По праву друга

Глава 8. Серебряный котел

— Привет, Синклер!

Вот бывает же... пообщался с человеком один раз, и то недолго, а уже узнаёшь его голос из тысячи других. И радуешься ему, как погожему дню.

— Привет, Гермиона!

Библиотекарша мадам Пинс шикнула на нас, и мы заговорили тише:

— О, ты подшивку «Вопросов трансфигурации» сдаешь? Я как раз собиралась ее взять.

— В последнем номере интересная статья по третьему исключению из закона Гэмпа...

Очередь у конторки мадам Пинс давно уже разошлась, но мы почему-то не спешили сдать свои книги и журналы. Нам было интересно говорить друг с другом... наверное, поэтому я не сразу заметил, что к нам подошел кто-то третий.

— Гермиона, тебя не дождешься... с кем это ты так увлеченно беседуешь?

Зеленые глаза за стеклами круглых очков смотрели испытующе и настороженно. Он был одного со мной роста, но крепче и шире в плечах. Неудивительно для мастера квиддича...

— Гарри, познакомься, это Синклер. Он... — девушка почему-то смутилась. — Он работает у профессора Снейпа.

— С каких это пор ты общаешься со снейповскими приспешниками? — неожиданно напустился на нее Гарри.

— Выбирай выражения, Поттер. Пожалуйста, — еле сдерживаясь, попросил я.

Настороженность в его глазах сменилась откровенной неприязнью.

— Мало нам Малфоя, так еще и этот...

— Этот кто? Ну, договаривай!

Мы оба перешли на придушенный от злости полушепот. Гермиона сделала попытку взять Гарри за руку, но тот оттолкнул ее.

— Прислужник Пожирателя Смерти! — прошипел он мне прямо в лицо. — Чего вытаращился? Делаешь вид, что не знаешь? Да вся школа в курсе, что у твоего хозяина — метка Волдеморта на руке!

Признаюсь, в какой-то момент я просто растерялся. Нет, какие-то смутные слухи доходили до меня, но они были так расплывчаты... Впрочем, сейчас ничто не имело значения, кроме одного: прозвучало оскорбление.

— Профессор Снейп — мой учитель, — не знаю, был ли металл в моем голосе, но я очень постарался воспроизвести интонации, услышанные в слизеринской гостиной. — И мне все равно, какие у него метки. Предупреждаю в последний раз, Поттер: выбирай выражения.

Он рванулся ко мне с вполне очевидной целью, но тут раздался негодующий окрик мадам Пинс:

— Ах, вы, хулиганы! Сейчас же покиньте читальный зал!

Поскольку Поттер стоял у меня на пути, я оттолкнул его, чтобы пройти. Он, наверное, не ожидал такого, отшатнулся, потерял равновесие и оперся руками о край ближайшего стола. Что-то упало на пол. Оказалось — какая-то сильно потрепанная книга с пожелтевшими страницами. При падении она раскрылась и стало видно, что многие листы исчерканы, а на полях густо лепятся записи, сделанные от руки. Я пригляделся и тут же узнал почерк. Поттер поспешно схватил книжку, сунул ее под свитер и вышел из зала. Расстроенная Гермиона выбежала следом. Я остался один — подавленный и раздираемый сомнениями.

Спросить учителя напрямик? Тут же в памяти вспыхнуло зеленое пламя... ну, убить не убьет, конечно, но выгонит как пить дать... За что? А чтоб слухам не верил... А если не слухи? Если и впрямь — метка? То-то он рукава никогда не закатывает, даже когда от горелок жарища — не продохнуть...

Пожиратель Смерти... светящееся лицо, черные провалы на месте глаз. Ведь жутко мне тогда было, до обморока жутко, и, небось, любому бы стало жутко... И опять-таки — то, как он паука убил. Ведь чтобы так с ним разделаться, надо уметь пользоваться заклятием... значит — он убивал и раньше? И совсем не пауков?

От этой догадки я покрылся холодным потом.

