Ночные мстители

Более совершенные взрыватели сконструировал мастер Ульман, используя принцип химического воздействия ртути на олово. Это была стеклянная трубка, снабженная на одном конце латунным колпачком, в котором просверливали отверстие. Отверстие запаивали слоем олова определенной толщины. Трубку наполняли ртутью, которая примерно в течение трех часов разъедала олово и попадала в корпус взрывателя, изготовленный из дерева. В корпусе закреплялись два контакта, приводившие взрыватель в действие. Из-за плохого качества олова взрыватели не всегда срабатывали вовремя. После не слишком успешных результатов к одному взрывателю стали применяться две ртутные трубки. Ртутные взрыватели изготовляли Шкута и Мохель на руднике «Франтишек».

Позднее мастер Пайор из рудника «Зарубек» изобрел более совершенный взрыватель. Но его не успели применить.

Наряду с взрывателями замедленного действия изготовлялись взрыватели, срабатывавшие при наезде локомотивов. Одним контактом в них служила часть винта с резьбой, другим — свинцовая пластинка. Контакты изолировались друг от друга пропитанной маслом тканью, затем обертывались ею как одно целое и вкладывались в небольшой жестяной корпус. Корпус с помощью удлиненных концов прикреплялся к головке рельса.

Взрыватели делал Ульман на своей квартире, а жестяные корпуса для них — Шкута.

В сотрудничестве со специалистами рудников отряду удалось получить хотя и малонадежный, но все же достаточно годный к употреблению взрыватель замедленного действия, что позволило провести ряд значительных диверсий еще в 1943 году. Первый успешно сработавший взрыватель смастерил Чапка. Затем на своей квартире он научил изготовлять взрыватели и заряды Выстрчила, Гурношека, Баржину и Ихновского.

Широко разветвленная сеть организации, обеспечивавшая поставку всех самых необходимых материалов, позволяла подпольщикам совершать все новые и новые диверсии. Чтобы затруднить оккупантам поиск и отвлечь их внимание от Остравы, руководство отряда решило провести новую операцию в более удаленном месте.

Мартинек вспомнил про своего знакомого, с которым в свое время учился в военной академии, поручика Рихарда Госпоша. С согласия руководства он поехал к нему в Границе и договорился с ним о выводе из строя линии электропередачи высокого напряжения. Они вместе осмотрели местность и пришли к выводу, что самое подходящее место для диверсии — у населенного пункта Велка, где пересекаются электрические линии с напряжением 110 тыс. и 220 тыс. вольт. Мартинек принес от Чапки на свою квартиру в Мистеке четыре заряда, затем перевез их поездом вместе с Госпошем в Границе на Мораве, а в ночь на 6 мая 1944 года под прикрытием Госпоша установил их на мачте № 190.

Однако взрыва зарядов в предполагаемое время не последовало. Мартинек, которому на другой день необходимо было выйти на работу, уехал из Границе, не дождавшись результата. Перед отъездом он наказал Госпошу наблюдать издали за мачтой. Обещал, если взрыва не произойдет, приехать в следующее воскресенье и еще раз проверить заряды.

Качество тогдашних взрывателей лучше всего характеризует то, что взрыв динамита у этой мачты произошел лишь через неделю перед самым приездом Мартинека. 13 мая 1944 года Госпош и Мартинек наблюдали издали, как гестапо осматривало разрушенную мачту и оба оборванных электропровода{10}.

Хотя взрыв и произошел с недельным опозданием, цель была достигнута. Ущерб, нанесенный этим взрывом, исчислялся сотнями тысяч крон. Судя по сохранившимся документам, только восстановление поврежденной мачты и линии у Границе на Мораве потребовало 113 тыс. крон, причем в эту сумму не входил ремонт поврежденной линии с напряжением 22 тыс. вольт. Помимо материального ущерба оккупантам, который причиняли эти диверсии, они имели также большое политическое значение.

Члены отряда хорошо знали об этом. Легкость, с какой была проведена операция, еще больше подогрела желание действовать; на основе этого опыта был разработан план уничтожения электрической линии высокого напряжения, аналогичного которому у нас в период оккупации не было. Отряд решил парализовать военную промышленность проведением координированных операций, целью которых являлось выведение из строя наиболее важных предприятий, таких, как Витковицкий металлургический завод, весь Остравско-Карвинский бассейн и другие крупные заводы в Остраве и в ближайшем окружении.

Для осуществления этой акции разработали детальный план, предусматривавший и материальное обеспечение. Во все большем количестве добывался динамит, взрыватели, корпуса для зарядов и т. п. Накапливалась информация о трассах наиболее важных линий, вывод из строя которых наиболее ощутимо отразился бы именно на военном производстве. Когда вся необходимая информация была собрана, на этих трассах выбрали наиболее подходящие места для проведения диверсий. Так в плане отряда появилось пять мест, а именно у рудника «Игнат», в Силезской Остраве — Гранечнике, в Остраве за театром, в Бартовице около Остравы и у Мистека. Динамит и другие необходимые материалы развезли по квартирам Выстрчила, Ульмана и Мартинека, то есть в места, которые были ближе всего к этим линиям электропередачи. На квартирах члены отряда снарядили мины так, что на мачтах осталось только установить в них взрывательное устройство. Всего изготовили восемнадцать зарядов и пять взрывателей. Проведение операции назначили на 10 июня 1944 года. Отдельные диверсии должны были совершить группы, составленные из двух-трех человек, которые перед этим осмотрели места диверсий и выбрали наиболее удобное время для установления зарядов.

