Смерш и судьба

Войсковая разведка

Батальонная разведка…
Мы без дел скучаем редко,
Что ни день, то снова поиск,
Снова бой.
Ты сестричка в медсанбате,
Не тревожься бога ради,
Мы до свадьбы
Доживем с тобой! (Из песни)

Перечисленные выше персонажи — это герои стратегической разведки, но в условиях войны в тактическом звене видное место занимала войсковая или тактическая разведка (ВР). Это вид военной разведки, который обеспечивает боевые действия войск в пределах соединений, частей и подразделений, находящихся в соприкосновении с противником. Она одна из главных разновидностей боевого обеспечения. Она выявляет данные о боевых возможностях противника — его планах, уязвимости, условия местности, расположение позиций полевой артиллерии, танков, противотанковых и зенитных средств, пулеметные гнезда, расположение минометных позиций и характер инженерного оборудования позиций и т. д. В системе ВР существует и инженерная разведка, которую интересует степень проходимости местности предполья, схема и характер его заграждений, расположение минных полей и прочее.

Разведывательные сведения добываются опросом местных жителей, допросом военнопленных и перебежчиков, радиоперехватом, изучением захваченных у противника документов, техники и вооружения, наземной и воздушной разведкой.

Способами ведения наземной тактической разведки являются: наблюдение, подслушивание, поиск, налет, засада, допрос, разведка боем.

В Советской армии, как и в других армиях мира, тактической разведкой (ТР) в сухопутных, воздушно-десантных войсках и морской пехоте занимались специальные разведывательные подразделения. Во время войны в неблагоприятных условиях попадания наших воинов в окружение многие разведчики прорывались из котлов и продолжали бороться в партизанских отрядах или разведывательно-диверсионных группах.

Все это теория, а теперь хочется перейти к практике ведения ВР и ТР в годы Великой Отечественной войны показом действий конкретных героев.

ГЕОРГИЙ ЕГОРОВ

(из воспоминаний)

Трем советским войсковым разведчикам Ивану Исаеву, Георгию Егорову и Николаю Грибко командование отдало приказ определить расположение минометов у одной из деревень, которые не переставая лупили по нашим позициям. Причем стреляли так точно, что у разведчиков появилась мысль, что где-то должен находиться гитлеровский корректировщик. Его надо было обезвредить. Деревня была окружена болотами, так что область поиска сильно сужалась — минометы могли располагаться лишь на стыке болот или между болотом и деревней. Воины отыскали расположение двух минометных батарей, а затем принялись за корректировщика. Его выдал длинный провод, который тянулся от дерева к дереву. Оказалось, что немец сидел в кроне высокого и густого дерева, стоящего на пригорке. Правда, службу он нес расслабленно. Взору разведчиков предстала идиллическая картина — на развилке толстых ветвей был устроен помост, а на нем пузом к небу в одних трусах лежал и загорал фриц. Иван Исаев окликнул: «Эй, фриц! Гутен таг… Ком… ком-ком!»

Немец от неожиданности вскочил и бросился к автомату, но взглянув вниз и увидев три ППШ, направленные в его сторону, поднял руки. Ему ничего не оставалось, как сбросить оружие и обмундирование, спуститься с дерева, одеться и следовать за бойцами. Вместе с пленным решили пройти к старой мельнице, с которой открывался хороший вид на вражескую батарею. Заставили фрица показать, где у них штаб, как обустроены позиции и все остальное. Но при обследовании мельницы обнаружили незапертую дверь в подвал. А в подвале обнаружили целую кадку меда. Как не воспользоваться, решили бойцы. Они «дулись», пока ее катили. Помогал и пленный, которого «за труды» тоже потчевали медком. И вдруг на улице послышался грохот трех легковых телег с немецкой хозяйственной командой.

Наши воины, не прячась и улыбаясь, вышли из укрытия к ним навстречу с их сослуживцем-корректировщиком, которого один из подъезжающих легко узнал. Иван тут опять кукарекнул:

— Ком… ком-ком!

Подъезжающие фрицы не сразу сообразили, что к чему — маскхалаты примерно одинаковые были. Но когда подъехали близко и увидели за плечами ППШ, покатились, как горох из мешка по полу. Брички оставили — разбежались, кто куда. После этого разведчики забрались опять на крышу мельницы и срисовали цели для своих пушкарей. Обратно наши герои возвращались на трех бричках, загруженных доверху пшеницей и бочкой меда.

Наши артиллеристы накрыли огнем разведанные цели — минометную батарею фрицев сровняли с землей…

ИВАН БАНОВ

Генерал-майор Банов Иван Николаевич (1916–1982), Герой Советского Союза, родился в 1916 году в станице Тацинская Ростовской области. Завершив учебу в школе и два курса сельхозтехникума, в 1934 году окончил курсы радиоконструкторов в городе Геленджик. С 1935 года в Красной армии. В 1938 году Окончил Орджоникидзевское пехотное училище и через год участвовал в освободительном походе советских войск в Западной Белоруссии. С началом Великой Отечественной войны — в действующей армии на разных фронтах. В составе оперативной группы Разведывательного управления Генерального штаба Красной армии на Западном, Центральном и Брянском фронтах комплектовал и забрасывал за линию фронта разведгруппы.

Осенью 1941 года сформировал из комсомольцев разведывательно-диверсионный отряд (РДО), возглавил его и вместе с ним был переброшен в тыл фашистам в полосе действий войск Юго-Западного фронта Красной армии. Отряд действовал смело, решительно и результативно по добыванию разведданных о противнике. Борьба отряда с гитлеровскими войсками на его тыловых коммуникациях была высоко оценена командованием фронта.