Но ведь он столько лет в школе... директор ведь не станет кого попало на работу брать. Да уж, нашего директора не проведешь...

Ну а с другой стороны — мало ли у кого что в прошлом было... вот кстати о прошлом: что за странная книжка у Поттера? Почему исписана почерком учителя? Не припомню, чтобы наш профессор давал что-то из своей библиотеки гриффиндорцу... Да и с чего бы?

От всех этих мыслей голова уже начинала потрескивать.

Что же делать? Спросить напрямую — страшно. Не спрашивать ни о чем — от неизвестности можно с ума сойти. Была не была... спрошу. Не могу я ему не верить.

Но пойти сразу в лабораторию не получилось: для начала пришлось отсидеть несколько томительных часов на уроках. За это время решимость бессчетное количество раз сменялась осторожностью, доверие — подозрительностью... Так и не решившись ни на что, проклиная себя за мягкотелость, я под вечер притащился в лабораторию.

Сегодня мне предстояло подготовить ингредиенты для Веритасерума. Амбридж опустошила запасы профессора, а такое зелье всегда неплохо иметь про запас.

Учитель что-то сосредоточенно писал, сидя за своим столом. Я поздоровался, достал заготовленный накануне рог единорога, и принялся толочь его в неглубокой фарфоровой ступке. Разумеется, мысли мои в это время были далеки и от единорога и от ступки.

— Синклер, спуститесь с облаков на землю, — проговорил Снейп, не отрываясь от своего занятия. — Вы испортите препарат.

— Простите, профессор, — пробормотал я, но тут же снова задел фарфоровым пестиком по краю ступки. Хрупкая посуда жалобно звякнула.

— Да что с вами, Снейт? — учитель откинулся на спинку кресла и недовольно посмотрел на меня. — Вы нездоровы?

— Учитель, я... я должен задать вам один вопрос, — оставив в покое ступку, я подошел к его столу и стал напротив.

— Садитесь, нечего маячить. Так что за вопрос?

— Сегодня мне сказали про вас, что вы... Я не хочу верить слухам, я хочу знать правду...

— Предисловие затянулось, — он слегка нахмурился. — Давайте ближе к делу.

И тут одним махом, как ныряют в ледяную воду, я выдохнул вопрос, терзавший меня весь день:

— Это правда, что вы были Пожирателем Смерти?

— Правда, — прозвучал спокойный ответ. Учитель смотрел мне прямо в глаза — без тени замешательства, гнева или вызова. Он просто ждал, когда его ученик скажет еще что-нибудь. Но я совершенно смешался. Тогда Снейп заговорил сам.

— Похоже, пришло время расставить точки над «i». Да, я был в рядах Пожирателей. И, да, директор Дамблдор знал об этом, когда принимал меня на работу. Я не заискиваю, не стараюсь быть милым и не терплю невежд. В ответ они злословят за моей спиной. Синклер, мне не нужен ученик, который при виде своего профессора станет замирать от страха или плеваться от ненависти. У меня таких — весь Гриффиндор и еще понемногу с других факультетов. Если вам так мешает мое отнюдь не безупречное прошлое, то советую поискать нового учителя.

— Ни за что, — поспешно ответил я. — А кое-кому при случае дам в морду. Чтоб не злословил за спиной.

— Да, иногда это полезно, — философски заметил он. — Надеюсь, у вас всё?

— Не всё, — покаянно вздохнул я.

— Выкладывайте...

Я рассказал ему о происшествии в библиотеке. Снейп помрачнел.

— Досадно... знаете, что это за книжка? Мой старый учебник по зельеварению. В то время мне в голову приходили неплохие идеи... А теперь это все даром досталось заносчивому бездельнику! Особенно скверно, что там, кажется, и заклинания были. Но теперь уж ничего не поделаешь: не гоняться же за ним, в самом деле.

* * *

Бурные события в школе на какое-то время почти вытеснили из моей памяти нашу невольную охоту на акромантула. Но учитель, конечно, никогда не забывал о флаконе с залитой воском пробкой: просто будущему противоядию нужен был достойный яд.

