Цветы валерианы

— Я в разводе, — улыбнулась Луна и его мир снова перевернулся. — Уже пятнадцать лет. А Стелла сейчас учится в Дурмстранге, у отца.

Итак, зачарованные феи бывают в браке. И даже разводятся. Почему-то это казалось Рольфу гораздо более странным, даже — «распущенным»? Противоестественным? — чем возникшие у него мысли о наркотическом угаре и тотальном промискуитете. Впрочем, на все его дальнейшие расспросы Луна отвечала максимально уклончиво, снова надев маску безучастной фарфоровой куклы. Одно она дала понять ему твёрдо: винить бывшего мужа или как-то принижать его заслуги Луна была не намерена:

— Кшиштоф — один из лучших современных художников. Он безупречный профессионал, и я ему многим обязана. Он обожает дочку, и она его тоже. Когда Стелла с ним, я полностью за неё спокойна.

Неделю спустя, 17 ноября. Хогвартс. Библиотека.

...И всё-таки что-то здесь было не так. Газетная статья гласила: «...учителем, а впоследствии мужем...» Может быть, именно поэтому Луна была настолько против отношений между студенткой и преподавателем? У неё был собственный негативный опыт, который она бы никому не пожелала...

— Профессор Саламандер? — раздавшийся за его спиной голос чуть не заставил Рольфа вздрогнуть. — Здравствуйте, сэр!

Саламандер поспешно, словно застигнутый врасплох школьник, спрятал газетную подшивку со сведениями о Луне и схватился за первый попавшийся справочник по зельям. Обладатель потревожившего его голоса, между тем, уже стоял перед ним, ожидая приглашения сесть. Скорпиус Малфой был худощавым, довольно высоким для своего возраста подростком. Тихий, невыразительный голос спасало безупречное британское произношение и чёткая артикуляция. Тонкие правильные черты лица, глаза с чётко очерченными веками, вечно слегка прикрытые, словно с ленцой или флегматичным высокомерием. Почти точная копия его бабушки, Нарциссы, какой Рольф её запомнил. Настоящий потомок Блэков и Малфоев.

Одним словом, если бы человек, похожий на Скорпиуса, попался Рольфу на глаза в его школьные годы, Рольф непременно бы его возненавидел. Но Саламандер уже давно был взрослым, более того — преподавателем, поэтому ему приходилось относиться к Скорпиусу объективно: как к одному из двух лучших учеников курса. Он кивнул студенту и предложил сесть. Тот с готовностью устроился напротив него и, не спросив ни слова, развил бурную деятельность: Малфой молча забраковал большинство справочников, которые Рольф успел себе выбрать, призвал несколько книг с верхней полки, а ещё одну непринуждённо достал из-за пазухи. Вот так ненавязчиво он сразу же дал понять, что всё, чем Рольф занимался здесь до этого, не имело ни малейшего смысла.

— Вот всё, что нам сегодня понадобится, — кратко пояснил он свои действия. — Это, — он постучал ногтем по аккуратному маленькому томику из своих личных запасов, — сборник старинных зелий. А вот это... — в ход пошёл большой гроссбух с эмблемой Визенгамота, — постановления о запрете использования зелий и заклинаний, с указанием причин...

17 ноября, вечер. Хогвартс. Комната Рольфа Саламандера.

Рольф прикрыл глаза и надавил пальцами на переносицу. Всё запуталось окончательно... Окончательно! Единственное, что он понимал — «любовь» или «страсть» действительно были смыслом его жизни. И, Моргана его подери, это было слишком сложно. Хотя... кому здесь было просто?

Он открыл «Символический справочник растений», любезно оставленный ему Скорпиусом.

...Artemisia (полынь) — загадочная и несчастная судьба. Внутренняя горечь. Отравленность нерешёнными проблемами из прошлого. Прошлое медленно разрушает будущее. Злопамятность. Верность. Ограниченный круг друзей.