В конце лета 1942 года И.Н. Банов был вызван в Москву, где перед ним была поставлена задача по созданию в рядах белорусских партизан разведывательных групп с целью сбора сведений о перемещении живой силы и боевой техники противника, дислокации его гарнизонов и расположении крупных войсковых штабов.

В августе 1942 года сброшен на парашюте под псевдонимом «Иван Черный» в тыл врага в районе города Житковичи в Белорусии в отряд Григория Линькова. Там он был назначен помощником командира разведывательно-диверсионного отряда военинженера 1-го ранга Г.М. Линькова по разведке, а с января 1943 года, после отзыва командира в Москву, по июль 1944 года командовал этим отрядом.

Выполняя задание командования в тылу врага, он организовал несколько партизанских отрядов, объединенных затем в крупное соединение народных мстителей, в котором была «открыта», как шутили партизаны, «лесная разведшкола». В ней слушатели осваивали основы и методы разведывательной деятельности, учились, как вести агентурную работу с местным населением в обстановке вражеской оккупации, раскрывали приемы ведения подпольной работы. И нужно отметить, что такая учеба дала свои плоды. В Центр стала чаще поступать важная информация о переброске войск противника и его вооружениях, в том числе и в район Курской дуги, о дислокации резервов, об оснащении войск вермахта новыми танками типа «Тигр» и «Пантера», САУ «Фердинанд» и другим вооружением. За это время РДО Банова было подорвано 457 вражеских состава, уничтожено 184 и повреждено 122 паровоза, уничтожено 163 вагона с боеприпасами, 335 — с войсками, 277 — с продуктами, 94 — с техникой и 5 — с самолетами.

В ходе боестолкновений и диверсионных актов были убиты и ранены 13 783 и отравлены 348 фашистов, в том числе пять генералов, сожжены 898 тон хлеба на складах, отбито у немцев 537 голов крупного рогатого скота, обезоружено более 150 полицаев и казаков.

Действуя под руководством И.Н. Банова на территории Барановичской, Пинской и Брестской областей Белоруссии и на территории Польши, «бановцы» в период 1942–1944 годов разгромили ряд вражеских гарнизонов, взорвали около 20 железнодорожных мостов, вели активную разведывательную деятельность, добывая ценные сведения о противнике для нашего командования.

В январе 1944 года партизанское соединение И.Н. Банова по указанию Центра по тылам фашистских войск в сложнейших условиях и при практически полном отсутствии поддержки со стороны местного населения, негативно настроенного против Советского Союза и Красной армии, перебазировалось на территорию Польши. Несмотря на эти сложности, «бановцам» удалось наладить контакты с польскими подпольщиками и добычу важной развединформации. Так, были получены данные о производстве на предприятии в польском городе Сталева Воля ракет «Фау» и некоторые ТТХ этих ракет. Таким образом, долгая эпопея по тылам гитлеровских войск была завершена успешно.

В июне 1944 года Банову удалось почти без потерь вывести свое соединение из немецких тылов и соединиться с войсками Красной армии.

За мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 февраля 1944 года майору Ивану Николаевичу Банову присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

В 1949 году он окончил Военную академию им. М.В. Фрунзе.

С 1949-го по 1977 год служил в центральном аппарате военной разведки, руководил направлением спецназа ГРУ Генштаба ВС СССР.

ВЛАДИМИР СОБОЛЕВ

В конце сороковых и начале пятидесятых у моего отца, паровозного машиниста, в помощниках в поездки ходил Владимир Соболев. Помнится черная трофейная немка ТЭ 45–66, на которой они служили с кочегаром, местным жителем Петром Гегой. Часто эта паровозная бригада била рекорды по вождению тяжеловесных составов. Как мне поведал отец Степан Петрович, его помощник прошел всю войну — ушел рядовым, вернулся старшиной. Служил войсковым разведчиком. Привез после победного 1945-го из Германии немецкий мотоцикл «BMW». Так как при доме, в котором квартировал холостяк, не было помещения под гараж, он привел свой двухколесник к нам и поставил на хранение в дровяной сарай. В свободное время выкатывал его и ездил на рыбалку, за грибами и на рынок. Научил к великой радости и меня, 9-летнего, управлять мотоциклом.

— Ну как там мой фриц, не соскучился за мной? — после этого выводил «стального коня» из сарая, заводил и мчался по делам. Пацаны двора были ушастиками, любили слушать его рассказы о «бошах». Бывало, когда он занимался его профилактикой, мы, как воробьи, окружали его и слушали рассказы о «немцах»…

С высоты сегодняшних знаний о военной разведке расскажу некоторые детали его повествований. Он говорил:

— Мы были пешие разведчики-окопники. Наша задача — достать «языка» любой ценою, разведать оборону противника, его ближние тылы. Если проводная связь с соседями прервана, значит, наладить ее. Как правило, в тыл ходили в пределах 10–20 километров. В зависимости от обстановки мы иногда задерживались на несколько дней. Глубже ходили фронтовые разведчики, знавшие немецкий язык и в форме вермахта. Мы их только провожали через линию фронта. Они шли дальше, а мы возвращались. Каждый из солдат моего отделения имел персональную финку с пригнанной по ладони рукояткой, пистолет «Вальтер» и автомат ППШ, но чаще «Шмайсер». Некоторые брали с собой трофейные винтовки. На конкретное, а тем более важное задание в группу захвата я брал только добровольцев — храбрых, думающих, выносливых парней, на которых надеялся, как на себя…