И однажды он появился.

Казалось, несколько капель прозрачной, зеленоватой жидкости живут своей жизнью: они то соединялись в одну на дне пробирки, то вновь разбегались, то застывали в неподвижности. Пробирка, укрепленная в держателе, стояла посреди лабораторного стола. Профессор, опершись руками о столешницу, в глубокой задумчивости наблюдал за тем, что происходит внутри сосуда. А мне эти странные передвижения вещества внушали безотчетный страх.

— Что это, учитель?

— Змеиный яд. Магически улучшенный. Над ним потрудился гений... На его творение и попробуем натравить паука. Снейт, сейчас идите наверх и до десяти вечера можете быть свободны. Спать сегодня не придется, имейте в виду.

Ровно в десять я спустился в лабораторию. Учитель стоял у стола спиной ко мне.

— Заприте дверь, — не оборачиваясь, распорядился он.

Задвинув засов, я увидел, что толстый металлический брус словно засветился изнутри: похоже, на него были наложены чары, блокирующие любую попытку магического взлома.

С лабораторного стола исчезла вся посуда, и теперь посреди него, на некотором расстоянии от поверхности, виднелся только один небольшой котел, как показалось мне, сделанный из серебра. Ни треноги, ни горелок не было — лишь под скругленным блестящим днищем дрожал и струился воздух, как это бывает над дорогой в жаркий день.

Котел поначалу показался пустым... но нет, то была какая-то удивительно прозрачная и совершенно неподвижная жидкость.

— Синклер, слушайте очень внимательно. Первое — начиная с этой секунды вы должны безоговорочно и мгновенно выполнять все мои приказы. Второе — молчать, пока не спрошу или не разрешу говорить. Третье — не паниковать, что бы ни произошло.

Учитель поставил пред собой три флакона и посмотрел на меня. Еще никогда я не видел его настолько сосредоточенным и властным.

— В процессе моей работы над котлом должно подняться облако пара. Ваша задача — стоять вот здесь — он указал на место в нескольких шагах от себя — и следить за его цветом. Если оно вдруг станет красным, — немедленно, слышите, немедленно! — выливайте в котел содержимое вот этого флакона. А дальше будем действовать по ситуации. Все поняли?

Я кивнул и, замирая от мысли, что сейчас произойдет что-то невероятное, отошел на указанное расстояние, крепко сжав в ладони холодное стекло.

— Ну, Мерлин нам в помощь, — пробормотал Снейп и вылил в котел тот самый, улучшенный яд.

Над котлом неторопливо поднялось и стало расширяться белесое облако. Поначалу оно выглядело однородным, но вот внутри него образовалось темное уплотнение... оно росло, меняло форму, делаясь непрозрачным, и вместе с ним увеличивалось облако, пока не достигло размеров человека. Я тихо охнул — внутри облака свивала и развивала кольца серо-зеленая змея!

Учитель выхватил палочку и направил ее прямо на змею. Заклинания я не услышал, но конец палочки заалел, и на пестрой чешуйчатой коже показались черные, вязкие потеки, похожие на смолу. Они тяжелыми каплями шлепались в котел и тут же растворялись в нем без остатка. Таинственная жидкость принимала их без малейшего звука и всплеска.

Змея исходила тягучим потом, корчилась, разевала зубастую пасть, а учитель держал ее на конце палочки и, казалось, его глаза тоже отсвечивают красным. Когда капать, наконец, перестало, он, не глядя, взял второй флакон и тоже вылил его в котел.

Змея шарахнулась в сторону: напротив нее, быстро принимая знакомую форму, появился паук!

Несколько взмахов палочкой — и вокруг облака замерцала магическая сеть, не дающая ему сдвинуться с места. Концы ее нитей белыми сполохами обвивали высоко поднятую руку, в которой застыла палочка.

Змея и паук раскачивалась среди клубящегося пара и, казалось, присматривались друг к другу. Они были одного размера, но змея, очевидно лишившаяся какой-то части своих чар, стала немного тоньше, чем выглядела поначалу.