Приключение на Подкаменной Тунгуске

Вопрос в том, что будем с этим делать.

Наступило молчание. Даже хомяк Фомка, которого на радостях тоже принесли в залу, затих в своей клетке, надув толстые белые щеки.

Наконец поднялся Петр.

Все обратили внимание, насколько он серьезен, как возмужал, невольно ждали от него самых веских слов. И они прозвучали.

— Отцы, — обратился он к Чеботареву и Шамшурину, — не думайте, что я перешел на сленг. Нет, просто вы относитесь к поколению наших отцов по возрасту — от сорока до шестидесяти — и, соответственно, мышление у вас похожее. Я, поссорившись с отцом, долго думал о вашем поколении. И не будет большим открытием то, что я скажу. Давно все понятно.

Одни не успели приспособиться к переменам и, практически, погибли. Других, вполне справедливо возмущает нравственный распад, и они критикуют всех и вся, но сами ни на что не способны. Третьи, как наши предки, — он показал на Ивана, — вполне благополучны. Но их благополучие тоже странное — все деньги, заработанные на России и в России, они переводят за границу. А от этого душа болит.

Знаете, что мой отец учудил, после чего я с ним окончательно не рассорился? Он купил остров в Эгейском море и захотел его подарить мне, сделать меня чем-то вроде наследного принца во дворце. Только представьте себе — шах и наложницы прожигают несметный капитал!

Но все они сходятся в одном: погибла Рассея. Вы войдите в интернет, почитайте заголовки американских, британских или польских газет. «Гибель России», «Смертность за гранью возможного», «Просторы, которые никому не нужны» и так далее.

Вот мы с вами сидим в центре этих самых просторов. Нашли несметные богатства. И я предлагаю вам образовать многопрофильную Компанию, где мы все — соучредители. Если предложим акции губернатору, то мы охватим огромный край, а чтобы добывать и реализовывать то, что здесь имеется, надо поднять и построить целый ряд заводов, тем самым, фактически, реанимировав все отрасли промышленности.

— Ты, — спросила Надя, — что уже бизнес-план составил?

— Ты не поверишь, но составил стратегический план развития.

— Послушай, — удивился Иван Васильевич, — во-первых, когда ты успел? А во-вторых, вам всем еще учиться надо.

— Я все время думал. С того момента, когда вы частично приоткрыли завесу своей тайны, я понял, что мы идем к большому открытию. И вот, что я предлагаю.

Пока, на первых порах, вложить часть денег, которые мы сейчас получим за камушки и кое-что возьмем у родителей, в строительство дорог, митяевских заводов и геологоразведку, а когда мы все будем на третьем- четвертом курсе, объявим себя соучредителями разработок в этом крае. Вы, надеюсь, не откажетесь, — он обратился к Чеботареву, — вы будете начальником геологоразведки и приисков.

— Я знаю, — задумчиво произнес Чеботарев, — но наши планы могут пойти коту под хвост. Большие «умники» при Ельцине подписали договор с компанией «Де Бирс» о том, что мы им продаем необработанные алмазы за гроши, а уж они на всех мировых рынках делают, что хотят.

— Договор этот, насколько я знаю, — вмешался Эдик, — скоро утрачивает свою силу.

— Ну вот, Эд, тебе и работа! Ты вскоре заканчиваешь учебу. Мы только поступаем, а у тебя уже третий курс. Ты — юрист-международник, а институт у тебя — международной экономики. Тебе все карты в руки. Сделать все, чтобы не продлевать договор. Выйти на внешний рынок с нашими условиями. А денег у нас на все закорючки хватит.

— Постараюсь!

— Эдик, — сказала Лиза, — ты говорил, что я могу жить у твоих бабушки и дедушки и поступать в Москве. Если я могу быть полезной…

— Ты, непременно, будешь очень полезна, если поддержишь меня. — И они искренне улыбнулись друг другу.

— Ну вот, и договорились, голубки вы наши! — засмеялся Петр.

— А мне какую роль ты отводишь? — спросил Иван.

— Ну, допустим, я поступаю на экономику и управление и беру все в свои руки, то ты, надеюсь, не возражаешь, ты ведь хотел поступать на менеджмент.

— Хотел и поступлю.

— Так вот — тебе самый трудный участок — кадры.

— М-да, — сказал Шамшурин, — где вы кадры-то возьмете?

— Купим. Сначала создадим инфраструктуру. Потом соблазним очень высокими заработками.

— Знаешь, Петр, — Чеботарев был более чем серьезен, — нужны рабочие высокой квалификации, а их надо будет привозить не только со всей России или СНГ, но и из Китая, а это, ох, как чревато.