«Истинный» запах Альбуса Северуса Поттера. Кто бы подумал. Невилл был абсолютно прав: Поттер и Малфой цапались как кошка с собакой. И Малфой, при всей его холодной выдержанности, не смог удержаться от злорадства, мельком упоминая о том, как Альбус нарвался на «мятное проклятие». Безобидное заклинание химического чувства, применённое Луной, как оказалось, со временем начинает иметь странное последействие: проявляет «истинный запах» человека...

В тот же день ранее. Хогвартс. Библиотека.

— Что такое «истинный запах»?

— О... это довольно интересная магия. Тесно связанная с эмоциями. Животные символизируют действия, наши поступки, активные черты характера, — Скорпиус неожиданно «завёлся», экспрессивно жестикулируя, чертя в воздухе невидимые линии образов. Рольф с удивлением понял, что малфоевский наследник копирует манеру изложения Луны. — Поэтому Патронусы — это именно животные. А вот растения... они символизируют эмоциональную составляющую души, чувства человека, бессознательные порывы. Истинный запах — это эмоциональный Патронус.

— Как в легенде о Зачарованной поляне? — как можно более непринуждённо ввернул Рольф.

— Именно! — прищёлкнул пальцами Скорпиус. — Но по-другому...

Он сложил пальцы домиком, и теперь уже до странности напомнил Рольфу предыдущего слизеринского декана, Снейпа. Выдержав театральную паузу, Малфой продолжил:

— ...Зачарованная поляна — подавленные эмоции. Страхи. Скрытые резервы. То, чего никто бы и не подумал. О чём мы сами бы не догадались, если бы не она... Если она существует, конечно, — ввернул ремарку Скорпиус и торопливо продолжил: — Истинный запах похож на шарж, на Патронус, на шараду. Это самая узнаваемая часть нашей личности, которая лучше всего знакома нам. Ну а иногда и другим... Так вот мистер Поттер, — вернулся к началу разговора слизеринец, — если ещё пару раз попадёт под это заклятие, после его снятия начнёт пахнуть своей подлинной сущностью, если так можно выразиться. Сэкономит на одеколоне, — с абсолютно серьёзным лицом пошутил Малфой и едва заметно ухмыльнулся уголком рта.

— Но откуда вы знаете сейчас, что это будет именно полынь? Вряд ли это то, чего вы ожидали? — лениво осведомился Рольф. Истинный запах был отличной лазейкой... Вдруг Луна...

— Я проверил, — коротко ответил Скорпиус. — Совсем не сложное зелье. Нужен волос объекта, правда, но Поттеры тоже иногда линяют... — он снова усмехнулся.

«Всё-таки и от Снейпа в нём что-то есть. Интересно только: откуда?» — думал Рольф. Кажется, после смерти легендарного «ужаса подземелий» никто не умел произносить фамилию «Поттер» с такой аккуратно выверенной ненавистью.

— Я, конечно, ждал чего-то более карамельного... — скривился Малфой, — но полынь так полынь, это уже не моя проблема. Я всех здесь проверил, — неожиданно похвастался он, даже не подозревая, как взволнованно забилось в этот момент сердце преподавателя УЗМС. — Директор МакГонагалл — бессмертник, декан Слагхорн — пион, декан Флитвик — хризантема, профессор Лонгботтом... — Рольф мысленно отметил, что Невилла слизеринец «деканом» не назвал. Скорпиус, между тем, словно бы слегка смутился и пробормотал свой вердикт: — ...незабудка. Хагрид — львиный зев...

17 ноября, вечер. Хогвартс. Комната Рольфа Саламандера.

Рольф признавал, что в какой-то момент он отключился от этого перечисления. О чём сейчас немного жалел. Не то чтобы он хотел влезть в душу всем обитателем Хогвартса... Хотя нет, он врёт. После нескольких месяцев нахождения под перекрёстным вниманием всего преподавательского состава хотел, конечно, хотел! Но ключевую фамилию он, разумеется, не пропустил. Бадьян. Звёздчатый анис. Вот каким был истинный запах Луны. С валерианой спутать невозможно, хотя анис, вроде бы, тоже из семейства зонтичных... Что ж, это была хорошая версия.

