как нарочито доброжелательные, так и насмешливые интонации, зато появилось что-то мрачное. Какая-то глухая тоска. – Больно понимать, что любимая девушка ускользает, связь рвется, а ты ничего не можешь сделать. Я ждал момента, когда смогу заставить тебя это почувствовать. Думал, Света станет моей местью, но и ее ты не любил. Я уже думал, ты вообще никого, кроме себя, любить не способен, но травма, видимо, изменила тебя. Сделала более восприимчивым. Может быть, это не очень красиво – мстить инвалиду, но что поделать? Я слишком долго ждал этого момента.

– Так это все из-за Кати? – не поверил Влад. – Ты все никак не успокоишься?

– Я любил ее! – зло процедил Роб. – А для тебя она ничего не значила, но ты все равно увел ее у меня!

– Ты так и не понял, что тогда произошло? Дело было вообще не во мне, она просто не испытывала к тебе ни малейшей симпатии. Да, я был не слишком-то сильно ею увлечен, как и она мной. Но ты ей был совсем не интересен…

– Заткнись, – прошипел Роб, перебивая. – Ты вообще ничего не понимаешь! Если бы не ты тогда…

– Был бы кто-то другой, вот и все. Роб, пора уже пережить это.

– Посмотрим, как быстро ты это переживешь, – по остывшему на пару десятков градусов тону стало понятно, что Роб все же смог взять себя в руки. – Потому что Юля не будет с тобой, Влад. Это я тебе гарантирую.

Глава 12

16 марта 2017 года, 21.40

Юля хорошо помнила, как закрыла лицо ладонями, желая провалиться сквозь землю, как горели в тот момент щеки. Вся голова как будто пылала! А потом это внезапно прекратилось. Исчезли звуки ресторана – звон приборов и тарелок, приглушенные голоса, далекий смех и музыка, – а в лицо дохнуло холодом.

Она открыла глаза, и сердце моментально ушло в пятки, а голова закружилась, потому что прямо под ней раскинулась пропасть, дно которой переливалось вечерними городскими огнями. Юля стояла на краю плиты, которая когда-то собиралась стать полом балкона или лоджии.

Ей моментально стало дурно, и назад она отшатнулась уже в каком-то тумане, испуганно прижимая к груди сумку и пакет. Ноги свело, живот скрутило. К горлу снова подкатила тошнота, но в этот раз приступ удалось сдержать.

Юля заставила себя снова приоткрыть глаза, чтобы сориентироваться. Пустой дверной проем, через который она, очевидно, вышла сюда, находился всего в шаге от нее, и после некоторой борьбы с собой Юля смогла сделать этот шаг.

Оказавшись в относительной безопасности недостроенного здания, она шумно выдохнула и осела на пол, потому что ноги теперь отказывались держать.

Что она здесь делает? Как сюда попала? Почему опять ничегошеньки не помнит? К глазам подступали слезы, горло перехватывало, но Юле удалось справиться с собой и подавить приступ паники. Задышав немного ровнее, она попыталась оглянуться, но вокруг было слишком темно, чтобы рассмотреть детали. Одно было понятно: она снова в Портале.

В сумке нашелся смартфон, и Юля включила на нем фонарик, обвела его лучом помещение. Нашла на полу уже знакомую пентаграмму в круге. Значит, здесь они видели фигуру за окном. Вероятно, за тем же самым, за которым сейчас стояла сама Юля.

Значит ли это, что существо снова позвало ее? Оно позвало и ту девушку, что нашли мертвой в лесу? Или с ней случилось что-то другое?

Юля закончила осмотр, остановив луч света на пакете, что до того держала в руках. Теперь он лежал на полу рядом с ней. Это был фирменный пакет одного из магазинов одежды, что расположился в новом торговом центре. Сообразив это, Юля поняла и кое-что еще: она чувствует на губах привкус кофе и чего-то сладкого. Карамели, скорее всего. То ли в кофе был сироп, то ли к нему прилагалось пирожное.

– Бред какой-то, – пробормотала она, заглядывая в пакет. Там лежала одежда. Судя по торчащим биркам, новая.

Происходящее никак не укладывалось в единую картину, а холод пола ощущался все настойчивее. Этой ночью начиналась оттепель, но все равно на дворе совсем не лето, поэтому Юля поторопилась встать и двинуться к выходу. О происходящем можно подумать и в теплой безопасной квартирке.

Прежде, чем выйти в коридор, она все же посветила в него фонариком, чтобы убедиться в отсутствии потенциальной опасности. Впрочем, если в здании есть кто-то с дурными намерениями, свет все равно давно выдал ее, а спрятаться здесь негде.

К счастью, коридор оказался пуст и тих, Юля выскользнула в него, стараясь ступать как можно тише, и осторожно зашагала к лестнице. Даже если здесь ни одной живой души, кроме нее, шуметь не хотелось. Дабы не тревожить души мертвые.

Шорох позади заставил сердце, вернувшееся было из пяток на место, снова куда-то провалиться и застучать быстро-быстро. Судя по ощущениям, в этот раз оно остановилось в животе, который вновь скрутило и пронзило резкой болью. Юля торопливо обернулась, направляя луч в сторону источника звука, и ей показалось, что какая-то тень метнулась в сторону, прячась в одной из бетонных коробок.

Может быть, это была просто игра воображения, галлюцинация, порожденная страхом, но проверять не хотелось. Забыв об осторожности и «режиме тишины», Юля побежала вперед, выскочила на лестницу и, прижимаясь к стене, чтобы не свалиться с неогороженного края, понеслась вниз.

Она переставляла ноги так быстро, что иногда они заплетались и за что-то цеплялись, но ей удалось так ни разу и не упасть. Иногда она слышала человека, спускающегося вслед за ней, но это могло быть и эхо ее собственных шагов.

