Мулан. Герой из рода цветов

История Лю Тин-Пиня

Когда-то я был влюблён в смертную. Её звали Златоглавый Пион, и хотя красотой она действительно ничуть не уступала цветку жёлтого пиона, но то, что поистине завораживало меня в ней, было сияние её прекрасных глаз. Когда её лицо озаряла улыбка, мне казалось, что вся чистота, вся надежда мира светятся в её глазах, и я не мог отвести от неё взгляд.

Мы оба знали, что нам не стоит быть вместе, но только я знал, что мы нарушаем запрет. Однако и это не могло меня остановить. Лишь однажды увидев её, я пропал навеки, и своим падением необратимо нарушил строгий моральный устав Восьми Великих Бессмертных.

Мы тайно поженились, и с помощью сил волшебства, доступных тогда мне, я скрывал нашу связь ото всех, кто мог бы о ней догадаться. Но жить так вечно мы не могли. Мои бесконечные россказни, якобы я посещаю кого-то или отлучаюсь по делам, наконец перестали звучать убедительно, и семь моих Бессмертных товарищей заподозрили неладное. Однако истинным началом конца стало то несчастное озеро.

Вокруг нашего дома, где жили мы с моей любимой, я с помощью чар сотворил озеро. Ах, что за чудесный был вид: прямо под окнами плещутся изумрудные воды, а под прозрачной рябью проворно мелькают стайки золотых рыбок. Но не ради красоты создал я это озеро. Я окружил наш дом его водами, чтобы никто не мог проникнуть к нам. Наивно – и, конечно, напрасно – понадеялся я тогда, что смогу сберечь Златоглавый Пион, точно ценный клад, спрятав от всего мира в домике на острове, куда добраться способен один я.

Однако от ока Бессмертных не может ускользнуть внезапное появление новых вод, к тому же столь обширных и необычных видом. В конце концов, когда я снова был в одной из своих подозрительных отлучек, мои семеро товарищей решили меня разыскать. Взлетев высоко над землёй, они увидели озеро – такое, какого раньше никогда не видели и которое словно возникло из ниоткуда. В одночасье понеслись они к его водам, и довольно скоро мой обман был раскрыт.

Семеро Великих Бессмертных пришли в страшную ярость, но меня куда больше огорчило то разочарование, которое проступило тогда на их лицах. Суд их был жесток и короток. Они окружили меня, объединяя силу своих мощных талисманов, в меня ударила молния, схватила моё тело, точно тюк, и взметнула в воздух. Боль пронзила мои члены. Я был лишён многих своих волшебных способностей, мне назначили наказание во искупление проступка и запретили видеться с моей женой, а также вмешиваться в её жизнь до конца её дней.

Запрет видеться был невыносим для меня, однако я подчинился. И это было к лучшему. Ибо воистину у меня не было никакого права и ранее вмешиваться в ход её смертной жизни, тогда как я вырвал её из мира живых и обращался с ней как с цветком или домашним любимцем. Пион была женщиной со своими стремлениями и своей судьбой – судьбой, которую я нарушил, потакая собственным прихотям.

Это я понял со временем, когда до меня стали доноситься отголоски того, что происходило в её жизни после меня. Она родила нашего ребёнка, девочку, но из-за общего неприятия, каким был окружён наш брак, дочь стала позором для неё. Вскоре после её рождения Семеро Бессмертных позволили Пион перебраться в другой город и взять себе новое имя. Они также расторгли наш брак, как только ребёнок появился на свет, и она смогла снова выйти замуж, завести другую семью и начать жизнь с чистого листа. Однако самый вид старшей дочери был ей с тех пор неприятен. Ребёнок был для неё постоянным напоминанием о той неудаче, что постигла её со мной, о том бесчестье, что принесли ей наши отношения. Отныне дочь несла все тягости материнской злобы и отвращения. На неё обратился гнев несчастной Пион, который по праву заслуживал один я.

И в этом состоял самый глубокий мой проступок. Ибо мои действия привели к тому, что мать возненавидела своё ни в чём не повинное дитя, и пусть мне будет за это стыдно во веки веков. Ведь и по завершении своего искупления, и, наверно, уже никогда не смогу я восполнить рану в сердце своей дочери, отвергнутой настолько, чтобы печально прославиться под прозвищем Нежеланная дочь.