— Будем брать с высшим образованием, со знанием русского языка, с десятью тысячами долларов залога для иностранных рабочих.

— А специалисты есть только в Якутии, но высший класс — это Амстердам и Израиль.

— С тем, что мы имеем — и их купим.

— Купить можно все, как совместить?

— Я беру это на себя, — вступил в разговор Шамшурин. — Я долго изучал Владимира Соловьева, его идею о том, что в России должны совместиться Восток и Запад. Втихую, я даже книжечку на эту тему написал. Я постараюсь создать такой психологический климат, чтобы было здесь, у нас комфортно всем.

Неожиданно раздались те голоса, о которых все забыли.

— А как же мы? — спросили Портос и Беня. — Здесь будут люди, заводы, мастерские, а животные и птицы?

Тут все повернулись в их сторону, как по команде.

Черный с белой манишкой Беня, коричневого окраса красавец Портос, помесь овчарки с лайкой, они-то всегда будут там, где люди. А что будет с тем настоящим богатством тайги, которая дана ей от Бога. Вот, что хотели спросить кот и пес.

Надя с нежностью обняла их обоих.

— Я уже сказала, что окончу школу здесь, в поселке, потом поступлю на геологический факультет, и всегда буду рядом с Иваном Васильевичем, нравится это ему или нет, — и она кокетливо улыбнулась. — Но заниматься я буду экологией. Обещаю вам, что сделаю все, чтобы за чертой промышленной зоны был охраняемый природный заповедник. Мы вам обещаем, что будем применять самые современные очистные сооружения, а дома ставить, не разрушая тайгу.

Все, кто был в комнате, совершенно серьезно подтвердили это, но животные слишком хорошо знали людей. Они забились в угол и были тревожны.

— Нет, — сказал Петр, — я твердо обещаю вам, что мы не разрушим природу. Вспомните, — обратился он к тем, кто был в первой пещере, — мы видели планету, где тысячи космических кораблей взмывают в небо, но мы не видели там того, что можно назвать землей. На огромном пространстве какая-то выжженная почва. Лично я не хочу, чтобы моя Земля через тысячи лет стала такой же.

° ° °

Наступило утро, свежее, ясное. В Сибири лето прекрасно: жарко, солнечно, красиво. Но именно лето здесь коротко.

Такими же короткими, хотя и невероятно насыщенными, показались ребятам три недели их путешествия и приключений. С одной стороны они узнали о себе и о мире так много, что иногда не узнаешь и за десять лет, а с другой — осталось множество неразгаданных тайн, столько нерешенных проблем, что им теперь хватит работы на всю оставшуюся жизнь.

Анна Ивановна хлопотала с раннего утра — пекла пирожки «деткам в дорогу», Шамшурин был чем-то озабочен.

Перед самым отлетом (вертолет должен был вот-вот прилететь) он собрал всех в зале.

— Мы вчера не решили, может быть самого главного, — говорить или не говорить о пришельцах и их технологиях.

Все невольно посмотрели на Петра.

— Я думаю вот что об этом. — Петр нахмурился. — Мы не сможем утаить шила в мешке. Но пока будем молчать, а когда начнем освоение, и весь край будет в наших руках, вызовем специалистов ФСБ. Пусть они разбираются с инопланетянами. Может быть, там такие технологии, которые сразу вырвут нашу страну на сотни лет вперед. А уж ФСБ позаботится о секретности. Поэтому, пообещайте, что будете молчать. Все охотно согласились с предложением Петра.

Наконец прилетел вертолет. Поселок высыпал проводить необычную экспедицию. Впереди всех стоял Митяй и орал:

— До скорого свидания! Жду подписания договора.

Вертолет медленно оторвался от земли. Чем выше он поднимался, тем шире открывались просторы бесконечной Сибири: леса, озера, реки. Чеботарев всей душой чувствовал присутствие Нади в своей жизни. Было ли это там, на берегу северного моря, или здесь, в тайге, сейчас, в вертолете — Надя одно целое с ним. «Ты — это я, я — это ты»…

Лиза и Эдик сидели вместе, видели только друг друга, любовь, которая переполняла их, заставляла забывать обо всем.

Петр и Иван прильнули к окну.

Внизу, как маленькая спичечная коробка, был виден трактор Митяя, который мчался по таежной дороге, как будто пытаясь их догнать. Невольно и Чеботарев, и ребята улыбнулись. Им показалось, что они слышат, как Митяй нещадно фальшивя, дурным голосом орет:

Широка страна моя родная,

много в ней лесов, полей и рек…

Действительно, широка страна моя родная, и именно от них теперь зависит — будет ли человек, живущий в этой стране, дышать вольно, полной грудью.