Голубятня на желтой поляне: Роман-трилогия
- Автор: Владислав Крапивин
- Жанр: Эпическая фантастика / Детская фантастика / Социально-философская фантастика
- Дата выхода: 1988
Читать книгу "Голубятня на желтой поляне: Роман-трилогия"
Конечно, этот Янка был не похож на крепостного. Но тоже скрипач. И такой беззащитный на вид. У меня почти никакой мускулатуры, а у него даже по сравнению со мной руки как спички. А еще драться хотел…
— Ян-ка… — машинально повторил я. Шепотом.
А Юрка сказал с заминкой:
— Имя какое-то… не здешнее.
— Меня дедушка так назвал, — объяснил мальчик и зацарапал кедом тротуар. — Дедушка с Балтийского моря родом, ну и вот… Полное имя Ян. А Янка — это так, пока…
Я подумал про своего деда и спросил Янку:
— А твой дедушка кем был? Скрипичным мастером?
— Почему был? Он и сейчас есть, он врач. Ну и мастер тоже… Он скрипки всю жизнь делает. Ему даже Лев Сайский скрипку заказывал.
Я понятия не имел, кто такой Лев Сайский. Но Юрка поднял брови, будто сказал про себя: «Ого!» И спросил:
— А твою скрипку он специально для тебя делал?
— Да… Сразу, как я родился.
— А ты давно учишься играть?
Янка улыбнулся:
— Ну… наверно, да. Всю жизнь.
— Значит, тебя не заставляют? Ты сам? — поинтересовался я.
— Кто меня может заставлять? — Глаза у Янки распахнулись от удивления.
Я вспомнил, как три года назад тетя Вика и бабушка пытались записать меня в музыкальную школу. Реву было…
— Я сам… — сказал Янка. — Я если долго не играю, то просто… ну, как будто не живу.
Юрка посопел и проговорил-нерешительно:
— Тогда конечно… А сегодня ты много играл?
— Я не знаю… Наверно, да.
— А еще можешь? — совсем тихо спросил Юрка.
Янка обрадованно вскинул глаза:
— Я хоть сколько могу! Пошли ко мне! Вы хотите?
Я не знал, хочу ли. Но Юрка почему-то хотел. И сам Янка весь прямо засветился.
Но Юрка вдруг насупился:
— Да ладно, потом. Дела у нас.
Я понял, что он стесняется своего балахонистого наряда. И подумал, что и сам не гожусь для гостей.
Янка сказал быстро:
— У нас дома никого нет. Пойдем!
Бабушка говорит, что я ничего не понимаю в музыке. Потому что, когда по радио играют сонату Бетховена, я могу свистеть разбойничьи куплеты из фильма «Замок на Черном острове» (свистеть вообще неприлично, а при Бетховене… О, этот ребенок!). Ну, не понимаю, и не надо. Что теперь делать?
То, что играл Янка, я тоже не понял и не запомнил.
Сперва мне понравилось, как струны пропели: та-а… та-та-а… Будто и не струны, а трубач в летнем лагере. Но дальше музыка взвилась, закружилась — не уследишь, не разберешь. И я от нее отключился. Но все равно мне очень понравилось, как играет Янка. Смотреть на него нравилось.
Мы сидели на пустой веранде с разноцветными окнами. У стены, прямо на полу, сидели. А Янка стоял посредине.
То есть он не стоял, а будто летел вместе со своей музыкой. Солнце косо било в желтые и красные стеклышки, и мимо Янки словно неслись на быстром ветру яркие осенние листья. Черный смычок рвал воздух над блестящей скрипкой, пальцы летали над грифом, волосы у Янки растрепались, пряжка на пояске съехала набок, майка сбилась выше живота, но это было не смешно нисколечко…
Мне вдруг показалось, что Янка мчится, стоя на спине золотистой лошади…
В музыке опять прозвучали те ноты, с которых началась мелодия. Как сигнал. И Янка опустил смычок. Откинул волосы. У него на лбу и на горле блестели крошечные капельки.
Юрка сидел скорчившись. Поставил на колени кулаки, на кулаки положил подбородок. Глядел на Янку из-под волос.
— Вот… — тихонько выдохнул Янка.
— Это что было? — спросил Юрка, не шевелясь. — Тадеуш Левский?
Янка чуть улыбнулся:
— Нет… Это дедушка написал. И я немножко. Мы вместе…
— Вот я и смотрю: что-то совсем незнакомое, — полушепотом сказал Юрка.
Я удивленно покосился на него.
Янка поправил майку, почесал смычком ногу, облизнул губы. Вскинул голову:
— Еще? — И спохватился: — Ой, вам же надо идти. Да?
Юрка лопатками оттолкнулся от стены и вскочил.
— Да, — сказал он. — Хочешь с нами?
Янка не спросил куда. Не спросил зачем. Сразу ответил:
— Хочу.
Мы вышли на крыльцо. Уже совсем вечерело. Солнце делалось кирпичным и проваливалось в гущу тополей на станции. Я сказал Янке:
— Мы домой поздно вернемся. Тебе не попадет?
(Про себя-то я точно знал, что попадет.)
Янка удивился:
— Почему? Мне хоть до какого часа бегать разрешают, я человек вольный… Только я дедушке записку оставлю, ладно?
Он опять убежал в дом. Юрка задумчиво сказал ему вслед:
— Вот это игра у парня!
— Не знал, что ты такой любитель музыки…
— Ты многого не знал, — усмехнулся Юрка. — В Нейске из меня делали всесторонне развитого ребенка.
— Поэтому ты и сбежал?
— Ты же знаешь, что не поэтому, — ответил он сумрачно.
Я прикусил язык. Потом примирительно спросил:
— А что, Янка в самом деле здорово играет? Я ведь не разбираюсь…
— Дело даже не в том, что здорово…
— А в чем?
— Никогда не думал, что в скрипке могут так звучать трубы и барабаны. Вот тебе и… Ниня.
Что-то шевельнулось во мне. Беспокойство какое-то.
— Юрка, зачем ты его позвал с нами? Будешь делать из него человека?
— Из него-то? Он и так человек, дай бог каждому.
Я промолчал. Тревога во мне осталась. Пока еще маленькая, непонятная…