10 июня в вечерние часы члены отдельных групп вышли из своих домов. Они условились, что в точно назначенное время соберутся недалеко от мачт и пойдут к ним вместе.

В диверсионную группу, которой предстояло взорвать мачту в Остраве за театром, вошли Рудольф Ихновский и его товарищи по работе Эвжен Безруч и Эвжен Гурношек. Еще 9 июня произвели подробную рекогносцировку местности, определили время диверсии, детально изучили путь совместного движения от места сбора, задачу каждого, пути отхода и т. п. Выполнение задачи в этом месте усложнялось тем, что в трехстах метрах от мачты находилось орудие зенитной батареи.

10 июня вечером к театру направились три человека. Один нес портфель с четырьмя зарядами, другой шнуры и взрывательное устройство, третий ртуть. Зашли за театр, а оттуда направились дальше поодиночке.

Первым отправился к мачте Рудольф Ихновский с зарядами. Примерно в двухстах метрах от мачты он начал продвигаться ползком. Двое других следовали за ним таким же способом. Эвжен Безруч помог Ихновскому укрепить заряды на металлической конструкции и соединить их со взрывателем. Затем Эвжен Гурношек принес ртуть.

Самым опасным делом было наполнение сосудов ртутью. Как уже упоминалось, подготовленные дома взрывательные устройства были очень ненадежны в отношении времени срабатывания. Обычно их рассчитывали так, чтобы они срабатывали через один-два часа. Пример диверсии у Границе на Мораве показал, что заряд взорвался лишь через неделю. Однако с таким же успехом взрыв мог произойти и в тот момент, когда ртуть наливали в сосуд. Все это хорошо понимали. Те члены группы, которые выполнили свои задачи, отползли на безопасное расстояние и напряженно следили за действиями своего товарища, наливавшего в сосуд ртуть. Наконец руками, дрожащими от страха и волнения, тот наполнил сосуд, и три тени благополучно возвратились на улицы Остравы.

Взрыв произошел на час позже, чем предполагалось. Но задача была выполнена: мачта взорвана, провода оборваны, подача электрического тока прекращена на час.

Таким же образом проводили диверсии и другие группы в других местах.

В Силезской Остраве Чапка, Ульман и Виктор Пласкура взорвали четыре двухкилограммовых заряда. Мачта была разрушена, и подача электрического тока в Карвинский бассейн прекращена.

В Марианских горах диверсию совершили Яромир Шкута и Венделин Мохель. В Бартовице заряды прикрепили к мачте Выстрчил и Баржина; у Мистека — Мартинек и Ян Коминек под прикрытием Кветы Мартинковой и Франтишки Кусаковой, которые привезли заряды в детских колясках. Заряды в Бартовице и близ Мистека из-за неисправности взрывателей не взорвались.

После трех диверсий в Остраве гестапо, справедливо опасаясь, что могут быть повреждены и другие мачты, немедленно отдало приказ повсеместно осмотреть мачты электропередачи высокого напряжения. Неразорвавшиеся заряды в Бартовице обнаружил полицейский патруль, а у Мистека — рабочий электростанции, сообщивший об этом своему начальству. На то и другое место приезжал гестаповец Дитрих и увез мины. На Марианских горах из четырех зарядов взорвался только один, повредив мачту. Остальные три Дитрих также отвез в гестапо.

В одном из зарядов обнаружили обертку от динамита, набитую туда для закрепления взрывчатого вещества. На обертке был указан номер, который привел гестаповцев на пункт распределения динамита в Радванице, а оттуда на рудник «Франтишек».

Для лучшего понимания сложившейся обстановки необходимо вернуться несколько назад. Как уже упоминалось, Пешел, чтобы убедиться в том, что молодые офицеры действительно составляют диверсионную группу, поставил условие перед ними до установления непосредственной связи с ним подорвать дорогу между Богумином и Грушовом. Это условие группа выполнила, но, чтобы до конца доверять и Пешелу, члены группы попросили его сделать так, чтобы по радио передавалось уже упомянутое условное слово, а при случае и сообщения о деятельности отряда «Ян Жижка».

Вскоре после диверсий на линии электропередачи радиостанцией Национального освобождения было действительно передано (что подтверждается архивными материалами) сообщение о том, что в Остраве и ее окрестностях действует партизанский отряд «Ян Жижка». В сообщении говорилось, что им руководят молодые офицеры, которые вместе с другими членами отряда в трудных условиях совершают крупные диверсии, взрывают мачты высокого напряжения, мосты, железнодорожные пути и поезда. Этот отряд призывает всех граждан к сотрудничеству с ним и т. д.

Гестапо усилило поиски диверсантов. Об этом свидетельствует и показание гестаповца Павла Дитриха:

«Служба гестапо в Остраве начала усиленные поиски виновников всех диверсий, совершенных в Остраве и ее окрестностях. Всех уполномоченных контрразведки (Abwehrbeauftragter) на заводах обязали обратить особое внимание на то, не делаются ли на их заводах мины, используемые для этих диверсий. Велись поиски владельца велосипеда, следы которого были обнаружены на месте преступления, владельца калоши, потерянной около места взрыва, поставщика взрывчатых веществ и т. п. Эти поиски через некоторое время увенчались успехом. Уполномоченным контрразведки в Остраве было сообщено, что на руднике «Франтишек» в Пршивозе в слесарной мастерской найдена наполовину готовая мина. Эту мину решили оставить на месте с тем, чтобы узнать, кто ее возьмет. Однако она продолжала лежать, — видимо, потому, что лицо, которое ее сделало, догадывалось, что за ним следят».