Так или иначе, а никто ее не догнал и не остановил. Юля выбежала из здания, выбралась с огороженной территории стройки через уже известную ей дыру в заборе и, только оказавшись на улице с припаркованными по краю машинами, почувствовала себя в безопасности.

Идти сейчас к Владу было выше ее сил, она просто не знала, что ему сказать. Поэтому, поднявшись на свой этаж, Юля предпочла спрятаться за дверью родной квартиры, где ее сразу окутали знакомые запахи и звуки. Мама с братом уже поужинали, для Семки и вовсе настало время готовиться ко сну, но он, конечно, еще носился по квартире, изображая погоню и перестрелку двух роботов-трансформеров. Мама пила на кухне чай, посматривая какой-то сериал и одновременно что-то листая в смартфоне.

Юля тихонько разделась и постаралась незаметно проскользнуть к себе, но, конечно, у нее не вышло: мама заметила и даже успела продемонстрировать удивление, но от расспросов Юля все же укрылась в комнате.

Здесь она бросила сумку под письменный стол, вытряхнула обновку из пакета на диван, потом взяла в руки, чтобы рассмотреть. Это оказалось платье – длинное, весьма симпатичное, но абсолютно непрактичное. Сложно было представить, куда Юля смогла бы в таком пойти. Поэтому она никогда себе такое не купила бы. Так откуда оно взялось? В пакете лежал чек, и, сверив количество оставшихся в кошельке денег с ценою покупки, Юля убедилась, что за платье все же заплатила сама.

Но как она может этого не помнить? И, очевидно, не помнить еще и того, что пила кофе, хотя обычно не делала этого вечером, опасаясь проблем со сном.

Смысла в происходящем по-прежнему не наблюдалось, и Юля смогла лишь устало плюхнуться на диван, сложив бессмысленную обновку на коленях. Все еще размышляя о последних двух часах своей жизни, обвела взглядом хорошо знакомую, но сейчас отчего-то показавшуюся чужой комнату.

Инцидент в ресторане, «пробуждение» в Портале и очередной провал в памяти внезапно померкли на фоне накатившей вдруг тоски. Юлин взгляд скользил по шкафам, полкам с книгами за стеклами дверей, по сохранившимся с детства мягким игрушкам, стенам с хорошо известными изъянами. Например, в дальнем углу под потолком обои немного отстали от стены. Давно пора было добраться до этого места и подклеить их, но мешал платяной шкаф, поэтому руки никак не доходили. Хорошо знакомые занавески, письменный стол, на поверхности которого всегда царил легкий беспорядок.

Она провела в этой комнате большую часть жизни, привыкла к ней, сроднилась, но в последние пару месяцев бывала здесь все реже, поэтому, наверное, сейчас она и показалась на миг чужой. А ведь совсем скоро Юля уедет отсюда на несколько месяцев… Не будет здесь ни засыпать, ни просыпаться. А когда вернется, комнаты этой, скорее всего, не станет вовсе: вполне логично переселить сюда Семку и все переделать под него. Не жить же им с мамой в одной, когда вторая пустует.

У нее больше не будет своего места в этой квартире. В этом, конечно, нет никакой трагедии, вполне закономерный этап: она выросла и готова покинуть родной дом («отчим» она его назвать не могла, ведь отца в нем никогда не было), и после стажировки логично будет обзавестись своим. Может быть, окончательно перебраться к Владу… Или поселиться отдельно, если после подставы Роба Влад больше не захочет ее видеть.

От этих мыслей стало очень грустно, даже взгляд слегка затуманился, а горло снова сдавило. Юля не знала наверняка, из-за чего сейчас готова расплакаться: из-за окончательно уходящего детства или возможного расставания с Владом.

В дверь тихонько постучали, и она быстро-быстро заморгала, прогоняя подступившие к глазам слезы. Не дожидаясь ответа, мама повернула ручку и приоткрыла дверь.

– Можно?

– Конечно, – Юля выдавила из себя улыбку, торопливо складывая платье и засовывая его в пакет.

– Ты голодна или уже ужинала?

– Мы поужинали.

Нотки горечи в голосе не удалось скрыть, и мама наверняка их уловила, потому что открыла дверь шире и прошла к дивану, на ходу интересуясь:

– Что-то случилось? Вы поссорились?

Юля лишь пожала плечами, вдруг ужасно заинтересовавшись состоянием своих ногтей. А состояние это, к слову, было так себе: они давно просили свежего маникюра. Ей никогда не удавалось уследить за этим.

Мама села на диван, явно не собираясь позволять ей соскочить с темы, поэтому Юля тихо призналась, не поворачивая головы:

– Мы не успели поссориться.

– Он тебя чем-то обидел?

Юля выразительно помотала головой.

– Наоборот. Я очень нехорошо поступила. А когда все выяснилось, просто сбежала, даже не потрудившись как-то объяснить, сгладить… Хотя почему-то не помню, как ушла. Не понимаю, что происходит.

– Такое бывает в стрессовых ситуациях, – мягко заметила мама. – А у тебя в последнее время сплошной стресс. Практика, занятия, досрочное завершение колледжа, поездка на горизонте маячит. А еще эти убийства…

Ее передернуло, и она замолчала.

– Может быть, – без особого энтузиазма согласилась Юля.

А потом вдруг тихонько застонала и повалилась на бок, устроила голову на коленях у мамы и прикрыла глаза.

– Хотя мне кажется, что со мной в последнее время что-то не так… Как будто я схожу с ума.

Мамина рука легла ей на голову и заскользила по волосам.

– Это всего лишь взросление, – было слышно, что мама улыбнулась, сказав это.

От маминой ласки стало ощутимо лучше. Юля как будто ненадолго вернулась в беззаботное детство.