Водители фрегатов. Книга о великих мореплавателях[1986]

Эмаи знает, что значит справедливость

Но благоразумие говорило ему, что он должен вернуться назад, в деревню. Для этого было много причин. Во-первых, гораздо безопаснее бежать вечером, чем утром, — тогда позже заметят побег. Во-вторых, он оставил у себя в доме свой пистолет, а оружие может очень ему пригодиться. В-третьих, он должен захватить с собой запас пищи по крайней мере на три дня.

Была еще одна причина — ему хотелось в последний раз поговорить с Эшу.

Рутерфорд нашел сосновый сук и зажег его о свою почти догоревшую щепку. С новым факелом в руке он полез обратно в пещеру. Идти назад оказалось труднее, потому что теперь ему приходилось подыматься и подъем был довольно крут. Рутерфорд все время внимательно осматривал своды, стараясь не пропустить своей шахты, ведущей в дом. Наконец он достиг ее. Факел был больше ему не нужен, и он бросил его в ручей. И полез по шесту вверх, как по мачте.

Взобравшись на верхний конец шеста, он вдруг услышал громкий стук. Стук доносился сверху. Он понял, что стучат в дверь его дома. Дверь заперта на щеколду. Быть может, стучат уже давно. Он испугался, как бы не взломали дверь и не нашли подземелья. Тогда все пропало. Нужно как можно скорее влезть наверх и явиться к ним.

Между верхним концом шеста и полом дома было теперь очень большое расстояние. Хватаясь руками за выступы стенки, вися над черной пропастью, Рутерфорд полез вверх и вылез из ямы. В дверь колотили с такой силой, что дрожал весь дом. Очутившись на полу, Рутерфорд торопливо закрыл яму доской и засыпал доску тонким слоем земли. Это заняло полминуты. Тогда он подошел к двери и открыл ее.

За дверьми стоял Эмаи. Он был один. У его ног лежал длинный узкий предмет, завернутый в несколько циновок.

Вождь подозрительно оглядел Рутерфорда.

— Отчего ты не выходил, Желтоголовый? — спросил он. — Я очень долго стучал в твою дверь.

— Я спал, — ответил Рутерфорд.

— Спал? — переспросил Эмаи. — Никогда нельзя спать так крепко, Желтоголовый. Хороший воин должен просыпаться от малейшего шороха, чтобы враг не мог незаметно подкрасться к нему.

Подозрительный взор Эмаи скользнул по босым ногам Рутерфорда.

— Скажи, Желтоголовый, — спросил он, — отчего у тебя мокрые ноги?

— Я сейчас нечаянно опрокинул себе на ноги тыкву с водой.

Подозрительность вождя улеглась. Он долго молча смотрел в лицо своему пленнику. И наконец сказал:

— Они хотели съесть твоего друга. Но я им не позволил. Я жалею, что убил его. Он не виноват. Знахарь тоже не виноват. Моя мать была очень старая женщина, и пришла ей пора умереть. Похорони своего друга по обычаям твоей страны. Я принес его тебе. Вот он.

С этими словами Эмаи откинул край циновки, закрывавшей длинный узкий предмет, который лежал на земле. Рутерфорд увидал окровавленное лицо Джека Маллона.

Он с удивлением взглянул в лицо людоеда, у которого хватило благородства сознаться в своей неправоте.

Не сказав ни слова, Рутерфорд втащил тело своего убитого друга в дом и закрыл дверь.