Под конец разговора Рольф официально вручил Малфою свой волос. Всё равно тот дождётся «линьки», так что лучше предложить самому и сохранить видимость добровольности. Саламандер вздохнул и продолжил читать:

...Antirrhinum (львиный зев) — крепко стоит на земле. Храбрость. Прямолинейность. Богатство приходит и уходит, засыпая золотой пыльцой окружающих. Оптимизм. Консерватизм. Вера в людей...

Да уж, эмоциональный Патронус. Рольф улыбнулся. Хагрид предстал перед его мысленным взором так ярко, словно автор сочинял этот портрет непосредственно с хогвартского лесничего.

...Chrysanthemum (хризантема) — «искусный воин солнца, сияющий клинок и прохлада воды» (цит. по «Заклинания Мастера», Токио, 2001). Долголетие. Скрытый потенциал. Достигает признания с годами. Смысл жизни в работе...

...Helichrysum (бессмертник) — великая душа в скромной оболочке. Справедливость. Строгость. Неброское очарование. Общественная жизнь мешает личному счастью. Сильный противник. Немногословный друг...

...Paeonia (пион) — предприниматель, купец, дипломат. Успех, как солнце жизни. Пышность. Роскошь. Стремление к удовольствиям. Человек чести, но узник общественного мнения...

...Viola (фиалка) — скрытность. Неумение выражать чувства в словах. Замкнутость. Одиночество. Необходимость платить по счетам. Жизнь, как кредит, взятый прошлым в счёт будущего. Тайная власть. Тайная слабость...

Хм... а в книге определённо есть смысл... Саламандер отлистал чуть назад, чтобы отыскать смутившую Скорпиуса незабудку:

...Myosotis (незабудка) — скромность и верность, любовь, скрывающая своё лицо. Застенчивость. Преодоление общественных ограничений. Поиск себя может затянуться и быть сопряжён с трудностями. Истинное лицо становится сюрпризом для окружающих. Художественная натура...

«Ну насчёт поиска себя и сюрприза для окружающих достаточно было заглянуть в его биографию», — подумал Рольф. Его лоб прорезала тонкая вертикальная морщинка: от занятного развлечения Саламандер переходил к более серьёзным материям, и справочник в его руках больше не казался «Пособием по гаданию на чаинках», которое так любила Сибилла Трелони. Это была дверь в запретный мир чужих смыслов. «Ещё не поздно остановиться», — заметил внутренний голос, на этот раз решивший сыграть роль совести. Рольф только отмахнулся. Скоро он узнает всё об этой несчастной валериане, но сначала:

...Illicium anisatum (звёздчатый анис, бадьян) — оптимизм, «свет, что горит, когда погаснут все свечи». Обаяние магии. Таинство. Общение с запредельным. «Птице с длинными крыльями неуютно на земле» (цит. по «Библиотека Мерлина: от Ра до Атона, путь египетских магов», Лондон, 1919). Хрустальный свет, не греющий чужаков, но укрывающий друзей от любой непогоды...

Саламандер умилённо улыбнулся, прислушиваясь к волне тепла, затапливающей сердце изнутри. Хрустальная лампа, маяк в ночи. Это было так абстрактно, но так похоже на Луну, волшебную даже среди волшебников.

«Я закончу с этим завтра», — сонно решил Рольф, глядя слипающимися глазами на груду книг возле изголовья.

Кошмар №3. 17 Ноября, ночь. Хогвартс. Спальня Рольфа Саламандера.

Он сидит на полу чердака, засыпанный облетающими цветочными лепестками. По щекам текут слёзы. Горькие, бессильные. Запах валерианы успокаивал, дарил ощущения уюта. Дома. Где с ним ничего не случится, ведь правда? Но это был обман, огромный обман. Он был один. Или нет? Запах усилился, а вместе с ним — странный звук, словно кто-то переступает по половицам босыми ногами. Шаг, ещё шаг. Еле слышное поскрипывание половиц. И тихое мурлыканье. Простая мелодия, так, что сначала кажется, что слов разобрать невозможно. Но постепенно голос приближается. Скрип. Скрип. Шаги совсем близко: